Читать книгу - "Ричард Длинные Руки - майордом - Гай Юлий Орловский"

Однако он показал свой класс, когда красиво и умело спланировал похищение, а также замел следы так, что я остался одураченным. И своим виконтством руководит умело, выживая в окружении более сильных соседей.

Едва мне доложили, что его отряд показался в пределах видимости, я торопливо позвал вроде бы для нужного разговора о расположении войск сэра Кристофера и сэра Арлинга, а когда головная группа во главе с Рикардо въехала в центр лагеря, я постарался, чтобы он увидел сразу нас троих.

Его глаза расширились, я уловил изумление и замешательство на его лице. По тому, как медленно слезал с коня, не отрывая от нас неверящего взгляда, я понял, что заранее заготовленные обидные и оскорбительные слова выпорхнули из головы, как стая вспугнутых воробьев, а новые подобрать не так просто, чтоб такие же едкие, точные и оскорбительные.

Я шагнул навстречу и успел подержать ему стремя, неслыханная честь, которую гроссграф может оказать разве что императору или папе римскому. Рикардо смешался еще больше, все ведь видят, как веду себя я и с каким уважением отношусь, и сейчас бросить мне в лицо что-то нехорошее – это унизить прежде всего себя самого.

Кристофер и Арлинг подошли ближе, я сказал быстро:

– Виконт Рикардо, приветствую вас!.. Пока мы не наговорили друг другу лишнего, о чем сами потом пожалеем, давайте… Нет, не то… Сэр Кристофер, сэр Арлинг, сэр Рикардо! Сейчас, когда амок начинает покидать нас, мы… может быть и не пожмем друг другу руки, помня о взаимных обидах, но… жизнь продолжается. Лоралею нам уже не вернуть, это придется признать всем. Мы могли тягаться друг с другом, но не с Господом… А Лоралея стала невестой Иисуса.

Арлинг сказал хмуро:

– К сожалению, вы правы, сэр Ричард. Лоралея ушла от всех, теперь она в недосягаемости. Наверное, это даже хорошо… Я понимаю доблестных рыцарей, что со всем пылом дрались за эту удивительнейшую леди, сам такой, однако теперь страсти улягутся… Надеюсь…

– И будет покой, – спросил Рикардо, в голосе звучали вызов и неприязнь, – как на кладбище?

Кристофер взглянул на него, потом перевел взгляд на меня.

– С сэром Ричардом покоя не будет, – произнес он задумчиво. – Никакого. Даже намека на покой… Сэр Ричард, скажите нашему другу сразу, для чего вам понадобились войска на этот раз.

Я развел руками.

– Дорогой Рикардо, вы будете смеяться, но… для защиты.

– От кого?

– От Кейдана, – сообщил я. – Вообще-то это такая сволочь, такая сволочь… Потому я планирую ввести часть войск на территорию его королевства. Правда, только в герцогство Брабантское, где я наследник, потому имею там интересы. Для защиты Тоннеля под Хребтом, через который мы и пройдем на ту сторону, да и вообще у нас есть интересы и в самом Сен-Мари… Пойдемте ко мне в шатер. Я расскажу все подробно.

Рассказывать и объяснять долго не пришлось, все четверо еще чувствуем неловкость от общения друг с другом. Лоралея незримо стоит между нами, все помнят ее любовь и верность, ее преданность, я сам постоянно вижу ее сияющие чистотой и любовью глаза, и темная ревность начинает шевелиться на дне души. Все-таки меня слушали внимательно или делают вид, что слушают, но я постарался подобрать самые высокие эпитеты, наговорил о нашей благородной роли носителей культуры, о богатейшей добыче, что сама упадет в наши загребущие лапы, и хотя о добыче упомянул вскользь, но хорошо знаю по опыту, что это о высоком надо говорить много и повторять чаще, тогда хоть что-то западет в голову, а вот о добыче можно шепотом, отвернувшись и вскользь, даже под грохот грома, не пропустят и не забудут ни слова, пусть даже в этот момент будут падать с высокой башни.

Под утро удалось поспать с часок, но проснулся свежим и бодрым, даже сам удивился. Потом вспомнил, какой тяжелый камень с души снял, сразу повеселел. Даже три тяжелых камня. Кристофер, Арлинг и Рикардо поведут свои отряды в головной группе, а еще они сразу же послали гонцов в свои земли, призывая остальных вассалов.

Сэр Растер гордился, что я нашел в себе силы и благородство повиниться перед рыцарями, у которых отнимал Лоралею. Макс тоже смотрит влюбленными глазами, да и другие говорят между собой о праведности их гроссграфа. Барон Альбрехт помалкивает и посматривает осторожненько, не зная, что думать.

А что там думать, я в самом деле все делал искренне и совершенно искренне признавал вину и собственную дурость, хотя, конечно, понимал, что от такого покаяния мне что-нить да обломится. По крайней мере, предыдущие мужья если и не перейдут в мой лагерь, то останутся хотя бы в нейтралах. Но получилось то, на что надеялся: все трое горят жаждой принять участие в великом походе за освобождение соседних земель от чего-то там. Или кого-то, это уже неважно. Всем нужно чем-то заполнить душевную пустоту, что образовалась после потери Лоралеи.

К Ришару де Бюэю я в самом деле еще из крепости послал гонца, велев передать мое предложение возглавить победоносное войско Армландии. И, не давая ошалелому таким поворотом событий графу времени на раздумье, настойчиво попросил явиться к уже ожидающему его воинству. Еще больше заинтригует графа, как я понимаю, место дислокации рыцарской конницы: у подножья Хребта, в самом нелепом для сборов и неудачном во всей Армландии месте. Даже если я и дурак в военном деле, но не настолько же? Значит, какая-то тайна…

На военном совете барон Альбрехт еще раз усомнился в целесообразности давать графу Ришару столько власти. В свое время именно его прочили в гроссграфы, а если сейчас ему передать командование всеми войсками Армландии, то что остановит его от трона ее властелина?

– Граф, – сказал я через силу, – человек… мудрый. Мудрость – это не морщины, а извилины. Говорят, мудрость приходит на смену разуму, но все-таки мудрость – это совокупность истин, добытых умом, наблюдением и жизненным опытом… Я верю в графа.

– А ваши разногласия? – спросил барон в упор.

Я покосился на Кристофера, Арлинга и Рикардо, сидят тихо, мои на них косятся ревниво, новички еще не заслужили доверия, ответил как можно более твердо:

– Все в прошлом, барон. Все в прошлом. Мы начали новую жизнь.