Читать книгу - "Предназначение - Дейв Дункан"

– Кое-что непонятно, – ответила она. – Ннанджи кое-что сказал мне.

Хонакура ждал. Терпения у него было в миллион раз больше, чем у Ученицы Таны.

– Он вспомнил слова Лорда Шонсу, – пояснила она наконец, – те, что он сказал при первом посещении Тау. Он говорил, что хотел бы стать в нем ривом. Ну уж! В таком жалком городишке? И это после завершения его миссии, понимаешь? Это просто смешно. Вот и все.

– Мне это не кажется смешным. Ученица. Она посмотрела на него удивленно.

– Почему не кажется? Седьмой? В этой жалкой дыре Тау?

Хонакура покачал головой:

– Шонсу никогда не просил делать его Седьмым. Он не хотел даже быть воином. Боги сделали его им, преследуя свои собственные цели. Ты исповедуешь власть, миледи? А власть не привлекает Шонсу.

– Власть? – повторила она задумчиво. – Да, пожалуй.

– Ну и еще амбиции. У него их нет! Он и так уже Седьмой, что ему еще остается? А Адепт Ннанджи.., вот где ты найдешь амбиции.

Тана снова нахмурилась.

– Он убийца! Вспомни, что было, когда пришли пираты. Да, для убийства пиратов он хорош. Но Шонсу плакал после этого – я видела слезы на его ресницах. Ннанджи же смеялся. Он был пропитан кровью и упивался этим.

Хонакура знал куда более страшных убийц, чем этот добродушный молодой человек.

– Убийство – его работа. Ученица. Он честен и убивает только по необходимости. Воины не так часто получают возможность применить свое умение. Адепт Ннанджи очень хорошо исполняет свою работу – в некотором отношении лучше, чем Лорд Шонсу.

– Ты считаешь, что когда-нибудь Ннанджи станет Седьмым? – равнодушно спросила она; он почувствовал холод в ее вопросе.

Он поколебался с минуту, взвешивая причины необъяснимого прекращения ветра, этой бездыханной паузы в миссии Шонсу. Потом решил рискнуть неожиданным предположением.

– Я уверен в этом.

– Уверен, старый человек? «Уверен» – это очень сильное слово.

Сейчас ее голос звучал совсем как у ее матери.

– Это должно остаться в тайне, Тана, – сказал он.

Она удивленно кивнула.

– Это пророчество, – сказал он ей. – Когда Лорд Шонсу разговаривал с Богом, Тот передал ему для меня сообщение. Шонсу не понял его – это сообщение мог услышать только жрец. Но оно пришло от Бога. Поэтому – да, я уверен.

У нее были очень красивые глаза, большие и темные, опушенные очень длинными ресницами.

– Это пророчество о Ннанджи? Он кивнул.

– Я присягну на мече, святейший, своей честью воина. Если ты мне скажешь, я никому не передам.

– Тогда я тебе верю, – сказал он. – Пророчество – в предисловии к одной из наших сутр. Мы, я имею в виду жрецы, всегда расценивали это как великий парадокс, но, возможно, воинам это так не кажется. Предисловие гласит: «Ученик может превзойти учителя».

Тана резко выдохнула.

– Это относится к Ннанджи?

– Да. Он поставил себе целью стать подопечным Шонсу. Ты ведь знаешь, он был всего лишь Вторым. Шонсу сделал его Четвертым за две недели. А теперь он равен Пятому, как говорит Шонсу.

– Шестому! – резко сказала она и замолчала в раздумье.

Он терпеливо подождал. Через некоторое время она подняла глаза.

– Но там говорится «может», а не «превзойдет». Хонакура покачал головой.

– Предсказание богов нельзя истолковать двояко, Тана. Бог сказал, что Ннанджи превзойдет. Это совершенно ясно! Он просто абсурдно молод даже для своего теперешнего ранга, а Шонсу говорит, что с каждым без исключения днем он фехтует все лучше. Он ничего не забывает. Да, Ннанджи станет Седьмым, и очень скоро, я думаю.

Тана нахмурилась.

– Он считает себя уже Шестым, но Шонсу не говорит ему сутры, последние, которые осталось выучить, для того, чтобы он мог попытаться добиться шестого ранга.

– Уверен, – сказал Хонакура, сам удивившись своей уверенности, – что Лорд Шонсу свято блюдет интересы своего подопечного. Ннанджи очень повезло, что он попал к такому наставнику, – очень немногое остается делать самому. Мораль той сутры, которую я упоминал, – подопечных нужно скрывать до поры до времени, – он усмехнулся, вспомнив об известном ему примере, – даже жрецы не застрахованы от опасности, с этим связанной. Ведь если подопечный терпит неудачу в продвижении, то и наставник рискует своим званием. Но я не думаю, что Лорд Шонсу так поступает с Ннанджи. Если он удерживает его от попытки стать Шестым, значит, считает, что Ннанджи еще не готов.

Это я так считаю, но Лорд Шонсу не дурак.

Она кивнула.

– А когда сбор завершится, Ннанджи ведь не удовлетворится должностью простого рива в какой-нибудь заброшенной деревушке?

– Ннанджи хочет быть свободным мечом. Он будет счастлив повести команду отчаянных воинов по свету в поисках приключений, подвигов и женщин.

Она кивнула и взглянула на него. Хонакура старательно изобразил сияющую улыбку на лице.

– Я думаю, ему не удастся заняться этим. У Богини найдутся более важные задачи для такого человека, как Ннанджи. Ему нужно руководство!

– Ты имеешь в виду… Он покачал головой.

– Не думаю, что я должен говорить больше.

Тана вспыхнула. Стремительно поднялась, взметнув желтыми одеждами. Она прошла мимо Шонсу, даже не взглянув на него, потом мимо троих членов урока сутр, которые в недоумении прервали свои песни. И скрылась в кубрике.

Хонакура тихонько засмеялся. Певцы вернулись к своему занятию. Шонсу продолжал строгать, он, определенно, даже не заметил Таны. Чего нельзя сказать про Джию.

Хонакура ждал с надеждой. Но по-прежнему не было признаков ни появления ветра, ни прекращения боли в его старых ребрах. Он огляделся и посоветовал себе набраться терпения. Хотя, возможно, хоть одну-то небольшую награду он заслужил – было бы интересно узнать, что все-таки делает этот великан, разбрасывая стружки по тщательно прибранной палубе Морехода Томияно.

Старик тяжело поднялся со ступеней, подошел к соломенному навесу и пристроился за спиной Шонсу. Его всегда радовало то, что он такой маленький и легкий, но в присутствии великана жрец чувствовал себя просто ребенком. Воин, повернув голову, молча приветствовал его. На какой-то момент Хонакуре показалось, что он снова вернулся на залитые утренним солнцем храмовые ступени, когда он так недолго беседовал с настоящим Шонсу – тот же жесткий взгляд, те же глубокие черные глаза, таящие в себе угрозу. Вздрогнув, он напомнил себе, что перед ним человек из мира снов, а не взаправдашний Шонсу, и не его вина, что его облик так же смертоносен, как и его меч.