Читать книгу - "В гостях у сказки, или Не царевна лягушка - Янина Веселова"

Но лютая стужа, заснеженный лес и равнодушное высокое небо не оставляли напрасных надежд. Они сразу ставили перед фактом: 'Анастасия Игоревна, ты не спишь. Делай что-нибудь, если не хочешь замерзнуть в сугробе.'

Впрочем, делать ничего не пришлось. На счастье или на беду Насте встретился дядька Пахом. Он как раз возвращался от свояка, потому был благостен и поддат.

Как говорится: 'Солнце еще высоко, до Матрены далеко/ Вот в таком распрекрасном настроении он и увидел на дороге едва одетую красавицу. Спас само собой. Все сделал честь по чести безо всякого похабства: подобрал, обогрел и дочкой названной быть предложил.

В отличии от мужа тетка Матрена девку из леса встретила безо всякой радости.

— Приличные Настеньки по зиме с голым задом не шляются, — безо всяких околичностей заявила она, но на мороз гнать не стала, проявила милосердие пусть и на свой лад.

— Добрая вы, маменька, — завистливо поглядев на красавицу Настасью, шмыгнула носом хозяйская дочерь, что интересно Марфушка.

С той поры и началась для Насти сказка. Почти 'Морозко', ага. Ну а чего? Она стала стариковой дочкой, а Марфушенька-душенька старухиной. Дальше все как в старом фильме, за исключением того, что под елку Настю никто не отправлял. Дураков нет, выгонять из дома бесправную, работящую, растерянную да еще и молчаливую девку.

А она и правда растерялась поначалу. Все вокруг чужое: жизнь, быт… Какое-то средневековье и сплошной мрак отсталости. Тетка Матрена орет все время, куском хлеба попрекает, Марфушка ей поддакивает, дядька Пахом отмалчивается, но по морде видно, что рад. Отвязались от него, домашние мучительницы. Теперь Настюшу пилят.

А та все больше помалкивала да работала, не разгибая спины. Потом, уже на болоте Настя часто думала, почему она позволяла так помыкать собой? Вроде никогда бессловесной дурой или тряпкой не была. Может тетка Матрена приколдовывала маленько? Скорее всего так и было.

И все же Настюша не позволяла себе сдаться окончательно. Она затаилась и выжидала удобного случая. Какого? На этот вопрос ответа пока не было, и все же девушка ждала и надеялась. Должна же быть какая-то возможность покинуть затерянный в лесах хуторок и начать свою жизнь.

— Для начала я дождусь тепла, а потом только меня тут и видели, — хлопоча по хозяйству, загадывала Настя. — Ничего, не пропаду. В крайнем случае поварихой куда-нибудь устроюсь. Главное, чтоб платили. Скоплю на домик и заживу. Может встречу кого…

Особо она не мечтала, помнила, что загад не бывает богат, зато внимательно смотрела и слушала, старательно врастая в странный полусказочный мир. Весны Настя ждала как манны небесной, до того надоело сидеть в избе и на подворье да слушать ругань тетки Матрены и Марфушкино нытье. Хотелось послать их куда подальше и уйти, куда глаза глядят.

Вот только тепло не принесло ей никакой радости. Стоило подсохнуть лесным дорогам, как на хутор заявился нежданный гость. Вернее, не ждала его только Настенька. Зачем ей торговец, скупающий у охотников пушнину, а у баб кружева?

Все равно, все ее рукоделие, сначала обсмеяла, а потом спрятала под замок вредная тетка Матрена, чтобы потом продать за звонкие серебряные рублики.

Приезд купчины Настя прозевала. Сначала помогала Марфуше нарядиться, косы ей плела, потом есть готовила, баню топила, на стол собирала…

— А это кто у вас? — запыхавшуюся девушку ухватил за руку какой-то пузатый, потный мужик.

— Дочка наша приемная, — угодливо ответила Матрена.

— Хороша, — оценил пузан. — Поворотись-ка, красавица.

Настя от такой простоты обалдела, но скандалить не стала, молча освободилась и на кухню ушла, только косища свистнула.

— Диковатая она у нас, — дробно засмеялась хозяйка дома. — Стыдливая больно.

— Это хорошо, — обрадовался купчина. — Шкуры-девки хуже горькой редьки надоели, а вот от такой чистенькой я бы не отказался. Червонец золотом даю, если она мне нонеча постель согреет.

— Да как ты?.. — вскочил было на ноги дядька Пахом, но получил от жены локтем в бок и притих.

— Бегом прибежит, — пообещалась тетка Матрена. — От своего счастья не откажется.

Они говорили, не таясь и не понижая голоса, так что Настя хорошо слышала каждое слово.

— Дожила, в проститутки записали, — сжала кулаки она, понимая, что дошла до края. Молчала, глотала обиды, терпела. Дотерпела, твою мать. — Надо было раньше…

— она не договорила. Ответа не было. Одно знала точно, пузану она не достанется.

— Чшсссс, — зашипел кто-то за печкой. — Чшсссс.

— Кто тут? — вздрогнула Настя.

— Свои, — прозвучало тихое, но уверенное. — Подь сюды, Настасья.

— Ничего не понимаю, — призналась девушка, но все же послушалась. Подошла она поближе, заглянула за печь и увидела дедка в красной рубахе и новых лапоточках. — Вы кто? Домовой? — сложив рассказы дядьки Пахома и ежедневные угощения для хозяина дома, уточнила она.

— Он самый, — важно ответил дедулька, довольный, что его признали. — Дело у меня к тебе, красна девица.

— Вы извините, но сейчас не самое подходящее время, — Настя поймала себя на том, что ничуть не удивляется явлению нечисти.

— Ошибаешься, милая, — покачал головой домовой. — Времечко как раз подходящее, лучше не подберешь.

— Я не понимаю…

— Я объясню. Только ответь сначала, хочешь к борову приезжему в постель? — не отставал домовой. — По глазам вижу, что тебе в петлю лучше.

Помимо воли Настя сглотнула и схватилась за горло.

— А ведь у меня избавление от беды этакой есть, — подмигнул истинный хозяин

дома.

— Какое? — подалась к нему отчаявшаяся девушка.

— Службишка одна. Легкая да хорошо оплачиваемая.

— Работа? — уточнила Настя. — Какая?

— Непыльная и денежная, а главное никто из этих, — домовой поморщился, — подлецов, до тебя не доберется.

— Почему я должна вам верить?

— Потому, что смысла врать мне нету, зато имеется сестрица родная да дочка ее — дура первостатейная. Наделала она делов, а вся семья теперь отдувайся, — пустился в пространные объяснения домовичок. — А тут ты, уж извини, очень удачно в беду попала. Вот и надумал я вас вместе свести, потому как радею за правду и всеобщее счастие, — торжественно, но непонятно закончил он.

— И я должна… — подбодрила его Настасья.

— Ты должна за денюжку годок на болоте лягухой отквакать.

— Издеваетесь?

— Ни в одном глазу, — заморгал домовик. — Договор заключим честь по чести, оплату достойную положим. Опосля отсидки домик себе купишь запросто, знакомствами полезными обзаведешься и вообще. В общем, не раздумывай, давай руку… — он протянул девушке крепкую ладошку.