Читать книгу - "Темнота драконов - Сет Патрик"

Патч открывал и закрывал рот, не издавая ни звука, точно рыба, выброшенная на берег.

– Пять минут! – рявкнул Стоун и обернулся к Эрнеру. – Идём, Подмастерье! – прокричал он и вышел из комнаты. Бросив на Патча виноватый взгляд, Эрнер последовал за Магистром, заперев за собой дверь.

Рен выглянула из укрытия.

– Вот и встретил своего героя, – вздохнул Патч. – Мы поговорим с Эрнером рано или поздно.

Он распахнул сюртук.

– Это сшил мой дедушка. Из оленьей кожи. Прощальный подарок перед тем, как я отправился в Тивискан. Тогда он был мне великоват, но теперь точно впору. Очень лёгкий, чтобы носить летом, и вполне тёплый для зимы, а ещё в нём куча карманов. Ну же, полезай сюда.

Рен явно замешкалась в нерешительности.

– Не бойся, не раздавлю, – успокоил Патч. – Обещаю.

Когда через несколько минут Стоун и Эрнер вернулись, крыса уже удобно устроилась в одном из карманов.

Патча вывели на улицу. Рядом с лошадьми Высших флейтистов поджидала ещё одна, поменьше. Возле неё стояла Старейшая – единственная из всей деревни, кто вышел попрощаться. Прочие жители Паттерфолла даже не показывались из своих домов.

– Удачи, Патч! – сказала Грета и посмотрела на Стоуна. – Не будьте слишком строги к парнишке. Он правда хотел помочь.

Рандел Стоун ничего ей не ответил.

Следуя приказу Стоуна, Патч молчал всю дорогу. И чувствовал себя из-за этого абсолютно несчастным. В тишине он оставался наедине со своими мыслями – о прошлом или о том, что ждёт его впереди. Ни то, ни другое не радовало. С Песней, разметающей снег на пути, которую играл Стоун, им понадобился всего один день, чтобы выбраться из долины и спуститься с гор. Продвигаясь всё дальше на юг, путники чувствовали, как зима ослабляет свою ледяную хватку. Крошка Рен свернулась тёплым клубком в кармане сюртука возле самого сердца мальчика.

Ночами путники разбивали лагерь под прикрытием деревьев, устанавливая традиционные походные убежища флейтистов – лёгкие палатки из промасленной ткани, в каждой из которых помещается всего один человек. В сложенном виде палатка почти не занимает места, а на стоянке хорошо защищает от холода и позволяет хотя бы ненадолго уединиться. Патч научился ставить такие ещё в замке. И вот, забираясь в своё убежище, в свете тлеющих углей мальчик продолжал обучать Рен языку жестов.

На рассвете Эрнер уходил на охоту, приманивая Песней добычу – кроликов и лесных птиц, особо уязвимых в это время суток. Стоун разжигал костёр. Только на третье утро они поменялись ролями. Едва Стоун скрылся из виду, Патч воспользовался шансом поговорить с Эрнером с глазу на глаз.

– Доброе утро, Эрнер, – поздоровался мальчик, выбираясь из палатки.

Эрнер как раз высек искру, разжигая огонь.

– Доброе, Патч.

– Послушай…

– Что? – Эрнер оторвал взгляд от занимавшегося огня, и Рен, вынырнув из кармана, забралась Патчу на плечо. Она приветственно помахала лапкой.

– Крыса! – вскрикнул Эрнер удивлённо. Рен снова взмахнула лапкой. – Это же язык жестов мери- сакса! – ещё больше удивился он, глядя, как крыса старательно повторяет движение. – Ты хочешь, чтобы я сделал… что-о?!

– Она не это имела в виду, – вздохнул Патч, – она ещё только учится. Повернувшись к Рен, мальчик показал ей знак: сперва открытые ладони, затем сжатые в кулак. – Это значит: «Помоги мне», – сказал он. – А ты показала… В общем, совсем не то, и я хочу, чтобы ты никогда больше этого не говорила – в смысле не показывала.

Рен недовольно нахохлилась.

– Нет, я не стану пояснять тебе, что это значит. – Патч снова посмотрел на Эрнера. – Эрнер, это Рен. Она человек, её проклял Колдун, и ей нужна наша помощь. Она жила среди крыс в деревне, и подозреваю, именно благодаря ей они так успешно избегали ловушек и яда. – Он покосился на Рен, которая приняла самый невинный вид. Но мальчик, осознавая, насколько она умна, почти не сомневался в своих догадках.

От ужаса у Эрнера глаза почти буквально полезли на лоб.

– Подожди… Ты хочешь сказать, среди тех крыс были люди?

– К счастью, нет, – ответил Патч. – Рен единственная. Она пришла ко мне незадолго до того, как заиграла Песнь Развеяния, и я защитил её, но, когда меня посадят в тюрьму, ей потребуется кто-то…

– Ты защитил её? – спросил Эрнер. – От Песни Развеяния? Но от её могущества почти нет защиты! Патч отмахнулся от едва скрытого восхищения друга.

– На самом деле я изо всех сил старался. Слушай, нам лучше не говорить об этом Магистру, а он вернётся с минуты на минуту.

– Почему ты не хочешь говорить ему? – спросил Эрнер.

Рен снова показала что-то невероятно грубое, но Патч подумал, что в этот раз она точно знала, что именно показывает. Он повернулся к Эрнеру.

– Она думает, что Рандел Стоун слишком упрям и что он арестует её за… не знаю, за то, что она говорящая крыса без лицензии. Или что-нибудь в этом роде.

Эрнер от всей души рассмеялся, но вдруг резко замолчал.

– О. Понимаю, о чём ты.

Патч одобрительно кивнул.

– Вот именно.

7
Суд над Флейтистом

Эрнер согласился не выдавать Рен и найти способ снять с неё заклятие, как только они прибудут в Тивискан. За время путешествия их таинственная спутница почти освоила язык жестов. Занятия с ней помогали Патчу отвлекаться от размышлений о своей горькой судьбе.

Прошло десять дней с момента, как Паттерфолл скрылся из виду. И всадники увидели сквозь пелену дождя знакомую скалу с замком Тивискан на вершине. Вокруг шумел зелёный лес. По склону горы, куда выходила обратная часть замка, спускался в долину город с одноимённым названием – Тивискан, с крутыми улочками и старинными домами.

Огромный замок словно висел над городом. Казалось, своим острым шпилем он пронзает самое небо. Его бесконечные стены уходили под облака и низвергались в каменные недра – внутрь самой скалы, – потому определить, где он начинается, было практически невозможно.

Каждый год замок увеличивался в размерах. Сколько лет этому творению, точно не знал никто – некоторые стены и залы были старше самой музыки, древнее самой Флейты – они будто были изначально, и в те далёкие времена в них просто прорубили проходы и туннели.

Самые старые помещения прятались в самой глубине замка – они и служили темницами, в одну из которых скоро бросят Патча. От одной мысли об этом он содрогнулся.

Путники подъехали к воротам, миновали массивную двойную арку и пересекли рыночную площадь, многолюдную и шумную, несмотря на дождь. Затем спешились возле центральной башни, и Магистр Стоун провёл всех сквозь кованые ворота через сумрачный зал. Оттуда разбегалось две лестницы. Одна, простая, выбитая в камне, вела вниз; другая – величественная, с мраморными ступенями, открывала путь наверх. Стены зала украшал тонкий рисунок, вырезанный в камне: история волшебства Флейты и жизни флейтистов.