Читать книгу - "Подмена для Ректора - Лючия фон Беренготт"

— Итак, — начала брюнетка, присев рядом. Блондинка удобно устроилась неподалеку — на другом топчане. Третья же девушка, рыжая, наблюдала за мной из бассейна, зацепившись руками за бортик. — Давай знакомиться. Тебя как зовут?

— Элайза… — чуть сипло ответила я, откашлявшись.

— А я — Тая, и я самая старшая здесь. Это вот — Симон, средняя сестра. А вон та рыжая дикарка в бассейне — Нарина, самая юная из нас. И мы…

— М-мои предки? — ляпнула я, слегка постукивая зубами.

Все три дружно расхохотались — так, что Симон чуть на пол не сползла, хлопая по топчану ладошкой.

— Предки?! — наперебой заливались они. — Да неужели мы так плохо выглядим? Все девочки, пора на пластику ложиться…

— Уф… — отсмеявшись, Тая убрала с лица непослушную прядь. Посерьезнела и слегка прищурила глаза, внимательно разглядывая меня, будто оценивала. — Мы — твой Анклав, девочка. Первые ведьмы Рода, сбежавшие в этот прекрасный мир навсегда. И сегодня мы решили прийти к тебе на помощь.

— Охх… — только и смогла выдохнуть я, лихорадочно пытаясь понять, как реагировать — то ли еще раз в обморок упасть, то ли на колени бухнуться… Это же невероятно! Первые ведьмы Рода — все равно что богини для любого Магического Существа…

— Ты пей-пей, дорогая… — подбодрила Симон, ласково улыбаясь. — И рассказывай. Кого привораживать будем? Надеюсь, твой избранник из знатного рода?

Я зарделась и помотала головой.

— Нет, что вы… Он вообще не мой избранник… И я не поэтому помощи просила…

Вкратце, сбиваясь и путаясь, я рассказала в чем суть моих неприятностей с господином ректором. Изо всех сил постаралась подчеркнуть, как люто он меня ненавидит, как отвратительно относится к студентам из простых семей, и в какую ярость пришел, когда увидел меня вместо своей старой любовницы.

Однако, по мере приближения к кульминации — к необходимости сварить приворотное зелье с одним весьма интересным ингредиентом — лица моих слушательниц все сильнее и сильнее вытягивались в недоумении.

— Ну и… вот, — неловко закончила я. — Как мне это от него добыть? Он ведь ненавидит меня… и не подпустит ближе вытянутой руки… даже для поцелуя не подпустит, не говоря уже о…

— Детка… — после продолжительного молчания, с чувством произнесла Симон. — Тебе сколько лет, что ты такая наивная? Семнадцать хоть есть?

Я обиженно поджала губы, однако дерзить не решилась. Первым в Роду не подерзишь — в миг в жабу превратят, и без всяких зелий.

— В прошлом месяце восемнадцать исполнилось. А в чьем я наивная?

Все трое снова хором рассмеялись — похоже, я их порядком веселила сегодня.

— Милая… — всхлипывала от смеха старшая, — да твой суровый сноб растает, как воск под солнцем, как только ты приблизишься к нему на «расстояние вытянутой руки». Но дело даже не в этом… — она прижала ладони к груди, будто пыталась вымолить у меня ответ, — Зачем тебе все это нужно? Зачем отдавать ТАКОГО мужчину какой-то левой любовнице?

* * *

Я внезапно разозлилась. Неужели меня совсем не поняли? Это после всего-то, о чем я тут распиналась почти двадцать минут!

— Господи, да он ненавидит меня, неужели не ясно?! — вскричала, вскакивая на ноги. — Может и хочет трахнуть, но потом уж точно выкинет и забудет, как дурной сон! И себя ненавидит за эту свою слабость к простолюдинке! Да еще и к ведьме! Видели б вы его лицо, когда я укусила его за палец — думала, побежит от бешенства уколы ставить… Расстает он, как же… Чушь какая!

Вокруг бассейна повисло тяжелое молчание, и я втянула голову, готовая откусить себе язык — не веря, что сорвалась перед такими важными особами…

— А ты пыталась? — спокойно спросила Тая. — Пыталась подкатить к нему?

Я с облегчением выдохнула — похоже, на меня не очень рассердились… И помотала головой.

— Так откуда же ты знаешь… как именно он отреагирует?

И тут рыжая Нарина, которая уже успела выбраться из воды и сидела на топчане рядом с блондинкой, схватила ту за руку.

— Стоп! Она укусила его? Я не ослышалась?

Блондинка слегка нахмурилась и перевела на нее взгляд.

— Но ведь… с ее стороны… ничего не было… они просто целовались…

— А если было? А если он сделал ей… тоже самое? Вот и получается… Смотри… — рыжая подняла руку, будто собралась загибать пальцы… — Слюна… кровь…

Но Тая вдруг коротко приказала ей что-то на незнакомом языке и, как мне показалось, моргнула в лучах яркого полуденного солнца. Или… подмигнула?

— О чем они? — забеспокоилась я. — Что все это значит…

Женщина повернулась ко мне.

— А то и значит, что если ты не выполнишь задуманное до истечения следующей ночи, то больше не в силах будешь приворожить своего драгоценного ректора. Ни к любовнице, ни к себе — ни к кому.

— Это почему еще? — я непонимающе уставилась на Старшую из Рода.

— О… это древняя магия, девочка. Ты испробовала его кровь, а он — твою слюну, — строгим и торжественным тоном поведала Тая. — Таким способом ведьмы делятся своей силой с простыми смертными, чтобы те могли противостоять заклятьям. И очень скоро этот мужчина будет в состоянии нейтрализовать всю твою магию…

— Всю! Понимаешь? — быстро вставила Симон. — Так что поторопись, Элайза.

Вот так дела… Я почесала в затылке. Легко сказать — поторопись… Я и сама знала, что торопиться надо… Чем же он помог мне, этот Анклав?

Будто прочитав мои мысли, старшая щелкнула пальцами, и рядом как из-под земли вырос тот самый молодой человек из спальни.

— Котик, принеси бутылочку, из которой я тебе капаю перед тем, как… ну, ты понял, милый…

Коротко кивнув, парень исчез, а через минуту уже вернулся, осторожно, двумя пальцами неся прозрачный фиал с колеблющейся синей жидкостью на дне. Передал хозяйке.

— Уверена, твой ректор поддался бы тебе и так, но раз ты такая трусиха и не веришь нам, дарю тебе это крайне дорогое и ооочень редкое зелье, милочка… — вглядываясь в содержимое, Тая слегка встряхнула его, и оно тут же стало ярко красным. — Потрясешь и откроешь вблизи мужчины, которого хочешь околдовать.

— И что случится? — спросила я пересохшими губами — так же, как и она, я не могла оторвать взгляда от загадочных алых глубин фиала.

— О, это будет восхитительно… Он впадет в состояние, которое мы называем «живой сон». Голова уснет, но тело будет все чувствовать и на все реагировать, как если бы он бодрствовал. И нет, он не очнется, пока ты не прикажешь ему…

Я вдруг поняла, что и сама засыпаю от ее мягкого, похожего на урчание кошки голоса… Пытаясь сопротивляться, тряханула головой и как следует поморгала.

— Но как же я… Я ведь совсем ничего не умею…

Не договорив, я ойкнула — на коленях у меня вдруг появилась книга — без названия, переплетенная в синюю, бархатную обложку.