Читать книгу - "Королевская кровь. Связанные судьбы - Ирина Котова"

Темное небо сверкало звездами, Белое море, усмиренное, было ласково и тихо, а на поверхности воды маленькая черноволосая женщина бережно удерживала гигантского мужчину, и покорные течения несли их обоих к берегу, пока не прибили к светлой мраморной отмели – вынесли на камень и откатились, оставив двоих на твердой земле.

– Большой, а глупый, – бормотала государыня расстроенно и мягко, приложив ухо к широкой груди – она, наверное, могла бы поперек лечь на эту грудь, если ноги поджать, и еще место останется. – Как ворочать-то тебя?

Она стучала кулаками по его груди, потом вскочила на нее ногами, прямо туда, где было сердце, и начала прыгать, упорно, сильно.

– Переупрямила бы я его, – ворчала царица и набирала дыхание для очередной серии прыжков, – никуда бы не делась. Или нет? Ох, старая я дура, забыла, каково это – с неприученной стихией связываться, привыкла, что все меня уже знают и признают. Ну что ты лежишь! – крикнула она и всхлипнула. – Дыши давай! Не дам умереть!

Гигант лежал безразлично, похожий на камень, и Талия соскочила с него, подняла руки – поднялись высокие волны, двумя прозрачными ладонями перекатили мужчину на бок, зажали и стали мять грудь – с каждым нажимом рот дракона открывался, оттуда плескало водой, а царица уже рычала и плакала от отчаяния.

– Дура я, дура! Матушка, помоги, прошу, помоги!!!

Спустя несколько мгновений с неба прозвучал тонкий усталый вздох, и призрачная женщина вдруг прильнула к устам своего сына – и тут же отпрянула назад, в небесные чертоги. И широкая грудь дрогнула, заскребли пальцы по белому камню – изо рта дракона с хрипом хлынула вода. Четери скорчился на берегу, поджав ноги, и судорожно пытался вздохнуть. Заходился кашлем, до рвоты и спазмов, и мучительно извергал воду, вздрагивая, выгибаясь и силясь набрать-таки в легкие воздух.

– Вот так, милый, давай, – уговаривала его Иппоталия, – дыши, дыши, пожалуйста!

Это оказались самые страшные минуты в ее жизни – даже когда она бесновалась на коронации и на остров двигались гигантские волны, не было ей так отчаянно больно и страшно.

Он затих минут через двадцать. Очертания гиганта таяли, оставляя на берегу обычного – хотя какой же он обычный? – красноволосого мужчину. И царица хлопотала вокруг Чета с причитаниями, как простая девка, подкладывая свою одежду под тело, накрывая его и ложась рядом, чтобы согреть. Обхватила, прижалась, поцеловала в щеку – дракон смотрел в небо, как в вечность, и что видел там – непонятно, – и прошептала: «Спасибо, брат мой».

Через некоторое время он вздохнул рвано и хрипло – ноздри его раздувались, подрагивали, – несколько раз поводил кадыком и довольно резко отстранил от себя тихую как мышка Иппоталию.

– Мне надо поохотиться, – сказал Четери сипло в ответ на ее тревожный взгляд, – тебе опасно сейчас быть со мной. Жди. И не двигайся, пока я не улечу.

Дочь Синей смирно кивнула, наблюдая, как тяжело бредет он вверх по белому склону. Шел мужчина долго, и это давалось Чету очевидно нелегко.

Затем царица любовалась, как поднимается над озером белый дракон – ящер после оборота повернул в ее сторону голову и молча, не мигая, стал принюхиваться. Зашипел-заклекотал злобно и сорвался с места – подальше от человека.

Долго его не было – уставшая царица успела вздремнуть, закутавшись в свою куртку, когда над ней захлопали огромные крылья и метрах в пяти свалилась разодранная туша небольшой рогатой газели. Сильно запахло кровью. Четери приземлился, обернулся: его тело светилось в темноте странными орнаментальными узорами, и глаз не оторвать – так это было красиво.

– Я насытился, – сказал он, когда приблизился, – принес и тебе еды. Но у меня нет огня, чтобы запечь для тебя. Будешь ли ты есть сырое?

Царица улыбнулась, встала, повела руками – и опустилась на землю огромной чайкой. Насмешливо крикнула остолбеневшему дракону что-то по-птичьи, запрыгала к туше и стала отрывать куски мяса большим крепким клювом. Четери усмехнулся и уселся на каменный берег, скрестив ноги.

– Я не видел второй ипостаси Синих, – произнес он, когда большая птица превратилась обратно в женщину.

– Никто не видел, даже мои мужья, – откликнулась она, натягивая рубашку, – только ты. Так могут только в моей семье. Отдохнул? Как чувствуешь себя?

– Что со Светланой? – спросил дракон, проигнорировав последний вопрос. – Ты не видела ее?

– Да когда? – возмутилась Иппоталия. – Я как погрузилась, так сразу с водником сцепилась.

– Откуда здесь водяной дух? – хмуро поинтересовался Чет, оглядываясь. Их голоса в темноте пустыни разносились далеко, отражаясь от высоких стен озерной чаши и возвращаясь шепчущим эхом. – Да еще и злой? Я ведь прилетал уже сюда, все было чисто.

– Да какой он злой, – отмахнулась царица, – обычный он, недавно оформившийся, народившийся. Как правило, они маленькие, но тут вон сколько пространства и жи́ла водяная мощная, камнем долго сдерживаемая, – вот и одурел, вырвавшись на свободу. Для него именно мы – зло, опасность, пришли в его дом забрать его добычу. Он меня признал сразу, но брыкаться стал… дети маленькие знаешь как родителей на прочность проверяют и игрушки свои жадничают? Вот и он так.

– Не знаю, – ответил Чет коротко, и царица жалостливо посмотрела на него. Встала, снова потянула с себя рубаху – дракон привычно уже опустил глаза в землю.

– Снова пойдешь? – спросил он, глядя на белый камень. – Не нападет?

– Ты же его убил, – грустно сказала Иппоталия. – Новый народится, конечно, но не скоро. Поищу твою Светлану.

На этот раз ее не было около получаса; Чет успел оттащить истерзанную тушу от берега, в песок – пусть полакомятся обитатели пустыни, – отмыться от крови, когда царица вынырнула и пошла к берегу, отжимая черные волосы.

– Удивительно, – говорила она, одеваясь, – все я видела, но такого не припомню. Даже не знаю, что произошло. Там она, там. Красивая, – Талия лукаво глянула на Чета, – прозрачная, чисто водница. Дух ее стихийными водными нитями прошило, вот и не может вернуться, болтается, как на якорях. Так бывает, когда утопленники в мощное течение попадают – души от тела уходят, да в воде и остаются, захваченные стихийным потоком. Вся разница, что она не умерла. Я что могла распутала, перерезала, Четери, но мало этого. Она сама теперь не вернется – слишком долго здесь пробыла, – так что лети-ка ты к Хань Ши, проси встречи с его шаманами, пусть обряд по возвращению духа проведут. Только не сейчас, подожди дня три – душа ее стихией пробита, пусть прорехи затянутся. А то не удержится в теле, – Иппоталия натянула сапожки, выпрямилась. – Лучше подольше подождать, конечно. Но тут, боюсь, если озеро в реку пойдет, то и Света твоя с водой в океан устремится. Там течения мощные, снова заякорят ее и утащат, и даже я не найду и отцепить не смогу.

– Спасибо тебе, – сказал молча слушавший царицу дракон.

– Ай, – она махнула рукой, – весело было. Покажешь потом свою женщину? Любопытно посмотреть наяву, кто так хорош, что смог взять твое сердце. Какая она, Четери?