Читать книгу - "Шаги в глубину - Сергей Цикавый"

* * *

— И как это выглядело?

Дональд помялся, подбирая слова, а потом вздохнул:

— Н-не могу описать. Как обычный режим п-продвинутой тактики, только каждая копия б-быстро мерцала и менялась. Н-ну, то есть…

Я потерла глаза.

— Ладно, не напрягайся так. Словарный запас лопнет.

Обормот кивнул и затих. Связь работала, мы висели вчетвером у самой червоточины, а вокруг шныряли корветы обнаружения.

— Д-десанта больше нет?

— Что? А, да. Магия «дырокола», — я щелкнула пальцами. — Могу разрушать будущее и строить города.

На самом деле это пугало меня до одури. Вот ты есть, а вот кто-то уже вышвырнул тебя: пшел, дескать, вон из этого варианта вселенной. Галактика, как известно, очень зла, но это… Это, по-моему, уже слишком. Погибнуть в бою — одно, а исчезнуть потому, что кто-то перетасовал варианты развития событий — другое.

— Т-то есть ты свободна? — настойчиво спросил Дональд.

А, вот куда он гнет. Безногая Трее против инквизитора — это очень и очень хорошо предсказуемый бой. Только вот ведь беда какая: не будет боя.

— Свободна. Куда ты меня пригласишь?

Зря я тебе троечку за лицо ставила все время, зря. Очень сейчас живописная смена выражений получилась.

— Значит, нет?

— Нет, Дональд.

— И почему?

Я вздохнула, думая, как бы выразиться. Получался какой-то дурацкий супергеройский пафос, вроде как я иду умирать за всех и каждого, во имя человечества, и чтобы знамена развернуты, и мой путь под моими ногами…

Аминь, дрянь-то какая, а?

— Я тебе уже сказала. Иначе нельзя.

— Да почему нельзя?!

А ты опасный сукин сын, канцлереныш! Я почувствовала, как щекам становится ай-ай как горячо.

— Жизнь за человечество, человечество за жизнь — давай опять упражняться, а? Тебе не хочется сделать так, чтобы в твоей жизни появился какой-то смысл?!

Он помолчал, а потом кивнул:

— Хочется. В-выслушаешь?

«Опять заикается. А ведь прекратил было». Я кивнула, и он поерзал там, в нескольких километрах.

— Иногда очень хотелось смысла, особенно когда б-бывал в древних системах. Видела снимки с К-кармины?

— Само собой.

Планета-памятник, планета-заповедник. Неведомая умирающая цивилизация превратила поверхность своего мира в дорогу истории. Статуи, скульптурные группы, обелиски. Они изобрели лазерную запись, они даже выходили в ближний космос, но на завершающем этапе своего развития технологии были втоптаны в грязь. Потрясающей красоты статуя, вырезанная неизвестным способом из туфа, а под ней — осколки магнитных носителей.

Такое впечатляет и не отпускает очень долго.

Ах да. А вымерли они от переизбытка генетики.

— Я т-там заблудился. Встречался с клиентом и заблудился. Сидел под статуей и думал: вот отвезу эту п-партию. Потом еще один заказ. П-потом — еще один. А потом меня не станет.

Я невольно улыбнулась: обормот был по-детски непосредствен, а еще — впечатления от Кармины оказались неимоверно знакомыми.

— И ты задумался, в чем смысл этого всего.

— Д-да. И знаешь что? Если в этой вселенной и может быть какой-то смысл, то он наверняка совершенно д-дурацкий. Например, ты пустила волосатика на ночь п-погреться. Или выкупила ч-чей-то заказ.

— Это мило, конечно, Дональд. Но это оправдание какого-то минимализма. И Кармина твоя — фигня, на два выстрела сейсмооружием. При чем тут масштаб?

Обормот облизнул губы и тихо рассмеялся.

— И чего ржешь?

— В-во-первых, ты со мной согласилась.

— Это где еще?

— Ты сказала «при чем т-тут масштаб».

Вот сволочь, я ведь имела в виду, что…

— А во-вторых, т-ты сослалась на «-изм».

Я не знала, что сказать. Дональд, обормот Дональд, торговец смертью и милый мальчик уделал меня всухую. Осталось только для полноты картины послать его, уколоть его же собственным прошлым и отключить связь.

— Знаешь что, Дональд…

— Б-боюсь, что знаю. Лучше бы ты п-просто сказала: «я так чувствую». Зря решила подтянуть теорию.

Экран погас.

Я сидела так — дура дурой, — перебирала в уме все мыслимые и некоторые баронианские ругательства, и было мне офигительно тошно, потому что меня сейчас знатно выволокли. И противно ведь, что он и сам удовольствия не получил, самому не хотелось говорить.

— Все?

Я оглянулась. Опираясь на медицинский стек, в дверях рубки стояла Трее.

— Все? — переспросила она. — С личным покончено?

— Да, Кацуко-сан.

Войд-коммандер поизучала меня и медленно повернулась идти прочь.

— Тогда за мной. Пить кофе и изучать план действий.

Я оглянулась на черный экран, вспомнила еще пару ругательств для вкуса — и пошла.