Читать книгу - "Тогайский дракон - Роберт Энтони Сальваторе"

Тогайранцы обрушили на злополучных бехренцев град стрел.

— Их единственное спасение — попытаться прорваться к воротам, — заметила девушка, обращаясь к тем, кто находился рядом. — Трусость будет стоить им жизни.

Что уж говорить о простых горожанах, если даже среди бехренских солдат мало кто смог оказать хоть какое-то сопротивление. Все они были озабочены лишь тем, чтобы найти прореху в строю тогайранцев и прорваться к городу.

Это удалось очень немногим. Из тысячи человек, покинувших Праду в расчете на славную победу, более девяти сотен полегли на поле битвы.

И вот четырехтысячная армия тогайру оказалась перед воротами города, охраняемыми всего горсткой людей.

Мерван Ма заморгал, открыл глаза и вскинул руку, защищаясь от лучей жаркого послеполуденного солнца.

Почти сразу же он услышал какие-то звуки, но природу их понял лишь спустя некоторое время.

Это были крики ужаса.

Закусив губы от боли, ослабевший пастырь приподнялся на локтях. Он не понимал, где находится, но в отдалении разглядел белые стены бехренского города и столбы густого черного дыма, поднимающиеся над ними.

Сердце юноши упало.

— Прада, — послышался голос рядом с ним.

Повернув голову, он увидел мистика Джеста Ту, своего спасителя.

— Прада? — повторил Мерван Ма, еле ворочая языком. — Величайший во всем государстве центр искусства и науки! Что же творят твои сподвижники?

— Сражаются за свободу.

— Прада не военный город!

— Похоже на то, — с кривой улыбкой отозвался Астамир.

— Нельзя разрушать его… — Мерван Ма застонал, тщетно пытаясь сесть, но в результате лишь упал на спину и вскрикнул от боли.

Спустя мгновение он почувствовал прикосновение к телу теплых рук и, хотя они принесли ему облегчение, попытался оттолкнуть их.

— Варвар! — воскликнул он в отчаянии. — Дикарь! Язычник!

— Ну, по крайней мере, я не стал бы убивать того, кто считает меня союзником, — заметил мистик, и пораженный юноша прекратил попытки сопротивления.

— Это очень жестоко, — прошептал он.

— А разве не с такой же жестокостью действуют ятолы Чезру, подчиняя себе народ степных кочевников? — спросил Астамир. Мерван Ма поджал губы. — Вижу, ты не слишком-то веришь моим словам.

— Мой господин — великодушный и мудрый человек. — Юноша старался говорить как можно убежденнее. — Он верховный правитель Бехрена и Глас Бога — он говорит с Богом и от его имени.

Астамир положил рядом с распростертым на земле человеком кинжал.

— Тогда выполни его приказание.

Мерван Ма взглянул сначала на клинок, потом на мистика.

— Это что, вызов?

— Для твоей совести и веры — возможно, — сказал Астамир. Ваш Глас Бога хотел, чтобы ты умер. Ну что же, бери кинжал и исполни его желание. Обещаю, что не буду пытаться снова исцелить тебя, если ты пронзишь себе сердце.

Юноша отвернулся.

— Это какая-то ошибка. Происки чежу-леев…

— Отнюдь, — возразил мистик. — Да ты и сам не веришь в это. Воин действовал по приказу Чезру. Ты должен был погибнуть, причем так, чтобы это выглядело, будто тебя убила тогайранская рабыня.

— Ты ничего не знаешь…

— Одно я знаю совершенно точно: ты сейчас лежал бы мертвым в Дариане, если бы я не вынес тебя оттуда и не исцелил твои раны.

— И теперь ты считаешь, что я перед тобой в долгу?

Астамир засмеялся и покачал головой.

— Думаю, тут скрыта какая-то тайна. Существует причина, по которой Чезру понадобилась твоя смерть, и я хотел бы узнать ее. Обдумай мои слова и попытайся осознать истину. С моей точки зрения, это был подлый поступок, хотя ты, возможно, все еще считаешь себя обязанным проявлять преданность тому, кто пожелал твоей гибели.

Прикусив нижнюю губу, Мерван Ма продолжал смотреть в сторону. Мистик не стал настаивать, уверенный, что, по крайней мере, заронил сомнения в душу молодого человека.

Неплохое начало.

Рукой прикрывая от солнца глаза, Астамир посмотрел в сторону Прады и понял, что бой закончен. Потом он перевел взгляд туда, где исхода сражения ожидали эльфы и Аграделеус. Дракон, конечно, был страшно недоволен тем, что все закончилось так быстро и без его помощи.

— Скрипторий Прады… — с благоговением произнес один из воинов Бринн.

Девушка, стоя перед огромным зданием, самым прославленным и почитаемым хранилищем знаний в Бехрене, а может, и во всем мире, разделяла его чувства. Внутри тянулись бесконечные ряды полок с манускриптами и свитками, как древними, так и созданными недавно. Здесь хранились такие выдающиеся ученые груды, как священные пергаменты ятолов, и вся история бехренской религии, а также множество работ, посвященных учению абеликанской церкви и магическим драгоценным камням, которые использовали ее адепты; последние были скопированы с трудов огромной библиотеки монастыря Санта-Мер-Абель.

— Не причините вреда этому зданию, — вырвалось у Бринн, поскольку в этом вопросе она ощущала огромную ответственность, — Передайте всем, что скрипторий ни в коем случае не должен пострадать.

Окружающие недоверчиво посмотрели на предводительницу, однако промолчали. Кто станет спорить с Тогайским Драконом, ведущей их от одной грандиозной победы к другой?

Один тем не менее все-таки нашелся.

— Скрипторий в какой-то степени тоже можно считать храмом, — послышался за спиной Бринн знакомый голос.

Обернувшись, она увидела приближающегося Астамира.

— Нет, это нечто гораздо большее, — ответила она.

Мистик остановился рядом с ней.

— Значит, ты проводишь различие между этим зданием и другими, уничтоженными по твоему приказу?

Девушка посмотрела на него и усмехнулась, понимая, что он поддразнивает и одновременно испытывает ее. Это было характерно для мистика — поставить вопрос, который тогайранка могла бы задать себе сама, с тем чтобы она сама же и нашла на него ответ.

— Если я отдам скрипторий на разграбление, мне придется держать ответ перед будущими поколениями, — сказала наконец Бринн. — Тогда будут говорить о тогайском мятеже как о временах мрака, а не славы и доблести, хотя в действительности дело обстоит совсем не так.

Этот ответ заставил Астамира улыбнуться.

— Тебя волнует, что произойдет много лет спустя, когда сама ты обратишься в прах?

— Я хочу сделать все, чтобы тогайру не воспринимали как варваров и дикарей.

— Вот и еще одно доказательство того, что ты истинная предводительница, друг мой, — заметил мистик, — Тебе мало освободить соплеменников. Ты хочешь создать тогайру достойную репутацию на века.