Читать книгу - "Оборотни Его Величества - Алина Илларионова"

– Риниэль, ты первый. – Вилль ткнул большим пальцем через плечо. За окошком растянулась очередь, головой упиравшаяся в двери респектабельного постоялого двора, где остановился знаменитый мастер по оружию Гейнар Вальд, прибывший в столицу на праздник.

Уныло вздохнув, сослуживец поплелся на выход. А что? Сами виноваты. В конце концов, никто не заставлял буквально понимать приказ Шантэля: «Не спускать с этого лыжника глаз!» Гвардеец всего-то хотел записаться на прием к Вальду, чтобы заказать кинжал, достойный накопленных в банке сбережений (если не хватит, то и штопор сойдет, лишь бы с клеймом славного оружейника), а вовсе не вострить куда-то лыжи. Л’лэрд не поверил. Двое силльмиеллонцев, назначенных вместо проштрафившейся давеча четверки людей, смотрели на шипящее начальство, как на кобру. Вилль предлагал обождать в тепле, пока он отстоит очередь длиной на полтора десятка дворов, но…

Вот пусть теперь сами и стоят!

– Пойду закажу чего-нибудь, – решил аватар.

– Разве к нам не подойдут? – Дииниль оглянулся на подавальщиц-дриад, увлеченно щебетавших с гномами, прямо на столешнице разложившими недорогие серьги и бусы.

– Как же, дождешься теперь…

Лавируя между столиками, Вилль увернулся от яблочного огрызка, летящего в помойную кучу у ведра, обменялся кивками со знакомым варгом из городской стражи, подхватил выроненный подавальщицей поднос вместе с самой оскользнувшейся на пивной луже дриадой, за что был удостоен многообещающего взгляда в сторону съемных комнат, и наконец подобрался к стойке.

– Чего изволите, л’лэрд? – Быстроглазый носатый трактирщик был само радушие.

– Две кружки эля и обед. И еще, – наклонившись, Вилль понизил голос, – моим друзьям для сугрева капните чего-нибудь покрепче, но чтоб никто не видел. Я-то уже к морозам привычный, а они только что из нашей «теплицы» выбрались.

– Добро, л’лэрд, все будет сделано в лучшем виде, – подмигнул мужчина.

Действительно, лишней тары на подносе не наблюдалось.

– Крепкий он здесь, – недовольно поморщился Дииниль, отпив «кокт-эля».

– Тебе с мороза показалось. – Аватар в один прием оприходовал без малого полкружки, и сослуживец успокоился.

К приходу сменщика Дииниль приканчивал третью порцию, травил орочьи побасенки про Силль-Миеллон и щипал за попки обеих дриад к полному восторгу последних. Разомлевший эльф даже не возмутился, когда Риниэль, цокающий зубами, аки щука, выпихнул его за дверь вместе с недопитым элем.

– Ч-ч-что эт-то он?

Вилль развел руками и заказал еще эля для сугрева.

Вскоре оба сослуживца сидели рядышком, привалившись друг к другу головами.

– Так, ребята, а теперь я пойду постою. Не против?

Охрана поощрила сей подвиг храпом.

Вилль расплатился по счету, оставив золотой в нагрузку, чтобы перебравших сослуживцев устроили на просып со всем комфортом (за хозяина обязались дриады), и оседлал Филина. На все ушло полтора часа, и утро было в самом разгаре. Теперь стряхнуть «хвост». Эльф его не видел, но волк чувствовал.

Аватар встал на след. Накануне Вилль чуть не тронулся, запутавшись, кто он есть, почему остался в живых, какова его задача, если все, к чему готовили с детства, перестало существовать. Теперь это не имело значения. Он больше не заморачивался на данную тему, как и Алесса не задумывалась над тем, к кому спешит на помощь. Даже будучи принцессой, она оставалась лекарем. И всегда им останется. Девушка, рядом с которой не чувствуешь времени: каждый миг пульсирует яркой, незабываемой вспышкой и одновременно длится целую жизнь, дарующую возможность влюбляться снова и снова. Рядом с которой в ливень не замечаешь мутных потоков под ногами, но видишь эфирные низки стекляруса и ищешь в тучах позолотивший их солнечный луч. С которой не страшно урагана, бьющей в порог молнии, дробящего о ветхую крышу града; с которой одинаково легко посмеяться, погрустить или просто помолчать; целовать ее, обнимать, держать за руку, строить дом, сажать яблони, выбирать имя для сына… Рядом с которой чувствуешь себя мужчиной, нужным, единственным и незаменимым. Наверное, отец удивился бы такой трактовке слова «любовь». Совсем не аватарьей.

Впрочем, аватары сочли бы безумцем соплеменника, выбравшего девушку иной расы, и изгнали бы из клана, а по законам Силль-Миеллона Вилль стал клятвопреступником, посягнувшим на дочь Повелителя.

Но так ли важно чужое мнение, когда любишь и знаешь, что любим?

– Только раз живем, Филюшка. – Вилль похлопал коня по шее, направляя его к трущобам на юго-восточной окраине столицы.

По ходу выявился преследователь. Аватар несколько раз заворачивал в переулки, подмечая тех, кто после маневра оказывался сбоку. Лица менялись, но в толпе, придерживаясь почтительного расстояния, неизменно оставался всадник на скакуне гнедой, чалой, чубарой масти. Всадник тоже выглядел по-разному, да только конь все так же бежал уверенной легкой иноходью, привлекая восхищенные взгляды прохожих. Каким бы способом ни маскировался соглядатай, изменить врожденный шаг лошади он не сумел или не счел нужным.

Ладно. Тогда – добро пожаловать в трущобы.

О, трущобы всех городов Неверрийского мира! Сколько душ отправилось на тот свет в пронзенных сквозняками коридорах улиц, сколько стонов слышали эти кучи мусора в тупичках и гнилые подвалы, сколько златого блеска видели законопаченные наглухо подклеты. Здесь без колдовства можно спрятать все: украденное колечко, труп и даже аватара с тяжеловозом общим весом под семьдесят пудов.

Утреннее солнышко стояло высоко, легкий ветер гонял клочковатые тучи, орали дуреющие с каждым днем коты – словом, теневая романтика трущоб не удручала.

Четверо мальчишек лет десяти в стеганых «кирасах» не по росту, вооруженные копьями с картофелиной вместо пики, пращами и луками, и девочка с ведром «огнешаров» обороняли ледяную крепость, основанную на развалинах избы. У мага штурмовиков снежки получались ровнее и крепче на вид, но налепить про запас он не догадался, так что вражий отряд числом в пять ушанок отлеживался в окопе, покуда недальновидный чародей, находясь под прицельным обстрелом, наполнял шапку боеприпасами. В сторонке на бревнышке сидели «павшие». Увидав гвардейца, они затушили передаваемую по цепочке самокрутку. Глотку ожгло памятной горечью курева. А этим хоть бы что, и нравоучениями да руганью ничего не добьешься.

– Здорово, орлы! Почему мытня нараспашку?

– А вы подъезжайте ближе, мы и закроем! – Высунувшийся из окопа мальчик получил снежком в лоб и, возмущенно пискнув, юркнул обратно.

– Ура-а-а! Убила-а-а! – Девочка замахала вымоченной в свекольном растворе наволочкой с кляксой посередине, имитирующей имперский герб. – Спасибо, дядь Вилль!

Молоток! На войне как на войне – ушами не хлопай.

Под немигающими взглядами малолетних бандитов Вилль проехал еще несколько шагов, чтобы быть «застигнутым врасплох» вынырнувшим из-под снега дырявым бреднем, туго натянувшимся между крепостью и домом напротив. Улица представляла собой коридор, образованный трехэтажными многосемейками, и пути было только два – туда или обратно. Граница на замке, так что держи карман шире!