Читать книгу - "По следу скорпиона - Юлия Федотова"

– Это настоящее безумие! – крикнул спутникам Аолен. – Вы посмотрите, мы топчемся почти на одном месте! Надо сходить с дороги.

– Куда? В воду? – сердито пропыхтел гном.

Снег, внезапно и в таком безобразном количестве наваливший на и без того разбухшую от весенней влаги землю, так же неожиданно растаял, затопив овраги и низины. И если на самой дороге пока было весьма относительно сухо, то по обеим ее сторонам, не ниже чем по колено, а местами, пожалуй, и по пояс, стояла грязная талая вода. И кто там, голодный, скрывался в ней, одним богам и демонам было известно. Лезть в нее не улыбалось никому, а гному, в силу малого роста, особенно.

Вот если бы можно было поехать верхом на Рагнаре – другое дело.

Увы. Посадочное место было занято. Благородный рыцарь, наследник престола Оттонского уже тащил на хребте – кого? – разумеется, Бандароха Августуса собственной персоной. Полуживого магистра собирались вместе с лошадьми оставить на попечение ведьмы. Но тот, как на грех, немного пришел в себя, понял, что его ждет, и закатил страшнейшую истерику. Рыдал, бился, стонал, кидался в ноги, умолял больше не бросать его одного, иначе он непременно умрет. Наемники плевались от омерзения и стыда, но доброе сердце Рагнара дрогнуло. Сославшись на Силы Судьбы, он взвалил ученого на закорки, примотал простыней на южный манер – так аттаханские бабы таскают за спинами детишек – и поволок на юг. А о благополучии друга Орвуда даже не подумал.

– Ну хочешь, садись на меня, – любезно предложил подменный сын ярла.

Орвуд отказался. Как ни крути, а в деле переноски тяжестей Хельги до Рагнара далеко. Хотя бы потому, что сам весит не в пример меньше. Да и характер у него тот еще. Решит, что устал, и свалит ношу на полпути, прямо в топкую жижу. Скажет, сам дойдешь.

– Не скажу, не свалю, – пообещал нимало не уязвленный демон. – На Меридит пересажу. Будем тебя по очереди тащить.

Меридит не возражала, но Орвуд даже возмутился.

Еще не хватало, чтобы почтенный гном при всем честном народе ехал верхом на девчонке! Да что о нем подумают? Под «честным народом» он разумел соплеменников. Люди, кудиане и прочий сброд его мало смущали.

Энка принялась убеждать, что у беженцев свои проблемы: помирать собрались – им ни до чего дела нет. Гном был неумолим. На Меридит у всех на виду – ни за что! Вот если бы Бандароха – тот сейчас легкий как пушинка – взял Хельги, тогда освободился бы Рагнар…

– И не надейся! – оборвал демон-убийца. – Даже не притронусь. Тем более он у нас совсем спятил, а я психов с детства боюсь.

– Что так? – заинтересовалась Энка.

Хельги принялся рассказывать долгую и ужасно занимательную историю о том, как в Рун-Фьорде сошла с ума их соседка. Стала слышать голоса, гонять мужа-берсеркера, петь висы, сидя зимой на крыше в одной исподней рубашке. А его, Хельги, однажды поймала за шиворот, затащила в курятник и потребовала, чтобы он выводил птенцов, потому что наседка ее – не простая курица, а богиня Фрейя, и негоже ей сидеть на гнезде. Пришлось тогда папаше-ярлу самому отправляться к соседям и вызволять постылое подменное чадо из курятника, ведь где это видано, чтобы фьординги из почтенных правящих родов сидели на яйцах?..

Пока они спорили, Орвуд вдруг с удивлением обнаружил, что они давно бредут мимо дороги и ехать на ком бы то ни было уже нет смысла, – все равно вымок по самую пятую точку включительно.

Так и добрались спасители мира по воде до самого Гвена. Порядком простуженные, но, к счастью, никем из-под воды не укушенные. И за то Силам Судьбы отдельное спасибо.

Странно и жутко было в городе, из которого ушла жизнь. Улицы пустые, не то что человека или домового гоблина – собаки с кошкой не встретишь. Только веселые по весеннему времени воробьи да крысы, мгновенно осмелевшие и обнаглевшие. Порывами налетает ветер, хлопает калитками палисадников, разметает по мостовой клочки и обрывки какой-то дряни. Дома заколочены: на дверях и оконных ставнях доски крест-накрест, как перед бурей. Зачем? Орки все равно разнесут… Тихо, мертво, одиноко.

– До затмения почти неделя, нам надо где-то жить, – решила Энка, нацеливаясь боевым топором на дужку навесного замка. Судя по всему, это был дом весьма состоятельного горожанина – каменный, двухэтажный, с красивой дубовой дверью и львиной головой над входом. Но Рагнар ее выбор забраковал.

– Идемте в замок, – пригласил он. – Там нам будет удобнее.

– А твоя тетка и ее граф? – засомневалась диса. – Что они скажут?

– Уж не думаешь ли ты, что они сидят одни во всем городе и дожидаются орков? Они теперь либо на север ушли, либо у нас в Оттоне. И вообще, они будут только рады, если мы у них поживем. У них своих детей нет, они меня обожают до страсти… – И добавил печально: – По-моему, даже с перебором.

Насчет «перебора» он был прав. Со стороны выглядело нелепо и забавно, когда графиня Рю'Твен, заключив в объятия своего могучего племянника, способного, как известно, одним ударом проломить городские ворота, нежно именовала его «моим маленьким птенчиком» и тому подобными ласковыми прозвищами, а по вечерам вязала для любимца белые пуховые носочки, варежки и шарфики, чтобы, не дайте боги, не озяб на войне.

В общем, как ни любил Рагнар всех своих теток (за исключением одной), а также их мужей и детей (у кого таковые имелись), но был вынужден с грустью признать: из всего их обширного семейства в полной мере здравомыслящими являются лишь его собственные отец и мать.

– Считай, тебе повезло, – постановила сильфида по дороге в замок. – Было бы хуже, если бы наоборот.

Лучше бы они остановились в обычном доме. Так считала Ильза, и Эдуард был с ней втайне согласен. Кто бы мог подумать, что в пустых графских замках бывает так страшно? Особенно по ночам, в темноте, когда призраки шастают взад-вперед, будто у них другого дела нет, кроме как пугать гостей!

С каждым из встреченных привидений была связана своя леденящая душу история. Рагнар знал их все наперечет и ничтоже сумняшеся вываливал на дрожащих слушателей. Для него это были не более чем забавные семейные байки, знакомые с детства. А каково приходилось остальным? В зловещем мраке, под завывания ветра в каминных трубах и приглушенные стоны бесприютных духов выслушивать очередное художественное повествование о несчастной даме, удавившейся шелковой лентой на почве неразделенной любви или, наоборот, замученной злодеем-мужем из ревности.

Сильфида находила эти рассказы весьма познавательными с исторической точки зрения. А Хельги, по доброте душевной, как умел, утешал бойца Оллесдоттер:

– Это обычные замковые привидения, чего их бояться? Вот в мире Макса, в университете, я видел призрак математика – гораздо страшнее! – Дальше следовали подробности, с учетом ситуации совершенно лишние.

Так они и жили. Ночи проводили в компании потусторонних родичей мужа тетки Рагнара, днем слонялись без дела по осиротевшим городским кварталам.