Читать книгу - "Град разбитых надежд - Мария Токарева"

— Город не выживет без существующего порядка, — говорил Джоэл, патрулируя улицы вместе с Ли в грозовую тяжелую ночь. Снова на лица отбрасывали косые отблески масляные светильники, снова их вручили на исправно работающей телеграфной станции. Жизнь входила в привычное русло, охотники снова развешивали Ловцы Снов и обходили улицы, точно тянущий ярмо вол — однотипно, по кругу проспектов и переулков. Однообразность лучше потрясений.

— С Джолин не виделся? — интересовался Ли, нервно поводя плечами. После бунта он весь превратился в шарнирного человечка, который не способен устоять на месте. Спонтанные телодвижения и постоянно меняющееся выражение лица, временами напоминавшее гримасы театра масок, выдавали пережитое сильное потрясение и высшую степень усталости. Хотя он все еще пытался отшучиваться в привычной манере.

— Виделся мельком. Утром после заварушки у цитадели. Предостерег ее от выхода до объявления пробуждения Вермело. А то она опять пыталась рвануть раньше всех с ее пирожками, — вздохнул Джоэл. — Пирожки, все эти пирожки… Которые ей самой не достаются.

— И мы не можем провести обыск. Даже в такие времена! — посетовал Ли.

— Улик все еще нет, ты же знаешь.

— Ну, а сама Джолин как? Если без пирожков?

— А что? Как? Осунулась еще больше. Говорить особо не хотела. Обещала вроде, что скоро достанет доказательства. Но что такое ее «скоро» — не знаю.

Джоэл снова скрывал часть невеселой правды. Наутро, через несколько часов после подавления бунта, он обошел Квартал Ткачей, удостоверившись в сохранности пекарни, а перед самым рассветом и действительно предостерег Джолин от походов по городу до объявления сигнала. Раньше за такие нарушения разве что штрафовали корыстолюбивые стражники. Теперь же постоянные блокпосты со смешанными отрядами охотников и военных обещали либо арест, либо вовсе уничтожение на месте за оказание малейшего сопротивления.

Джоэл изложил новый порядок вещей застывшей на пороге Джолин и только немного погодя заметил пылающий в обычно бесстрастных синих глазах гнев. Он-то в тайне рассчитывал на новый поцелуй или хотя бы доброе слово. Но город полнился слухами о жестоком подавлении бунта и стачек. Отчего-то во всем винили охотников, будто не их цитадель штурмовали, а они расстреливали из пушек бастующий завод. Позднее Джоэл узнал, что гарнизон военных и правда выпустил несколько разрывных снарядов по самой толпе, сгустившейся на улицах. За такую-то жестокость охотники и недолюбливали Бастион Эскуидон. Но для простого народа представители власти все сливались в единую враждебную силу.

— Вы убивали их, господин Джоэл? — холодно спросила Джолин. — Шахтеров, ткачей. И других честных тружеников. Убивали?

Ее красиво очерченные бледные губы сурово поджались, глаза метали молнии, подобно тем, что окутали сетью город к вечеру. Она же представляла собой грозу, свернутую до размеров хрупкой девушки, но от того не менее колючую своей наэлектризованностью.

— Убивал только тех, кто атаковал нас, — глухо и нарочито официально отчеканил Джоэл. Он не привык обижаться, но тогда его снедала алым пламенем смертельная досада. Не такого приветствия он ждал после пережитой мясорубки, и постепенно его великодушие заканчивалось, с каждой недомолвкой этой своевольной девчонки. И с каждым ее обвинением.

— Но все же приказ цитадели для вас ценнее. А там погибали люди, — гнула свое она.

— Нас атаковали, Джолин. Охотники тоже погибали, — еще слабо пытался объяснить Джоэл. Но между ними вырастала прозрачная стена непонимания и нового недоверия.

— Но вы скрывали информацию. Вся ваша организация. Мы простые люди, но такие же граждане Вермело!

— Информацию скрывали, пока не нашлось достаточно доказательств.

— А я была недостаточным? — возмутилась Джолин, взметнув юбки в порывистом развороте. Она обошла Джоэла, спрыгнув боком с крыльца, минуя ступени.

— К сожалению, для Верховного Охотника и властей — нет, — отвернувшись, ответил Джоэл. Признавать грехи своей организации не хотелось, он-то знал, что Уман не рассказал и сотую долю ужасающей истины.

— Вы служите этой власти, но даже не знаете, что происходит в Квартале Богачей. Да и с чего бы! И… как мне вам верить?! Джоэл, я так хотела вам верить! А вы нас убивали! Значит… значит, мы не на одной стороне! — воскликнула в запальчивости Джолин, обходя медленно спустившегося Джоэла. Она дождалась сигнала с башен и опрометью кинулась прочь от пекарни, точно за ней гнались все сомны Вермело.

«Что происходит в Квартале Богачей и Судей? Что-то происходит. А мы скрывали информацию. Скрывали, — думал Джоэл. — И сдается мне, это судья Норт подставил Умана, чтобы отвлечь внимание народа от какой-то еще более опасной проблемы, чем появление сверхсомна. Стена? Или… что-то еще?»

Мысли преследовали Джоэла, оплетая навязчивым клубком змей. Внезапный порыв ненависти он списывал на пережитое потрясение. Никто не предоставил Джолин хотя бы день отдыха, никто не успокоил после того, как ее чуть не раздавила толпа. А она по-прежнему их защищала, да еще говорила так, словно знала наверняка, какие ужасы творятся в Квартале Богачей.

Джоэл давненько там не патрулировал, ему не особо нравилось глядеть на дорогие особняки, зная, что кто-то ютится в развалинах старого порта. Хотя многие охотники мечтали попасть в элитное число избранных для охраны сна магнатов и политиков. В Квартал Судей шли с меньшим желанием: там чаще случались обращения. Представители людского правосудия сталкивались лицом к лицу с неприглядной стороной Вермело, и это в чем-то роднило их с охотниками.

Судья Норт не напоминал справедливых вершителей правопорядка. Его разговор с Уманом, слишком поспешные заявления по громкоговорителям и последующий бунт наводили Джоэла на две догадки: либо знать скрывала нечто катастрофическое, потому отвлекала внимание, либо от правительства поступило распоряжение на «сокращения граждан» перенаселенного Вермело.

До какого-то момента бунты и стачки выглядели неконтролируемым процессом, искренним недовольством народа. Но теперь Джоэл улавливал мрачные закономерности: зимой проходила перепись населения, по ней складывалась неутешительная картина с точки зрения количества людей и ресурсов. Потом началась эпидемия превращений, которую до последнего времени все отказывались признавать. Затем вспыхнул бунт трущоб, спровоцированный некими главарями, которые быстро исчезли в застенках. У восстаний не находилось достаточно яркого лидера. Они начинались спонтанно. Лишь на первый взгляд.

«Стачка… Ну, конечно! Кто же объявляет такие страшные факты, когда еще и на заводах стачки? Проклятье! Уман, это было специально? Потом ты торжественно показал честность цитадели. Но что осталось сокрыто на самом деле?» — все думал и думал Джоэл, не смея поделиться своими соображениями даже с Ли. Снедающие разум сомнения оставались на уровне бунтующих инстинктов и общего недовольства.

— Убийцы! — внезапно проскрипел угрожающий шепот из-за приоткрытых ставень. Старый домишко покрылся копотью после уличных беспорядков. Часть крыши снес пушечный выстрел, жильцы мансарды закрыли прореху соломенным матрацем на первое время. Но ночных стражей упрекала обитательница нижнего этажа.