Читать книгу - "Адамант Хенны - Ник Перумов"

— Ну и что же нужно будет сделать с Адамантом после того, как он окажется в наших руках? — прищурившись, Форве в упор смотрел на Олмера.

— В наших? — удивился Олмер. — Нет, так не пойдет. Каждый говорит за себя. Помните, что Сила у этой вещи, наверное, пострашнее, чем у знаменитого Кольца!

— У нас только один выход, — заговорил Фолко. — Бросить эту штуку в Ородруин.

— Ага, не Ородруин, а свалка для всяческих магических предметов, — усмехнулся Олмер. — Не спеши судить, половинчик! Это ведь не Единое Кольцо, это даже не мое Соединенное Мертвецкое! Адамант полон Света, понимаешь ты, Света, а не Тьмы! Эта вещь изначально не несет в себе никакого Зла!

— Но и Добра тоже, — проворчал Торин. — Свет, Тьма — неужто Вождю Эарнилу нужно разъяснять, что это всего лишь слова?

— Не стоит, — холодно уронил Олмер. — Я веду речь к тому, что нам надо выяснить сейчас все до конца. Итак, слово хоббита — «бросить в Ородруин», уничтожить. Кто скажет еще?

— Уничтожить! — Малыш даже стукнул кулаком.

Торин согласно кивнул.

— Я бы сперва посоветовался с Великим Орлангуром, — осторожно заметил Форве. — Кто знает, какие Силы таятся в Адаманте? И устоят ли сами Кости Земли, если мы без оглядки швырнем сокровище в Ородруин? Мудрые действуют осмотрительно. Только Золотой Дракон способен ответить на этот вопрос!

— А нет соблазна повернуть все вспять? — с неожиданной усмешкой обратился Олмер к эльфу. — Подумай, принц Форве, — в твоих руках окажется величайшая по силе магическая вещь Средиземья! Мощнее Сауроновых и эльфийских Колец, мощнее, быть может, чем сам Моргот в дни своего величия!

Подумай, принц, ведь ты, чистый и светлый душой, — ты ведь можешь повернуть все согласно своему желанию! Восстановить Прямой Путь, например.

Или совершить путешествие в Валинор, а потом вернуться. Бросить к подножию престола Вод Пробуждения все без исключения земли — от северных льдов до южных! Прекратить войны, покарать не праведных, установить тысячелетнее царство Света!.. Или ты хочешь сказать, что так легко отринешь все это?

Даже в слабом лунном свете было видно, как страшно побледнел Форве.

Прекрасное лицо эльфийского принца напоминало маску ожившего мертвеца.

Когда он поднял руку ко лбу, Фолко заметил, что пальцы эльфа сильно дрожат.

— Ты же знаешь мой ответ, Отец Лжи, — с трудом вымолвил принц.

— Отчего ты именуешь меня столь высоким титулом, мне не принадлежащим?

— Олмер в шутливом удивлении поднял брови.

— Разве Олмер, золотоискатель из Дэйла, произнес эти слова? — глядя прямо в глаза Королю-без-Королевства, вопросил Форве.

— Я как-то думал, что да… — Олмер с деланным испугом ощупывал себя.

— Постойте, постойте! — вмешался Фолко, видя, что Форве уже готов ответить. — Поговорим об этом после! Как… как ты уцелел, Олмер?

— Нелегко это было сделать после твоего кинжала, половинчик. — Губы Злого Стрелка растянулись в улыбке, но глаза оставались холодны и темны точно сталь. — Не знаю, вторжению каких Сил послужил мой Гундабадский трофей… однако боль эту я не забуду до конца своих дней, каковой, не сомневаюсь, когда-нибудь да наступит. — Король-без-Королевства с усилием потер лоб. Голос его стал глухим и надтреснутым. — Был огонь. Я увидел… нет, лучше не говорить об этом! Я узрел в единый миг весь Мир, от глубочайших пропастей Унголианта до горних высей, где плывет гордый корабль Эарендила… Я видел Великую Лестницу и тайные коридоры Черных Гномов. И еще… я видел сияющий Путь, что уходил в небеса, тот самый Прямой Путь в Валинор. И меня понесло по нему, все быстрее и быстрее, Мир оставался позади, внизу расстилалось море, но не наше, человеческое море, нет — одно из тех, что называют Нездешними, или Гремящими, хотя я не слышал ни звука. В молчании катились подо мной серые волны, безжизненные, как сама Смерть. Я видел острова… затканные мглой острова, где черные пики вздымались из пены прибоя… А потом…

— Потом был жемчужный берег, и вечнозеленые заросли, и узкий проход в исполинской горной стене, — негромко подсказал Фолко.

— Да, все было именно так. Недурная вещь «Переводы с эльфийского»!

Славный Бильбо Бэггинс хорошо потрудился… Тела своего я не видел.

Наверное, я стал призраком…

— А потом? — жадно спросил Малыш. — Ты… видел… Валинор?!

— Валинор? О нет! Подобной чести я не удостоился. Слепящий свет вновь охватил меня… и рядом со мной появились странные существа. Похожие на облака, но с горящими, точно угли, глазами. Они вдруг стали перечислять все мои преступления с поистине небывалым красноречием. «Теперь-то ты за все ответишь, — радовались они. — Суров будет суд, и страшна расплата!»

«Отойдите от меня, — ответил я. — Если будет суд — отлично! Наконец-то я смогу сказать моим врагам в лицо все, что я думаю!» «Страшись, человече! — зашипели они. — Велика сила Судей! Высок их престол, и смотри, как бы не ослепли твои глаза от сияния, роняемого ими!» «Ну вот и радуйтесь! — отрезал тогда я. — И вообще, зачем вы здесь? Вселить в меня уныние, сломить волю? Не выйдет! Самого страшного я уже избежал, хотя и расстался со смертной плотью. А суд — что суд! Никто не осудит тяжелее, чем сам себя». И они отступились… А потом… потом я ничего не видел — ни земли под собою, ни неба наверху. Я просто оказался в пределах Круга, Круга Силы, который не мог покинуть. Игрушка тех, что восседали на высоких престолах вокруг меня… Четырнадцать их было, четырнадцать, облаченных в Свет… и теперь я знаю, чему сродни Пламень Адаманта. Я не видел их лиц, лишь сияющие контуры, смутные очертания человеческих фигур на фоне слепящего пламени… А потом пришла боль. Не знаю, чем они дотянулись до меня. Наверное, это была просто память об ударе клинка Отрины… Память о кратком миге, превращенном в вечность… — Голова Олмера склонилась на грудь, по лицу прошла судорога. — Я стоял. Не помню как, но стоял. Тогда это казалось мне до невозможности важным — во что бы то ни стало не пасть на колени. И, наверное, оттого я плохо разбирал обращенные ко мне речи…

Помню лишь, они были многословны, в деталях перечислявшие все мои преступления… — Злой Стрелок вновь усмехнулся. — «Пади ниц и раскайся, злодей. Пади на лицо свое пред Судиями! Моли о снисхождении! Пусти раскаяние в суть свою, отринь нашептанные Всеобщим Врагом помыслы! И тогда, быть может, ты сможешь уйти путями остальных людей…» Не знаю, произошло ли это все на самом деле или мне просто почудилось… Некто из Судей пытался говорить в мою защиту, но так блекло и неуверенно, что быстро отступился. А потом… мне кажется, что я услышал общий приговор:

«Во Тьму Внешнюю! Вне путей Смертных!» И врата разверзлись… там ждала Ночь, Вековечная Ночь, что не знает границ и пределов… Наверное, Судьи ждали моего ужаса. А я отчего-то не боялся. Я смотрел на колышущееся море Мрака и думал — наконец-то отдохну. И наконец-то уйдет эта боль… Тогда, наверное, тот из них, что поумнее, сообразил, что меня эта казнь — если это казнь! — не страшит ни в малейшей степени, и решение тотчас изменили.