Читать книгу - "Леди Артур - Игорь Осипов"

— Думай, Юра, думай, — прошептал я, глядя на это новое чудо. Или как оно по местному будет? «Пьенса, Юрис, пьенса».

Но вместо меня уже подумали, так как четвёрка дементэ во главе с артефактоносицей, переключила внимание на нас. Они сообразили, что потеряйцы близко не подойдут, а защиты хват, на то, чтоб их воспринимать не больше, чем рой оводов. Да, кусачие, но не смертельно.

— Пли! — раздался вопль Ребекки, и солдатки, высунувшись из-за фургонов, дали дружный залп, снова погружая форталезу в клубы вонючего порохового дыма. Почти одновременно с этим по неприятельницам ударили заклинаниями Лукреция и Марта. Но не молниями, так как до врага слишком далеко, а швырнули кучки земли. Мешанина из песка, клочьев травы и гальки полетела по крутой дуге, оставляя за собой пыльный след, а затем и розовые, как фитолампа для рассады на подоконнике, круги на защитном барьере неприятельниц.

Магодетектор взвыл, извещая о высоких энергиях, хотя какие они будут в абсолютных джоулях и киловаттах, не знал. А не помешало бы. Но одновременно с этим датчик обозначил падение уровня заряда артефакта, но этого всё равно не хватало.

Дементэ приближались неспешно, как на прогулке, условно были абсолютно уверены в своих силах, что нам некуда деваться. Получалась знатная психологическая атака, совсем как в фильме про Чапаева, где белогвардейцы двигались колонами и шеренгами, так и эти шли плечом к плечу.

Выстрелы мушкетов и лязг арбалетов снизили темп. Люди — не автоматика и им свойственно уставать, а после долгой стычки сперва с потреяйцами, а потом и с отрядом нобийских наёмниц, все были на пределе сил.

Акварель вместе со своим… хрен его знает, как называть, дядькой Черномором или болотным троллем… были по колено в воде, причём речная дева нервно ходила вдоль берега, поднимая брызги. Её мужья жались к запруде и вели себя скорее как стайка аквариумных рыбок, испуганных постукивание по стеклу, чем опасная нежить. Сам же тролль набычился и глядел исподлобья на свою госпожу в ожидании указаний, и сто мне подсказывало, что особенным интеллектом это существо не обладало. Наверняка не больше, чем ручная горилла.

А я приложил пальцы к вискам.

— Пьенса, Юрис, пьенса.

Но мысли не шли. Зато я краем глаза увидел, как Ребекка кинула Герде два своих пистолета, а когда сержантка сунула их за пояс, разместив рядом с принадлежащими ей, а то рыцарша швырнула ей ещё и люцернский молот, достав из ножен меч и изготовившись к бою. А Герда развернулась и побежала к берегу. Я проводил её взглядом. Сержантка добралась до самой кромки воды и там остановилась, опустив молот на землю и прислонив рукоять к бедру, а затем достав пистолеты. Солдатки нервно поглядывали то на сержантку, то на знать, то друг на друга.

В какой-то момент раздался вопль.

— Тодос мориремос! Мы все умрём!

Паника быстр распространилась по рядам. Сразу пятеро побросали оружие и помчались к берегу, пытаясь обойти великана. Наверняка решили, что хоть кто-то, но прорвётся.

— Стоять! — закричала Герда, выхватила пистолеты и выстрелила. Одна из дезертирш с криком упала на песчаный берег, держась за ногу. Кровь разлилась тёмными кляксами, впитывая грязь, песок и травинки. Вторая попятилась, шатаясь — пуля угодила в шлем, контузив солдатку. Попадание из такого калибра даже рикошетом подобно удару ломом. Последовали ещё два выстрела, один из которых оставил вмятину на кирасе третей беглянки, а другой пришёлся в пустоту.

— Стоять! — снова заорала сержантка, но поддавшиеся панике женщины добежали до воды. И тут я понял, что фраза «превращу в кровавую пену» была не просто красивым слогом. Самая резвая, забравшаяся в запруду по пояс, истошно завопила и начала биться, поднимая брызги, которые тут же окрасились красным. Создалось впечатление, что дезертиршу начали поедать невидимые пираньи. Две другие женщины отскочили от воды, нервно заозиравшись, словно загнанные в угол звери. В глазах читался ужас, лишивший солдаток рассудка. Они были готовы на что угодно, но не видели выхода: слева — толпа потеряйцев, способных разорвать в клочья заживо; справа, где-то в лесочке, спрятались нобийки-людоедки; позади кипящая кровью вода, и пытающаяся выползти на сушу, рвущая голосовые связки в нестерпимой боли соратница; впереди обладающие чудовищной магией дементэ. Выхода нет.

Женщины упали на колени и протянули руки к богине реки, которая сама таращилась на происходящее с растерянным взглядом. Она отвыкла от людей и не знала, как вести себя в подобной ситуации. Её подручный великан наклонил голову, рассматривая умирающую, и открыл рот, из которого текла тонкая струйка, как у большого собакена, типа сенбернара, отчего казался большим тупоумным дауном.

— Пощади! — завопили дезертирши в унисон.

Водный тролль утробно замычал, показал на женщин руками и поглядел на госпожу. Та щёлкнула пальцами, и вода вокруг жертвы перестала бурлить.

— Не пущу! — закричала Акварель. — Пока не остановите тех четверых, не пущу.

Жертва неподвижно упала лицом вниз и утонула под тяжестью доспехов, подняв круг волн, только кончики косичек плавали среди кровавой пены и лохмотьев мяса. Блестящая сталь кирасы едва виднелась в волнах, покачиваясь на самом дне. В истекающее алым тело упёрлась небольшая веточка, приплывшая по течению. Не знаю, что окончательно добило её, болевой шок или кровопотеря, но я глядел на багровую кляксу, уносимую рекой, и чувствовал бьющееся в груди сердце. Выход из этой западни действительно не было. Оставалось надеяться только на смекалку и удачу.

— Пьенса, Юрис, пьенса, — прошептал я осипшим голосом, еле-еле заставив себя оторваться от дикого, кровавого зрелища, возникшего столь внезапно, ведь от начала бегства до гибели прошло не больше половины минуты. Оторвавшись, поглядел на Акварель: — почему нельзя с этой четвёркой так же?

— Не получится, — огрызнулась богиня, и в голосе мелькнули нотки истерики. — Пока у них ключ Мирассы, не получится.