Читать книгу - "Malaria - Андрей М. Мелехов"

Но ГВС оказался непреклонным. Сначала в «Антонова» загрузили раненого крокодилом Яшу. Тот, вместо того чтобы стонать, то и дело запевал «Вставай, страна огромная!» и порывался заговорить с окружающими.

— Морфин вкололи, чтобы не мучился? — предположил Михаил Петрович.

— Нет, — со знающей ухмылкой ответил Вань-Вань, — сигарету с «льямбой» дали! Ну, как ты, герой? — обратился он к поющему на носилках воину.

— Отлично! — отозвался тот. — Товарищ полковник, а мне орден дадут?

— Ага, догонят и еще дадут! «Медаль за оборону Куиту от крокодилов»! Бог с тобой, за что орден-то?

— А ведь меня еще и контузило, товарищ полковник!

— Ну тогда можешь претендовать! «За боевые услуги»! Не меньше!

Следом за Яшей в самолет занесли несколько носилок с ранеными ангольцами. Судя по исходившему из грузового отсека запаху, дела у некоторых из них были плохи.

— М-да, — прокомментировал этот печальный факт Вань-Вань, — тетка гангрена не заставила себя долго ждать!

Одним из пассажиров оказался солдатик с оторванной накануне ногой. Он узнал Лейтенанта и помахал ему рукой.

— Что, знакомый? — спросил Михаил Петрович.

— Да, я ему побриться помог!

— «А зохен вэй и кишен мер ин тухес!» — донеслось из самолета.

— Яша кайф догнал! — добродушно отметил Вань-Вань. — Добро пожаловать на фестиваль еврейской песни!

— А у нас тут как раз пара-тройка злостных антисемитов путешествуют! — позлорадствовал Михаил Петрович, поглядывая в сторону Главного и его свиты.

— Что ж, придется им испить сию чашу до дна!

Полет в Менонге оказался недолгим. Еще более коротким оказалось пребывание там самолета JVC. Собственно говоря, оно свелось к тому, что из распахнутой рамы вышли четверо — Вань-Вань, Михаил Петрович, бывший морпех Леша и Лейтенант. После чего рампа закрылась, и на глазах у оторопевших встречавших «Ан-26» вновь взревел двигателями, разбежался по латаной-перелатаной полосе и, взлетев, взял курс на запад — по направлению к Луанде. Вертолет, на котором троим офицерам предстояло вечером возвращаться в Куиту Куанавале, оказался «Пантерой» французского производства. Борты геликоптера не имели дверей. Зато в пустых проемах с обеих сторон торчали пулеметы.

— Что-то хиловат аппаратик! — без восторга сказал Михаил Петрович, засовывая палец в видневшиеся кое-где дырки от пуль.

— Зато с вооружением все в порядке! — похвалил Вань-Вань два танковых пулемета, торчавшие из дверных проемов. Сделал он это, однако, без особой уверенности в голосе.

— Танковый «СП»! Венгерского производства! — эксперт Леша моментально охарактеризовал модель и страну происхождения.

После этого группа командировочных нашла и экипаж «машины боевой», состоявший из двух пилотов-мулатов. Как потом сказал Вань-Вань, в Анголе оказаться одновременно мулатом, пилотом французского вертолета и обладателем подержанного автомобиля было покруче, чем президентом, главой нефтяной монополии «Сонангол» или даже начальником тыла ФАПЛА.

Фелину Жушту Капуту — неотразимый сперматозавр, грубиян и анашист — на деле оказался худым, невзрачным негром с ранней проседью в кучерявой башке. Единственным, что наводило на определенные ассоциации с африканским «поручиком Ржевским», каковым он предстал на страницах перехваченного ГРУ доноса, были козлиная вьющаяся бородка и огромные, очень живые глаза. В этих влажных печальных глазах порою проскакивала странная искра. И тогда в воображении переводившего допрос Лейтенанта дохловатый и вежливый Фелину на мгновение трансформировался в залихватского партизана, пьющего все, что горит, и посылающего всех, кто способен передвигаться. Первая половина допроса вышла очень технической и вызывала живой интерес только у Вань-Ваня, аж подпрыгивавшего от радости при упоминании очередной порции позывных, частот или расписания выхода в эфир. С одной стороны, наш герой вполне понимал, что эта информация являлась поистине бесценной для ангольской и советской разведки в преддверии крупнейшего в истории ФАПЛА наступления. С другой, после двух с половиной часов бесконечного дотошного — с двойным переспрашиванием — перечисления бесчисленных комбинаций букв и цифр у него страшно болела голова и пересохло горло. По счастью, в этот момент «скучная» часть допроса закончилась, и беседа пошла о гораздо более интересных фактах и сплетнях.

Так, выяснилось, что Южному фронту предстояло воевать с целой армадой партизан — более 12 тысяч бойцов, сотни орудий и минометов, десятки бронемашин и танков — частью захваченных у правительственных войск, частью поставленных ЮАР и Китаем. Рассказал Фелину и кое-что о несгибаемом лидере УНИТА Савимби. Оказалось, что тот очень озабочен вопросом личной безопасности. Что его непосредственными телохранителями являются неразговорчивые американцы из ЦРУ Что каждый день он летает вертолетом «на службу» в Жамбу из американской миссии в Ботсване, где и ночует. Что тяжелые будни вождя второй — менее сознательной — половины ангольской нации скрашивают лишь прекрасная выпивка и отборные девки. Что и то, и другое поставляют все те же неразговорчивые люди с мужественными подбородками и американским акцентом. Достаточно неожиданной оказалась информация о том, что УНИТА недавно поссорилась с ЦРУ. Скандал произошел из-за того, что переносные зенитно-ракетные комплексы «стингер», во многом способствовавшие перелому в афганской войне, продавались по миллиону долларов за штуку загадочным парням с ближневосточной внешностью. Проблему удалось уладить, лишь когда товарищ Савимби «сдал» американским друзьям все (или почти все) контакты своих неожиданных партнеров по бизнесу. Но самое интригующее прозвучало под конец.

— Знают ли сеньоры о двух небольших самолетах с красными звездами, что упали в речку возле шоссе на Мавингу? — поинтересовался допрашиваемый, сверкнув черным влажным оком.

— Чего-чего? — переспросил Вань-Вань. — Какие еще советские самолеты? Мы ничего не теряли! Это точно!

И вдруг до него дошло.

— Ты понимаешь, о каких «самолетиках» идет речь?! — побледнев, спросил Вань-Вань Лейтенанта.

У нашего героя мгновенно прошла головная боль. Разумеется! Унитовец-перебежчик говорил о крылатых ракетах с «Белого Лебедя»!

— Ты представляешь, как нам опять повезло?! — Вань-Вань постарался сказать это совершенно спокойным тоном, но это ему плохо удалось.

Во влажных глазах Фелину, сообразившего, что советские «сеньоры» только что узнали от него нечто чрезвычайно важное, вновь вспыхнула и погасла одна из его дьявольских искр.

— Senhores, — вдруг начал он совершенно иным, не использованным доселе тоном, — hoje е un dia de nacimento do meu filho! Mas tenho nada para ele![47]

Лейтенант перевел. Вань-Вань уставился на выжидающе улыбавшегося Фелину, а потом спросил: