Читать книгу - "Ничего невозможного - Людмила Астахова"

— А если бы ваша мама не настаивала на музыкальных занятиях? — полюбопытствовала Фэймрил. — Вы бы все равно избрали стезю чародея?

— Я думал об этом раз триста, — вздохнул молодой человек. — А после знакомства с мэтром Коринеем в особенности.

Честно говоря, Морран отчаянно завидовал старому профессору, и прежде всего тому, что Ниал все в своей жизни делал осознанно, по уму и здравом размышлении, даже когда был мальчишкой.

— Раньше я думал, что маги не властны над своей судьбой, не вольны выбирать участь, их Дар сильнее доводов рассудка. Но мэтр Кориней — другой, он смог отречься, не утратив себя, он поднялся выше слабостей, выше оправданий.

Чего было больше в словах экзорта — зависти или восхищения, — определить невозможно, столько всего намешано, но одно мэтр Кил знал точно — ему самому не хватит силы воли устоять против искушения. И то, что мало кому из волшебников это удается сделать, ничуть не утешало. Каждый сам себе судия, не правда ли?

Но у миледи, по всей вероятности, имелся свой повод для расспросов. Она столько лет была замужем за магом, причем за одним из самых одиозных. Воистину мир стал лучше, когда лорд Джевидж убил Уэна Эрмаада.

— И все же вы не общаетесь с родителями. Так?

— Я для них умер. Мама до сих пор носит траур. Так всем легче.

Морран не заметил, что начал разговаривать в точности как Джевидж — рублеными фразами, пряча чувства за резкостью звуков.

— Вам тоже легче? Или все-таки проще?

Иногда леди Фэйм оказывалась безжалостнее своего мужа.

Молодой волшебник-телохранитель ничего не ответил, только плечами передернул. Он всего лишь принял выбор родителей, решивших, что экзорта репутация их семьи не переживет. Маг-ренегат — предатель вдвойне.

— Возможно, дело в цели, которую ставит перед собой любой человек, маг он или нет. Согласитесь, что у Ниала таковая всегда была.

— Бесспорно, сударыня, — согласился совершенно сбитый с толку мэтр Кил.

Миледи же продолжала рассуждать с видом завороженного открытием человека, который нашел ответ на мучивший его долгое время вопрос:

— Уэн жаждал власти над другими людьми, полнейшей власти, безраздельного контроля и подчинения. От одной только мысли, что кто-то будет послушен его мельчайшим желаниям, Уэна охватывал настоящий экстаз. Профессор Кориней всю жизнь стремился к знаниям о возможностях исцеления человеческого тела. Даетжина Махавир вообще не оригинальна, она не мыслит себя нигде, кроме как на властной вершине, ей, как и большинству магов, потребна власть. Возможно, если дать будущему магу великую цель еще в раннем детстве, то он сумеет избежать пороков, свойственных большинству обладателей волшебного Дара.

— Его высокопревосходительство о том же говорил руководству Конклава Рестрикторов, когда настаивал на изменении системы обучения магов, — деликатно ввернул Морран. — Я своими ушами слышал

По правде говоря, Джевидж настойчиво рекомендовал горячим борцам с мажьим произволом, прежде чем выжечь змеиные гнезда, подобные Хоквару, каленым железом, тщательно продумать, куда девать детей с колдовскими способностями. Магические академии — зло, но хотя бы относительно подконтрольное властям. Если же чародеи начнут тайно набирать учеников и воспитывать их по своему образу и подобию, то все рано или поздно кончится гражданской войной. Прецеденты в отечественной истории были.

В последнее время его высокопревосходительство особое внимание уделял магам, невольно сделав телохранителя внештатным консультантом по интересующим его вопросам. Экзорт, поначалу подозревавший патрона в подготовке очередного раунда невидимой войны с Ковеном, нимало удивился, когда узнал, что Джевидж старается не столько ограничить права чародеев, сколько провести преобразования в их закрытом обществе. А почему бы и нет? Социальные законы, продвигаемые лордом канцлером, принесли эльлорскому народу пользу. Может быть, он прав, говоря: «Нам с вами жить, а умереть вместе мы всегда успеем».

По местным меркам время было раннее и для пития, и для грубых мужских развлечений, но почти всё столы оказались заняты. Кое-кто вел серьезные разговоры, но большинство постояльцев сосредоточенно обедали, как это вообще принято на Востоке — с чувством и с толком, не отвлекаясь на болтовню. Обед — дело серьезное, а кто хорошо ест, тот хорошо работает.

Пиво стоило сущие гроши — десять сет за стакан, а плохонькое, но крепкое бренди чуть дороже. Пить Росс не собирался, памятуя о предупреждении профессора лекарства ни с каким подозрительным хмельным не мешать, но не взять к мясному рагу кружку местного пойла — вызвать подозрения даже у самого тупого подавальщика. А вкупе с разбитой физиономией такая демонстративная трезвость еще и приглашение к драке. Джевиджу махать кулаками было, мягко говоря, не с руки, он спустился в общий зал совместить приятное с полезным — покушать и послушать. Привычки, нажитые в бытность им припадочным бродягой, оказались невероятно живучи. Все-таки как ни крути, а любая наука лучше всего доходит в сочетании с тумаками. Удар по печени и трещина в ребре мгновенно отучают открывать чужие двери молодецким пинком сапога. Даже одиннадцатого по счету графа.

Росс держал себя тише воды и ниже травы — сел в уголке, сделал заказ и пробежал глазами по полосам дешевой местной газетенки. Фургон и лошадей все равно покупать придется, и лучше чуток переплатить тому, кто не поскупился на объявление, чем по дешевке что попало хватать. Джевидж тут же в уме прикинул, во что обойдется снаряжение для путешествия, и не удержался от удивленного фырканья. Предприимчивые местные торговцы наживали на переселенцах целые состояния.

— Что, служивый, впечатлили наши цены?

Бородатая личность, присевшая напротив Джевиджа, могла оказаться кем угодно — честным переселенцем, конокрадом, недавним каторжником, карточным шулером или торговцем скобяными изделиями. Акцент выдавал уроженца западных графств, отсутствие седины — относительную молодость, наличие золотой фиксы на переднем зубе — любителя пустить пыль в глаза. А в целом, как показывал опыт, с таким человечишкой следовало держать ухо востро. Слишком уж молодое лицо для таких выцветших ледяных глаз.

— Недешево, — согласился Росс.

На Востоке у солидных мужчин принято говорить медленно и не тратить слов даром.

— Спекулянты сплошь вокруг. Стервятники. Так и норовят обобрать честных людей. Где это видано, чтобы за мула просить как за верховую лошадь? — самозабвенно тараторил незнакомец. — И ведь не факт, что скотина не падет через два дня пути. Так и норовят обжулить честного человека. У! Мародеры!

Одно из двух, решил Росс. Либо парня действительно обманули или пытались обмануть барышники, либо хитрец пытается окольными путями выяснить платежеспособность собеседника. Сразу же видно — бывший рейнджер только приехал, и совершенно явно, что не ради местных красот. Стало быть, не с пустым кошельком, который, по мнению местных проходимцев, нуждается в скорейшем облегчении.