Читать книгу - "Медный король - Марина и Сергей Дяченко"

«Наибольшая честь, которую нагоры могут оказать врагу, – принести его кровь в жертву озеру Плодородия. Считается, что такие жертвы способны отвести несчастье… Жертвоприношение свершается на глазах у народа».

– Давай оставим Лукса в замке, – тихо сказала Яска. – Ему в самом деле… нельзя туда. Его один раз уже приговорили.

– Два раза, – пробормотал Развияр.

– Тем более. Пойдем с тобой. Возьмем стражников, оружие, огневуху. Будут сопротивляться – тем хуже для них. Ты властелин замка, я твой маг. Ты хозяин этих земель, так покажи им!

– Ты права, – сказал Развияр.

– Ты сделаешь, как я говорю? – она просияла, мгновенно помолодев, – в такой восторг привела ее мысль, что Развияр ее слушается.

– Я подумаю, – пообещал он. – Здесь есть, о чем подумать.

* * *

Он уложил ее спать – измученная дежурством на башне, она уснула мгновенно. Прошелся по замку, проверил посты; спустился в зал стражи. У постели стражника Брана хлопотала девушка – та самая, что недавно рыдала у ног толпы на земле, рядом с мертвым насильником. При виде Развияра она уронила кружку – по полу рассыпались глиняные черепки.

Девушка пришла в ужас. Упав на колени, бросилась собирать осколки.

– Потом соберешь, – сказал ей Развияр. – Иди.

Она метнулась мимо него к двери, не смея поднять глаз. Развияр подошел к сотнику. Тот лежал на чистом, рядом стояла пустая миска из-под каши.

– Заботится, – сказал Развияр.

Он снял плащ. Через голову стянул кольчугу. Поддал черепок носком сапога – тот покатился, дребезжа на каменном полу.

– Послушай, сотник. Ты ведь был на озере Плодородия?

Развияр уселся на шкуру, скрестив ноги, и стал рассказывать. Бран слушал сперва недоверчиво, потом напряженно, потом глаза его заблестели, и он приподнялся на локте:

– Это безумие! Развияр… Властелин мой, это сумасшествие!

– Почему?

– А вдруг они убьют тебя сразу?

– Может быть. Но все, что я знаю о нагорах, мне говорит: не убьют. Они любят ритуалы. Особенно в беде, когда не на что больше надеяться.

– А если они отрежут тебе язык?

– Будет очень обидно, – подумав, сказал Развияр.

– Подумай, сколько ты значишь! Для замка, для… твоей женщины и твоего друга. Если ты умрешь…

– Бран, посмотри крыламе в глаза. Замок не выстоит без союзников. А Императору или даже Хвату мне нечего предложить. Нечем торговаться.

Бран сел на своем ложе:

– Послушай…

– У меня больше нет времени на разговоры. Все, что я сказал тебе, расскажешь им – но не раньше завтрашнего дня. Ближе к вечеру.

Не слушая больше старика, Развияр поднялся. Переоделся в простую одежду стражника: кожаные штаны, темная рубаха, теплая куртка из шкуры печорки. Оставил в комнате меч гекса вместе с перевязью. Захватил флягу, веревку с крюками, нож. Постоял, раздумывая.

– Я иду, Бран.

Старик смотрел на него со священным ужасом. Его губы беззвучно шевелились.

* * *

Была ночь. Развияр пробирался по Нагорью, пар вырывался изо рта, был слышен звук наименьшего камушка, сорвавшегося из-под ноги. В темноте, освещенной только звездами, он успел увидеть впереди холм с двумя головами, одной лесистой, одной голой, и вспомнил название на карте: Бритый Сверху.

Теперь он точно знал, где находится.

Он остановился, чтобы перевести дух, и краем глаза успел заметить движение. Руки потянулись к мечу, которого не было; в то же мгновение ему накинули на голову мешок. Все произошло так быстро, что он даже не разглядел нападавших.

Он предпочел бы, чтобы его не били, но захватчики были скоры на расправу. Чьи-то когти рванули рукав, чей-то сапог от души впечатался в ребра. Развияр испугался, что его забьют на месте. Это было бы чудовищно глупо и обидно, он попытался заговорить, но ему заткнули рот.

Прекратили бить. Взвалили поперек седла; зверуин припустил бегом, Развияр едва удерживался на его спине, каждый шаг отдавался болью в ребрах. Кроме того, он стал задыхаться: завязывая ему рот, враги перестарались.

Скачка продолжалась долго. Почти теряя сознание, он ухитрился ослабить узел, перетянувший лицо и загнавший вонючую ткань глубоко в рот. Наконец, впереди послышались голоса, сквозь мешковину мелькнул свет, и молодой, срывающийся голос проговорил, еле сдерживая гордость:

– Вождь, мы захватили его. Он из замка, заблудился на границе. Мы взяли его!

– Развяжи, – сказал тяжелый, угрюмый бас.

Развияр закашлялся, хватая воздух. С него сняли мешок, оставив руки стянутыми за спиной. Горел костер, у огня сидел старый человек в накидке, сплетенной из трав.

– Кто такой?

– Он из замковой стражи, – подал голос другой зверуин из поймавших Развияра. – По одежде видать: не работник и не раб… Точно, стражник. Перешел в темноте границу, выслеживал, а может…

– Помолчи, Свет.

Развияр глубоко вздохнул – и поморщился от боли. В ребра будто ткнули кочергой.

– Ты будешь говорить и умрешь быстро, – сказал вождь все тем же тяжелым голосом. Это был голос человека отчаявшегося, пережившего пытки и готового к смерти.

– Я буду говорить, но умру не скоро, – ответил Развияр, старательно выговаривая слова. Его губы раздулись и казались страшно большими – но зубы были целы, и язык повиновался.

Вождь оторвал глаза от огня и наконец-то посмотрел на него. Развияр стоял перед ним на коленях, со связанными за спиной руками. Волосы падали ему на лицо. Развияр тряхнул головой, чтобы лучше видеть собеседника.

– Кто ты такой? – резко спросил старый нагор.

– Сперва скажи, кто ты. Слуга Императора, младший гражданин Империи без права носить оружие? Или тебе позволят оставить твои мечи, если ты признаешь власть наместника?

Кто-то из молодых, стоявших сзади, ударил его ногой по затылку. Это был всадник, он носил тяжелые сапоги, Развияра швырнуло вперед, и перед глазами вспыхнули огни. Он чуть не упал лицом в костер, едва успел откатиться. Кожа, обожженная еще у гнезда огневухи, загорелась снова.

– Назад, Гонец, – прорычал вождь. – Тебя растили, как траву, ты не владеешь собой… Как все вы, последние, последыши… Он точно из замка?

– Точно. Мы следили за ним от самой границы, – сказал молодой зверуин, которого звали Свет.

Развияр, скрипнув зубами, поднялся опять на колени. Сел на пятки:

– Скажи, вождь. Ты служишь Императору?

– Надо было отрезать ему язык, – зло сказали за его спиной.

– Если отрезать язык, как его допрашивать? – возразил другой голос. – Пусть сказал бы, сколько людей в замке, ждут ли подмогу…