Читать книгу - "Отборная попаданка архидемона. Книга 3 - Любовь Свадьбина"

Манакриза и остальные от неожиданности сбиваются, но сбиваются и рогатые, а к ним, взвизгнув, летит второй воин. Чуть подальше шатаются, пытаясь встать от стены, двое побеждённых до этого. Шаакаран резво настигает их и лапами толкает к линии сражения, не позволяя увернуться, раня когтями.

Рогатые, увидев это, в красном сумраке оценив габариты «Котика», отступают. Не панически – передние остаются, держа под присмотром соклановцев Манакризы и её саму, но задние отступают быстрее. Меньше чем через минуту рогатая толпа исчезает в темноте, оставив на полу лишь тела раненых и убитых, да невольные живые «снаряды» Шаакарана.

Манакриза, самая спокойная из всех, пронзает несколько отрубленных рогатых «голов», после чего выдёргивает из уха затычку. Только теперь Шаакаран соображает, что здесь, наконец, тихо, просто у него в голове звенит. Подкопленная за время блужданий магическая сила заканчивается, и он, не сопротивляясь, возвращается к человеческому облику, только когти остаются. Ну и хвост, как у приличного котодемона.

Шаакаран оглядывает побеждённых собственнолапно: не так много и не те противники, которыми стоит гордиться демону, но… неплохо, разве нет?

Забрызганная кровью Манакриза смотрит на него так строго, что Шаакарану начинает казаться – очень плохо. Прямо катастрофически.

– Они сами напали! – выпаливает он. – Я не виноват!

– Я просто хотела сказать спасибо, – сухо поясняет Манакриза.

– С таким убийственным лицом?

– Чем тебе моё лицо не угодило?!

– Всем! – Шаакаран осторожно пятится. – Всем угодило, прекрасное лицо, я в полном восторге.

– Хватит издеваться! Ты…

– Думаю! – перебивает её отец. – Надо допросить пленников. Крикуны не просто так сюда забрались.

Шаакаран бы задумался, почему они называют врагов крикунами, а не рогатыми, но он слишком обеспокоен выражением лица Манакризы и не обращает внимания на то, что «головы» помимо рогов имеют ещё и рупоры – источник оглушительного визга и криков, давших название этому клану. Шаакарана действительно больше всего беспокоит именно выражение лица Манакризы.

***

Приветливо горят в ночной тьме окна благородного факультета. Меня от комнаты там отделяют стены, дорожка, железная ограда, дверь машины и…

– Ты уверена, что хочешь это сделать? – спрашивает Лео в тцатый раз.

А ведь я уже прошла подготовку для подмены, мы отпустили суккуба, приплатили ей за молчание и беззаботную жизнь в городе. Но сейчас, сидя в неприметном автомобиле возле задних ворот благородного факультета, Лео снова пытается меня отговорить.

– А ты уверен, что хочешь явиться в Архисовет после того, как нас видели вместе? Может, посидишь со мной в какой-нибудь квартирке, подождёшь, когда всё само пройдёт?

– Настя, – Лео вздыхает и через ручник тянется ко мне, сжимает мою ладонь. – Я бы с радостью сидел с тобой где-нибудь и ждал, когда всё само пройдёт, но ты же слышала новости, сейчас такая ситуация, что я как архисоветник просто не могу находиться в стороне. К тому же так я смогу узнавать все самые важные новости и реагировать на ситуацию, защитить тебя.

– Если тебе не нравится моё возвращение на факультет, можем покинуть Нарак вместе. Ни на что другое я не согласна.

– Мы не сможем покинуть Нарак, – терпеливо повторяет Лео.

Аргумент у него странный: он уверен, что нас не выпустит сама магия, что портал для нас с ним не откроется или закроется, если мы попытаемся через него пройти. Объяснение одно: он так чувствует. Похоже на безумие, но я ему верю. Может быть потому, что он развил в себе магию так, как давно не развивают демоны и тем более архисоветники, и понимает в ней больше, чем я со своим начальным уровнем.

Бежать за пределы кольцевого города Лео тоже не хочет, потому что там нет накопителей, способных поглотить излишки нашей магии.

– А других вариантов нет, – напоминаю я. Наклонившись через ручник, целую Лео в губы.

Хочу быстро, коротко, но он запускает пальцы в мои волосы и удерживает. Поцелуй как последний аргумент? Я отдаюсь ему, наполняя эмоциями, нежностью. Я верю, что поступаю правильно, что именно на факультете благородных демонов мне будет безопаснее всего и там у меня больше возможностей избежать врагов.

Что там меня не достанет агент Яд.

Губы размыкаются, оставляя только тоску и нарастающее чувство одиночества, которое я надеюсь побороть среди живых существ, рядом с Катари.

– Позаботься… об Облизунье, – не скажу, что мне нравится такой вариант имени для Саламандры, но должна же я хоть в чём-то уступить Лео.

– А ты о себе. И если что – обращайся к Баашару.

Киваю, хотя к нему мне обращаться не хочется, ведь он отказался пустить меня в свой дом и спрятать там. Лео говорит, в этом нет ничего личного, просто Баашар, несмотря на старшинство и формальный статус наследника, почти не обладает властью в семье, и ему достаточно трудно прятать одну невесту, а на двух влияния уже не хватит. А ведь и к моей просьбе помочь он может отнестись так же. И уверена: им командует Найтеллит, она просто не пустила на свою территорию потенциальную конкурентку.

– Всё получится, и мне просить его о помощи не потребуется, – уверяю я бодро. – Удачи!

Но когда, вся такая сексапильный суккуб, выхожу из машины и под цокот каблуков делаю несколько шагов к кованым воротам, мне становится страшно.

Страшно покидать Лео, отпускать его в неизвестность.

Но с ним останется Обли… Саламандра с ним, если что – вытащит из застенков Архисовета.

Не оглядываясь, вхожу в открывшиеся передо мной ворота.

Цокот каблуков разносится по пустой территории. Стёкла оранжереи подмигивают мне отблесками окон, а ночная прохлада подталкивает двигаться быстрее, но я сохраняю степенность – суккуб вела себя, как заправская фотомодель, и мне теперь перенимать её манеры.

После рокового выступления, едва не стоившего жизни подменявшему меня инкубу, шоу продолжилось. Правда, трём не успевшим выступить пришлось перенести номера на следующий день, а «я» (чтобы шоу не задерживать) получила иммунитет к зрительскому голосованию.

После конкурса талантов из десяти участниц шоу осталось шестеро: я, как неприкосновенная, Катари, Принцесса, Велья, Джель и суккуб под видом Манакризы.

Фактически Катари на факультете осталась одна. Как рассказала мне суккуб, она агитировала суккуба-Манакризу (и суккуба-меня) на вступление в «Равные возможности», но пока безуспешно, и суккубы держались вместе, Принцесса по-прежнему крутила Вельей, шпыняла слишком робкую Джель.

Так что меня, пока Катари вынуждена жить на благородном факультете, наверное ей не хватает. А если бы Принцесса узнала, что вместо нас с Катари живут какие-то левые ничем не связанные с ней демоницы, могла гадость подстроить просто из вредности, ведь ни ей, ни Велье после расследования покушения не светит ни победа, ни поблажки за участие в конкурсе.