Читать книгу - "Духи Великой Реки - Грегори Киз"

Ган, прошло уже много времени с тех пор, как я в последний раз писала тебе. Луна дважды начала прибывать и дважды пошла на ущерб с тех пор, как мы были вынуждены покинуть деревню и отправились в путь по диким землям. Слишком много всего случилось, чтобы я могла это описать, к тому же мне придется быть краткой: нельзя писать, сидя в седле, а именно так я провожу большую часть времени.

Мир оказался более странным и более разнообразным, чем я считала возможным. Живя во дворце, я знала, что отгорожена от всего окружающего, что мой мирок мал, отрезан даже от городских улиц, но часть моего сознания так никогда полностью и не понимала, насколько же это крошечная вселенная. Может быть, та часть меня, которая порождена богом-Рекой — он способен воспринимать лишь себя и никогда не сможет понять того, что лежит за пределами его берегов, — была во мне сильнее, чем я думала.

Теперь я далеко от дворца, далеко от Нола и, к счастью, далеко от Реки. Вот уже пять десятков дней еду я со своими спутниками по необъятным равнинам, по крутым горам, по лесам, которые, как говорят, не сбрасывают листву даже в самый суровый сезон. Покинув Нол, я лишилась самого большого своего сокровища — библиотеки, но здесь я в определенном смысле нашла замену: новые знания и, как говорит один из моих друзей, тайну.

Открывшееся мне призвание состоит и из того, и из другого, и, должна признаться, пугает меня так же часто, как и восхищает, однако я научилась мириться с этим. Я стала тем, что менги называют «гаан», — человеком, который разговаривает с духами и богами, который уговаривает, а иногда и заставляет их делать то, что ему нужно. Для такого нужна сила, а я еще недавно считала, что буду счастлива, если вся моя сила останется далеко позади вместе с Рекой. Могущество, которое предлагал мне бог-Река, неизмеримо превосходит то, что я обрела теперь как шаманка, но цену, которую назначил бог-Река, я никогда не согласилась бы заплатить. Стать гааном обошлось мне много дешевле, так что такую плату я могу себе позволить. Обычно я заключаю сделки со своими слугами, и все они, кроме одного, служат мне потому, что сами этого хотят, а не потому, что должны. Трое богов живут теперь во мне — своего последнего жильца я заполучила всего несколько дней назад. Первым, кто поселился в моем «замке» — так менги называют место в человеке, где обитают боги, — был дух лошади; это слишком длинная история, чтобы излагать ее здесь, да и непохожая на то, как обычно действуют гааны. Второй случай был еще более невероятным: против нас оказался послан могучий, яростный дух, и его я захватила силой. Когда я совершила это, Ган, моя сила казалась такой же безграничной, как тогда рядом с Рекой, потому что она давала мне возможность приказывать. Мне такое очень понравилось: когда ужасный бог склонил передо мной колени и неохотно стал мне служить, я почувствовала себя принцессой, какой я и была бы по праву рождения. Однако больше использовать силу я не буду: теперь, когда этот дух живет во мне, я его побаиваюсь. Я боюсь не столько его самого, сколько того, что он мне предлагает, — он соблазняет меня, обещает, что с его помощью ни один дух не сможет мне противиться, клянется, что я смогу стать шаманкой, какой мир не видел тысячи лет. Я чувствую, что все так и есть, я верю ему и поэтому испытываю искушение: ведь, обладая огромной силой, я смогу сокрушить всех своих врагов и избавить от опасностей моих друзей. Я устала убегать, устала от сражений, от смертей. Так что когда Хуквоша — так зовут бога-быка — предлагает мне силу, я хочу ею обладать. Но я боюсь этого, потому что таков просто путь обратно к тому же, от чего я бежала, покинув берега Реки. Ведь в конце концов, моя сила исходит от бога-Реки, даже та сила, которой я обладаю как гаан; я совсем не хочу уподобиться своему предку, стать пожирательницей богов. Я не хочу погрузиться в мечты о завоеваниях. Я хочу просто жить и быть свободной и еще чтобы меня оставили в покое.

Прости меня за это отступление, но когда я пишу о своих чувствах, я начинаю их лучше понимать.

Последняя богиня, которую я получила в спутники, как говорит мой учитель Братец Конь, — более типичная помощница шамана, чем двое других. Я называю ее лебедушкой — именно такой она мне предстала. Я нашла ее в уединенной долине, где она охраняла могилы. Как долго она там пробыла, я сказать не могу, да и она сама лишена представления о времени; однако все духи покинули могилы, и ей больше нечего было там делать, — однако по своей воле уйти из долины она не могла. Когда я встретила ее, не было ни битвы, ни опасности, ни отчаяния, — только одинокая богиня. Я предложила ей поселиться в моем «замке», объяснила, какую службу хочу от нее получить, и она с радостью согласилась. После встречи с богом-быком это было большим облегчением, и хотя лебедушка не особенно сильная и не яростная помощница, она приносит мне, в отличие от остальных, покой.

Три дня назад Тзэм проявил себя как воин и очень горд этим. Перкар и остальные изготовили для него огромную дубинку и щит из кожи лося на деревянной раме. На нас напали существа, которых Перкар называет лемеи — наполовину боги, наполовину что-то еще. Трое, которые кинулись на нас, походили на длинноногих волков. Они целый день шли за нами следом, выкрикивая угрозы на человеческом языке. Я могла захватить одного из них — как я захватила быка, — но даже мысль об этом вызвала у меня отвращение. Так что я послала свою кобылицу, и она разделалась с одним лемеи. Перкар убил второго, но хребет третьему сломал Тзэм. Тварь извивалась и проклинала его по-нолийски, оставила глубокие царапины на его щите, но Тзэм бил ее дубинкой снова и снова, пока она не перестала шевелиться.

Я возражала, когда Перкар начал учить Тзэма пользоваться оружием, но теперь признаю, что он был прав. Лемеи пытались добраться до меня, и Тзэм в любом случае, вооруженный или нет, заслонил бы меня собой, а у этих тварей когти — как серпы и клыки — как кинжалы. Безоружный, Тзэм погиб бы, а теперь он пришел мне на помощь. Он понимает это и ведет себя гордо, шутит впервые с тех пор, как мы покинули Нол.

Столкновение с лемеи отразилось на Перкаре больше, чем на остальных. После стычки он все время мрачен и молчалив. Нгангата говорит, что однажды Чернобог обманул Перкара, приняв облик лемеи. Этот случай снова заставляет меня задуматься: насколько я могу доверять и самому Перкару, и Чернобогу, которого он называет Караком.

Мы начали наше путешествие в южной части страны менгов, где из земли выглядывают лишь скелеты гор. Теперь же мы добрались до мест, где горы в расцвете сил, огромные и могучие, каких я даже представить себе не могла. Меня поражает то, что может существовать пик еще выше тех, что я уже видела, и все же я знаю, что он существует, — впереди, в лесу, который Перкар называет Балат, нас ждет Шеленг. Я раньше уже видела его, в потустороннем мире озера, но воспоминания об этом бледнеют, как сновидение; становится трудно вспомнить цвета и формы, которые я видела там — в точности как во сне, недаром Братец Конь говорит, что видеть сны — это «плавать по озеру». Мы, шаманы, не просто плаваем по поверхности, мы ныряем, но более глубокие образы часто столь же невыразимы, как и насылаемые Рекой.