Читать книгу - "Крылья - Юрий Нестеренко"

— Вот эти ящики, — сказал грубый пропитой голос. — Вишь, крестом помечены.

— Ага, — откликнулся другой. — Ну-ка, взяли! Кто-то крякнул, башмаки тяжело затопали обратно к выходу.

— Подымай, — тут же скомандовал своему напарнику следующий грузчик. Затем раздался шаркающий звук, будто кто-то споткнулся, йагиный писк и грубая ругань:

— Кыш, проклятые, чтоб вам черти!..

— Какой-то болван зерно рассыпал, вот они и сбежались.

Я похолодела.

— Черт с ним, с зерном, нам не за него платят. У меня отлегло от сердца.

Они продолжали выносить груз, и я почти успокоилась, убедившись, что зерно их не интересует, а значит, скоро они уйдут и оставят меня в покое. Но стоило мне утешить себя этой мыслью, как я услышала, что кто-то лезет наверх ко мне. Судя по звукам, сразу двое. Неужели что-то заметили? Я сжала свой прут. Я понятия не имела, что будет, если меня найдут, но догадывалась, что извинениями не отделаюсь, и даже предложение отработать причиненный ущерб вряд ли будет принято. Эти грузчики, работающие в столь неурочное время, вызывали куда больший страх, чем их обычные дневные коллеги.

— Взяли!

Ящик дрогнул, качнулся. Я поняла, что его спускают вниз. Только бы не ухватились за крышку!

Башмаки топали где-то недалеко от моей головы. Затем звук смягчился, почти пропал: грузчики шли уже не по деревянному полу, а по земле. Затем шарканье по камням, легкий крен, и снова топот по доскам, которые на сей раз скрипели и прогибались под тяжестью. Слабый проблеск света сквозь щели крышки, быстрые шаги навстречу — должно быть, возвращались налегке их товарищи, доставившие предыдущий ящик, — а затем я вдруг оказалась головой вниз, и зерно с шорохом потекло мне налицо, норовя засыпать ноздри. Ощущение не из приятных.

К счастью, длилось оно недолго: спуск по лестнице закончился, и ящик куда-то поставили. Послышались удаляющиеся шаги. Я прислушалась, пытаясь определить, есть ли кто-нибудь поблизости. Вроде было тихо, но едва я взялась за крышку, как затопали башмаки новых грузчиков, спускавшихся с очередной ношей. К счастью, они поставили ее рядом, а не на мой ящик — мне бы, разумеется, не хватило сил сдвинуть то, что с трудом поднимали двое здоровых мужиков. Потом и они поднялись по лестнице, где-то наверху хлопнул люк, погасив даже тусклый свет в щелях крышки, и все окончательно затихло.

Я, разумеется, понимала, что меня вместе с зерном погрузили в трюм неизвестного и подозрительного корабля и что оставаться здесь весьма небезопасно. С другой стороны, небезопасно и вылезать прямо сейчас. Я решила выждать хотя бы полчаса — пусть уляжется всякая активность, связанная с этой странной ночной погрузкой. И стала ждать. Лежа в ящике в полной темноте…

Если вы знаете, что такое недосып, вам не надо объяснять, что произошло. В общем, когда я проснулась, корабль уже покачивался на волнах. И явно не речных.

Я обругала себя всеми словами, какие знала, и даже хотела дать себе пощечину, но меня остановила мысль, что это все равно не поможет. Оставалось лишь выяснять, в какую передрягу я вляпалась на этот раз.

Наверняка уже наступил день, но тьма в трюме по-прежнему была абсолютной. Выбравшись из ящика, я чуть не упала — он стоял не на полу, а на других таких же ящиках, как и в сарае. Добравшись наконец до пола, я двинулась ощупью вдоль стены, впервые в жизни отчетливо осознавая, до чего же ужасно быть слепым.

К счастью, мне повезло. После долгих обшариваний стен, ящиков и тюков я наткнулась на лампу, висевшую на крюке. Несколько раз чиркнула колесиком, высекая искру; наконец внутри пыльного стекла затеплился огонек. Я сразу же убедилась, что масла в лампе на донышке и его надо экономить.

Трюм оказался заметно меньше, чем у «Гламдруга Великого». Очевидно, меньше был и сам корабль. Правда, теперь все эти подпалубные апартаменты приходились на меня одну, а не на сотни беженцев. Помимо ящиков с зерном, здесь были многочисленные тюки с мехами, что мне очень не понравилось. Значит, корабль идет на юг, в высокие широты… а мне-то нужен северо-запад Гантру!

Впрочем, куда больше мне не понравилось другое. Обследовав весь трюм, я не нашла ни пищи, ни воды. Очевидно, они хранились в каком-то отдельном помещении.

М-да. Опыт плавания без еды у меня уже был (да и в крайнем случае можно как-нибудь растолочь зерно), но без воды я протяну от силы дня четыре. Сдаться команде? Той самой, которая почему-то очень не хотела, чтобы при погрузке простого зерна были свидетели, иначе зачем грузиться ночью? А сейчас к тому же брачный сезон…

Ох, ну почему мне так не везет?! Да еще и бок болит, словно я спала не на мягком зерне, а на булыжниках…

Последняя мысль заставила меня задуматься. Вместо того чтобы задуть лампу, я вновь полезла к своему ящику, сунула руку внутрь и нащупала под ставшим моими усилиями тонким слоем зерна какие-то твердые цилиндрические предметы.

Это были бутылки с вином. Судя по этикеткам — дралигамское тринадцатого года. Я не пью спиртного и не разбираюсь в алкогольных напитках, но судя по упоминаниям, попадавшимся мне в книгах, это очень дорогое вино. Одна бутылка может стоить до сотни йонков. В ящиках с зерном передо мной лежало целое состояние.

Час от часу не легче — я на корабле контрабандистов! Теперь я уж точно не сомневалась, что мне нельзя попадать им в руки. С другой стороны, поразмыслив, я решила, что судно, наверное, все же идет в Гантру, ибо именно туда такой товар можно ввезти только контрабандой и получить, соответственно, наибольший куш. Официально гантрусы не пьют ничего крепче кислого пива. Исключение делается только для жрецов их богини плодородия, да и то не круглый год, а в честь праздников богини. Но сами понимаете — если есть запрет, найдутся и богачи, жаждущие его нарушить. А богачей в Гантру много. Как гласит тамошняя поговорка, «Гант-Ру зибех зангал-гал», что в дословном переводе значит «Гантру покоится на купцах».

Вообще, если в Ранайе два высших сословия — дворянское и купеческое — равны между собой (за исключением одного пункта: купец не может стать королем), а в консервативном Илсудруме аристократии отдается предпочтение, то в Гантру выше всех стоят именно купцы.

Точнее говоря, именно купеческая каста и образует там аристократию. Дворянства в инйалгдарском смысле там нет; ближе всего к этому понятию гантруская военная каста, но она объединяет всех военных, от генералов до рядовых, что, конечно, не позволяет считать ее аристократической с нашей точки зрения. В иерархии каст ее положение достаточно высокое, но все же подчиненное: военные существуют для того, чтобы защищать интересы торговцев. Да и вообще, дело военных — исполнять приказы, а не управлять государством. Страной управляют именно купцы. Единого правителя в Гантру нет, да и само слово «Гант-Ру», которое в Инйалгдаре воспринимают как имя собственное и пишут слитно, на самом деле термин, означающий что-то вроде «союз гильдий». Существует и территориальное деление, но именно гильдии (банкиры, торговцы скотом, железом и т.п.), а не территории, в отличие от той же Ранайи, посылают своих делегатов на Ра-Хаб — периодически собирающийся съезд, который избирает из своего состава правительство, включающее по одному представителю от каждой купеческой гильдии.