Читать книгу - "Жнец у ворот - Саба Тахир"

Голос говорит очень тихо, мне приходится напрягать слух, чтобы его расслышать. Но, пока я пытаюсь разобрать слова, океан уже исчезает, тьма возвращается, а голос и образы угасают в моей памяти.

Узловатые ветви деревьев надо мной. Мягкая пуховая подушка под головой. Я сразу понимаю, где я: у себя дома, в хижине Шэвы. В очаге потрескивают дрова, вкусно пахнет рагу с острым карри. Я позволяю себе просто лежать в постели, полностью расслабившись. Так можно расслабиться только в самом безопасном, теплом месте – под собственным кровом.

Лайя! Когда я вспоминаю, что произошло, то немедленно вскакиваю. Движение слишком быстрое, и моя голова начинает пульсировать болью. Ад побери!

Мне нужно срочно вернуться в деревню, к Лайе! Я заставляю себя подняться на ноги, нахожу клинки, которые лежат у меня под кроватью, и кое-как ковыляю к двери хижины. Снаружи свистит холодный ветер, поднимая снежные вихри по пояс высотой. Призраки при виде меня начинают стонать и метаться, их страдания я ощущаю физически.

– Здравствуй, младший, – одно привидение – женщина – приближается совсем близко. Оно такое бледное, что я едва могу разглядеть лицо. – Ты не видел мою любимую малышку?

Вспоминаю ее. Это Истаявшая, один из первых призраков, которых я встречал здесь. Пытаюсь ей ответить, но голос с трудом исходит из горла, будто оно заржавело.

– Я… нет, прости меня…

– Элиас, – передо мной на поляне появляется Шэва. Она держит корзину зимних трав. Истаявшая, и без того всегда застенчивая, тут же исчезает. – Тебе еще нельзя вставать и выходить из дома.

– Что со мной не так? – спрашиваю я Ловца Душ. – Что произошло?

– Ты был без сознания около суток, – Шэва нарочито не обращает внимания на мой резкий тон. – Я решила перенести нас сюда сама, без хождения по ветрам. Это опасно для смертных, зато быстрее.

– Но Лайя! И Мама…

– Молчи, Элиас, – Шэва присаживается у корней старого тиса и глубоко вздыхает. Дерево словно обволакивает ее корнями, повторяет изгибы тела, стараясь сделать себя еще удобнее для сидения. Она извлекает из корзины пригоршню трав и начинает рвать их, яростно отделяя листья от стеблей. – Ты едва не позволил себя убить. Тебе что, недостаточно?

– Тебе не следовало меня оттуда утаскивать! – волна гнева захлестывает меня. Шэва молчит, но я вижу, как растет ее ярость. – Я бы и сам справился. Сейчас мне нужно вернуться в деревню.

– Глупец! – она в ярости отбрасывает корзину. – У Кровавого Сорокопута в перчатке был кинжал. Она почти пронзила тебя – до сердца оставалось меньше дюйма! Маут пытался тянуть обратно, но ты его не слушал. Не подоспей я на помощь, сейчас пришлось бы ругать твой бледный призрак. – Улыбка Шэвы стала похожа на оскал. – Несмотря на свои предчувствия, я позволила тебе помочь друзьям. Посмотри, что с тобой стало.

– Ты же не думаешь, что я буду сидеть в Землях Ожидания и ни с кем не контактировать. Так я сойду с ума. – огрызаюсь я. – Я не могу забыть о людях. К тому же там Лайя, я должен заботиться о ней. Шэва, я не могу просто…

– Ах, Элиас, – она поднимается и берет меня за руки. Кожа уже успела онеметь от холода, но тепло ее рук не приносит мне радости. Она тяжело вздыхает, сердце гложет вина. – Думаешь, я никогда не любила? Я тоже когда-то испытала это чувство! Мой возлюбленный был прекрасен, совершенен. Любовь настолько ослепила меня, что я забыла о своих священных обязанностях. Из-за этого пострадал весь мир. И он до сих пор страдает…

Шэва часто дышит, стоны призраков вокруг нас становятся громче, будто отзываясь на ее горе.

– Я понимаю твою боль. Правда понимаю. Но для таких, как мы, Элиас, долг превыше всего: превыше желания, скорби, любви. Любви здесь не место. Ты выбрал Земли Ожидания, а Земли Ожидания выбрали тебя. Теперь ты должен полностью отдать себя им – и душой, и телом.

«Душой и телом»… Кровь моя холодеет, когда я вспоминаю слова, давным-давно сказанные мне Каином: «Однажды у тебя появится шанс обрести свободу, истинную свободу души и тела». Мог ли он предвидеть такой оборот событий? Направил бы меня на путь к этой свободе, зная, что однажды я потеряю ее? Неужели таков был мой удел с самого начала?

– Мне нужно совсем немного времени. Всего один день, – говорю я. – Если моя судьба – быть навеки прикованным к этому месту, я должен хотя бы попрощаться с Лайей и Мамой… хотя даже не представляю, что скажу им на прощание.

Шэва медлит с ответом.

– Я дам тебе несколько часов, – говорит она наконец. – После чего ты больше не будешь отвлекаться от своих обязанностей. Тебе еще многому предстоит научиться, Элиас. И я не знаю, сколько у меня осталось времени. Многому ли я еще успею обучить тебя? С того момента, как ты дал обет стать Ловцом Душ, мои силы начали иссякать.

– Знаю, – я с улыбкой слегка подталкиваю ее, стараясь сгладить возникшее между нами напряжение. – Ты мне об этом напоминаешь всякий раз, когда не хочешь мыть посуду. – Я пытаюсь передразнить ее суровый тон: – «Элиас, мои силы иссякают… Пойди-ка подмети лестницу, принести хвороста, а потом…»

Она невесело усмехается.

– Если бы ты умел подме… подметать…

Ее улыбка угасает, в углах рта пролегают жесткие складки. Руки судорожно сжимаются и разжимаются, будто стремясь сомкнуться вокруг отсутствующего оружия.

Тихо идет снег, завиваясь поземкой. Ветер еле дует, будто усмиренный, а потом и вовсе стихает. Длинные тени деревьев становятся гуще. Они кажутся такими черными, словно это не тени, а порталы в иные миры.

– Шэва, что это? Что за безумие сейчас происходит?

Ловец Душ содрогается от страха.

– Быстро иди в дом, Элиас!

– Нет. Что бы это ни было, мы встретим это вмес…

Она сильно сжимает пальцами мое плечо.

– Ты многого еще не знаешь. Если ты сейчас погибнешь, мир падет. Это начало! Слушай меня внимательно: укройся в доме и ложись спать. Там они тебя не достанут. Потом иди и найди своих кочевников, они долго были моими союзниками. Расспроси их, пусть расскажут тебе о сме…

Голос ее прерывается, спина выгибается дугой.

– О преисподняя! Шэва, что с то…

– Луна нападет на лучника и на деву-щит, – голос Шэвы меняется, звучит как целый хор. В нем множество оттенков: интонации ребенка, девушки, старухи… Они накладываются на ее собственный голос, будто все ипостаси Шэвы сейчас соединились в одно целое. – Палач пробудился. Предатель на свободе. Берегись! Жнец приближается, пламя идет за ним. Он подожжет этот мир. Так великое зло обратится во благо.

Она вскидывает руки к небу, к созвездиям, сокрытым за плотными снеговыми облаками.

– Шэва! – Я нетерпеливо трясу ее за плечи. Нужно скорее отвести ее в дом! Дома она всегда успокаивается. Это ее единственное святилище и укрытие в забытых богами краях. Но когда я пытаюсь подхватить ее на руки, она отталкивает меня. – Шэва, что с тобой? Не упрямься…