Читать книгу - "Драконовы сны - Дмитрий Скирюк"

— Ты чем так Вальтера насмешил?

— Не знаю, — травник пожал плечами. — А что?

— Впервые в жизни слышу, как он смеётся. Выпьем, рыжий.

Выпили. Парень со стуком поставил на стол опустевшую кружку и вытер усы.

— Я Бликса. Лудильщик, — сказал он, демонстрируя зачем-то травнику узкие, в застарелых ожогах ладони. — Вообще-то, меня звать Ганс, но это имя мне не нравится. Я тебя раньше не видел.

— Меня зовут Жуга. Я здесь недавно.

— Ого! Имечко что надо. Не слыхал. Чем промышляешь?

— Так… По травам.

— А, по травам, ну. Ага. Надолго в городе?

— Как повезёт.

— А где живёшь?

— У Синей Сойки.

— Где, где? — рассмеялся тот. — Ты, брат, заливай, да знай меру. Там же ни одного целого дома не осталось.

— А у Рудольфа.

Бликса вмиг посерьёзнел, и даже, кажется, немного протрезвел.

— А что, — осторожно спросил он, — старый Руди уже… того, башмаки в угол? Ты, значит, вроде как наследник?

Жуга пожал плечами. Кружка его почти опустела.

— Почему же — жив он… Просто я там живу. Ну, как бы на постое.

— Врёшь!

— Чтоб мне лопнуть.

Парень присвистнул. Поскрёб в затылке.

— Ну, тогда ты этого… того… поосторожней! — пробормотал он, и вдруг засуетился. — Чёрт, совсем забыл! Мне ж надо…

Он нырнул под стол, вытащил тяжёлый, глухо звякнувший мешок, порылся в нём и лихо припечатал на столешницу монетку.

— Ну, мне пора, — он встал. — Бывай, рыжий. Понадоблюсь, спроси меня у Вальтера, он скажет.

Жуга кивнул, проводил его взглядом и залпом допил своё пиво. Задумался.

Что-то было не так во всей этой истории с Рудольфом.

Парнишка, собиравший со столов пустую посуду, подошёл к Жуге и попытался взять монетку, что оставил Бликса.

Монета не двинулась с места.

— Колдовство! — мальчишка сплюнул и перекрестился.

— Дурак, — невозмутимо сказал Жуга, поддевая монетку ножом. — Столы протирать надо!

Парнишка тупо похлопал глазами, сгрёб менку под фартук в карман и повернулся к травнику.

— Это ты, который за соломой?

— Я, — Жуга кивнул.

— Пошли.

* * *

К ночи стало холодать и Телли не рискнул как в прошлый раз заснуть внизу, прекрасно понимая, что как только догорит камин, спать станет невозможно. Вдобавок, Жуга под вечер приволок огромную охапку свежей соломы, застелил её сверху рогожей и теперь устраивал себе ночлег в комнате наверху. Недолго думая, Телли направился туда же.

— Тебе чего? — Жуга, уже накрывшийся кожухом, поднял голову. Рыжие волосы топорщились всклокоченной метёлкой.

— Да это… Холодно внизу, — Телли картинно поёжился. — И жёстко.

— Хитрый, — усмехнулся травник. — Как спать, так сразу, а вот солому поискать…

Он выдержал паузу и молча оглядел мальчишку. Телли потупился. Щуплый, маленький, босой, в разодранной рубашке, он и впрямь был одет не по-осеннему. Ещё одна забота, так-перетак…

— Ну ладно. Лезь.

Обрадованный, Телли перелез через Жугу и заворочался, шурша соломой.

— А я вот одеяло принёс… Ой-ёй, колется!

— Терпи, завтра мешок раздобуду. Яд и пламя, да не ворочайся ты так — ещё рухнет что-нибудь с полки! — Жуга вздохнул. — Придётся завтра разобрать весь этот хлам… Эй, — он вскинулся, — а змей твой спать до нас не приползёт?

— Нет, — соврал Телли.

Рику было всё равно, где спать, лишь бы было потеплей. Как и любая ящерица, он остывал к утру так, что поначалу даже двигался с трудом. Тил не сомневался, что дракон притащится наверх, едва лишь догорят последние дрова, но травнику об этом сказать не решился — а ну, как прогонит?

Некоторое время оба лежали без сна, согреваясь. Жуга, хоть сам и отругал мальчишку, тоже беспокойно ворочался с боку на бок, хмыкал задумчиво, с хрустом потирая ладонью небритые щёки.

— Стены, — бормотал он, — черепица… Ножки от стола.

— Чего? — вскинулся Телли.

— Ничего, — рассеяно ответил тот. — Ты хорошо Рудольфа знаешь?

— Нет конечно.

— Вот и я не знаю, — травник сел, поскрёб исколотую соломой спину. В окошко лился лунный свет. Лохматый профиль травника на фоне окна казался залитым чернилами. — Тревожно что-то мне. Дом опять же этот…

— А чего? Дом как дом.

— Ну, да, как же… Если он в залог пошёл — и то за тысячу талеров! Представляешь, сколько он в начале стоил, новый? Стена в четыре кирпича, чердачные балки из лиственницы. Черепица эта… в два пальца толщиной. Тьфу, чёрт, я уже и сам говорю как Рудольф… А чучела эти, а мебель? Ни единой трещинки до сей поры. Вся гладкая, как зеркало. И ножки… эти… круглые.

— Их на станке точат, на токарном.

— Да? Ну всё равно — дорогая работа. Откуда у него такие деньги? И почему он дело своё прикрыл? Кого ни спрошу, все шугаются, как будто он и вправду сумасшедший… Яд и пламя! — травник подскочил на месте, как ужаленный и вытаращился в темноту: — Рик? Ты, что ли?!

Дракошкины глаза умильно щурились, сверкая в лунном свете вертикальной прорезью зрачка. Не дожидаясь приглашения, Рик двинулся вперёд, нахально втиснулся меж Телли и Жугой, улёгся поудобнее, зевнул и вскоре задремал.

— О, господи… — только и смог пробормотать Жуга. Убрал от лица перепончатое драконово крыло, — только этого мне не хватало! Это ты оставил дверь открытой?

Телли лежал, боясь пошевелиться. Наконец услышал, как травник зашуршал соломой, поворачиваясь к дракону спиной, и облегчённо вздохнул — гнать его пока не собирались.

— Ладно, — проворчал Жуга. — Давай спать, а то завтра вставать рано.

— На хрена рано-то?

— Травы собирать пойдём, — был ответ.

* * *

На следующий день Жуга, как и обещал, растолкал Телли ни свет ни заря и оба отправились за город. Рика заперли в доме, чтоб не увязался следом. Путь был неблизкий — сначала до ближайших ворот, что находились в западной башне — Башне Трёх Ключей, а затем — далеко на юг, вверх по течению реки.

— Вообще, если по всем правилам травы собирать, то надо заходить так далеко, чтоб не слыхать было петушиного крика, — рассуждал по дороге Жуга. — Но на деле-то всё проще: чем дальше от города, тем лучше.

— Это чтобы люди не мешали?

— Травы там чище, — ответил Жуга, останавливаясь на широком, густо поросшим кустарником лугу. Огляделся. — Так, начнем, пожалуй. Вот эти стебли видишь? Запоминай — это волкобой-недоспелка. Собирают его в конце августа, когда он цветёт.