Читать книгу - "Братья крови - Владислав Русанов"

Среди трупов мелькали серые тени. Может, волки, а может, одичавшие собаки. Порой из темноты доносилось рычание и мерзкий хруст.

Не заметив ручья, я поскользнулся и свалился на четвереньки в пахнущую кровью и смертью воду. Пока шарил по илистому дну в поисках меча, пару раз блевал желчью – со вчерашнего дня во рту и крошки хлеба не было. И, уже выбравшись на противоположный берег, я понял, что заблудился. Уж и не знаю почему – скорее всего из-за помутнения рассудка, вызванного все тем же ударом по голове, – вместо того чтобы приближаться к огням, я уходил от них все дальше и дальше и теперь, с огромным трудом вскарабкавшись на невысокий пригорок, не видел ничего, кроме серой пелены и чуть более темных, нежели окружающий мрак, очертаний деревьев.

Неподалеку завыл волк.

Я осенил себя крестным знамением. Рядом с таким количеством трупов не хищников следовало бояться, а нечисти, привлеченной запахом крови и смерти. Когда вокруг столько беззащитной добычи, зверь не выберет жертву, стоящую на ногах и способную дать отпор. Порождения Люцифера – иное дело. Они охотятся не ради насыщения, а ради убийства – жестокого и беспощадного. Грайверы-трупоеды и стрыгаи-кровососы, волкодлаки и вьесчи… Встреча с любым из них не сулила ничего доброго.

Бормоча под нос молитву и покрепче сжав рукоять меча, я пошел вперед, заставляя передвигаться дрожащие от усталости ноги. Теперь мною двигало лишь одно желание – найти сухое место и согреться, пережидая ночь. Внезапный порыв ветра разорвал облака. Они лопнули, словно гнилая мешковина, и в образовавшуюся прореху глянула масляно-желтая луна.

В ее свете я увидел опушку – корявые стволы торчали совсем близко. Еще десяток шагов – и я ступил бы под лесную сень.

«А не пересидеть ли до рассвета где-нибудь под кустом?»—мелькнула шальная мысль. Тем более, сил возвращаться не осталось. До сих пор меня держала на ногах лишь надежда на спасение: тепло, исцеление, отдых.

Но, сделав первый шаг по направлению к лесу, я замер, похолодев. Поверх толстой ветки, вытянувшейся по-над землей, на меня глядели круглые немигающие глаза, отсвечивающие багровым.

В малолетстве я немало времени провел в лесах, окружающих отцовский замок. С самострелом и с силками, с немудреной рыболовной снастью бегал к Вепшу ловить карасей. Я видел волков и лис, барсуков и рысей. Я помнил, как светятся в темноте глаза филина и неясыти. Я понял – передо мной не Божья тварь.

– Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem cаеli et terrае,[17]—прошептал я, поднимая руку, чтобы перекреститься, и тут тварь бросилась.

Словно огромный паук, перебирая лапами, она устремилась ко мне. Грязные засаленные волосы на голове свисали космами, падая на скошенный лоб. Несмотря на явно звериные повадки, она показалась мне удивительно похожей на человека – эдакого опустившегося дальше некуда нищего. Вот только скорость. И лицо… Мертвенно-бледное, с синюшными губами и выступающими вперед клыками.

Вомпер!

Я взмахнул мечом, пытаясь отогнать порождение преисподней. Тварь ловко увернулась и сипло захохотала, обегая меня по кругу.

Краем глаза я заметил еще одну, подобную первой. Она подбиралась сзади. Бесшумно прижималась к земле, как скрадывающий добычу зверь. Да что удивляться? Ведь они охотились на меня.

Если бы не усталость, возможно, мне и удалось бы зацепить кого-то из них, но я едва стоял на ногах, а они носились по кругу, будто злые деревенские шавки вокруг проезжающего по большаку всадника. Сипели натужно, высовывали багровые, на удивление длинные языки. Торчащие вперед клыки – вовсе не так, как у гадюки, – блестели в лунном сиянии.

А потом первый вомпер прыгнул. Легко уклонился от моего слишком медленного клинка, ударил когтистой лапой под колено. Я пошатнулся, отмахнулся мечом… Кажется, попал, да только исчадие тьмы словно и не почувствовало – оттолкнулось от земли, ударило меня плечом. В этот же миг вторая тварь вскочила на спину.

Мы покатились по мокрой листве, как сцепившиеся в драке коты. Вомпер шипел, обдавая меня отвратительным смрадом мертвечины, а я, забыв о воинских умениях, отбивался руками и ногами, стараясь оттолкнуть мерзкую морду подальше. Меч я обронил еще при падении. Цепкие пальцы нападавшего тянули вниз воротник хауберка.

Я визжал, наплевав на честь и рыцарское достоинство. Такого ужаса мне не доводилось испытывать никогда в жизни. Ни до той ночи, ни после. Страх придавал силы, но и кровососы не дремали. Вскоре я понял, что дерусь сразу с двумя. Один навалился на ноги, второй…

Острые клыки коснулись моей кожи.

Боль!

Жгучая и нестерпимая боль…

Боль, заставляющая тело выгибаться.

Едва ли не в тот же миг она сменилась блаженством.

Я перестал соображать, перестал осознавать опасность, желая лишь одного – чтобы наслаждение никогда не кончалось.

И тут послышался свист стали, рассекающей воздух, мерзкий хруст. Вомпер, удерживающий мне ноги, то ли крякнул, то ли хрюкнул и откатился прочь. Второй всхлипнул, вырвал клыки из моей шеи и попытался сбежать. Но клинок, направляемый твердой и безжалостной рукой, упал на него слегка наискось, снося напрочь голову.

– Вставай, пан рыцарь, – послышался негромкий, но суровый голос.

Сидя на мокрой листве, я только тряс головой, пытаясь убедить себя: все случившееся – всего лишь дурной сон, кошмар, вызванный усталостью и помрачением рассудка из-за пропущенного удара.

– Эй, пан рыцарь, слышишь ли ты меня? – повторил мой незнакомый спаситель.

Я поднял глаза.

Он возвышался надо мной, словно крепостная башня. Высокий, широкоплечий, в потертом кожаном поддоспешнике и черном шапероне. Черные усы свисали ниже подбородка.

– Ты умом не повредился ли?

У меня хватило сил покачать головой.

– Это хорошо, – он мельком глянул на еще шевелящееся тело первого кровососа. Быстрым взмахом рассек его напополам, перехватил меч и пару раз вонзил между ребер. – А вот так еще лучше… Встать сможешь?

Я кивнул. Шатаясь, поднялся на ноги.

– Э-э, пан рыцарь, – протянул незнакомец. – Да они тебя укусили…

– Кто это был? – стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил я.

– Да так… Сволочи, каких поискать. Семейка тут завелась. Я давно их выслеживаю.

Наконец я сообразил, что мне только что спасли жизнь. Приложил ладонь к груди.

– Спасибо тебе, пан рыцарь, не знаю твоего имени и герба.

– Зовусь я Ладвигом фон Раабе, – едва заметно улыбнулся рыцарь. И, увидев мое изумление, добавил:—Я силезец из-под Свидницы.

Я кивнул, по-прежнему не догадываясь – друг передо мной или враг. Силезские рыцари бились на нашей стороне и в тринадцатой хоругви как наемники, и в пятидесятой, под командованием Гневоша из Далевиц, краковского подстолия. Но стояли они и под знаменами Конрада Белого из Олесницы, который, в отличие от других князей Силезии, открыто поддерживал тевтонцев. Но все же он спас меня от самой страшной участи, какая только может выпасть на долю доброго христианина. И если даже он из стана врагов, я готов был со смирением сдаться ему в плен.