Читать книгу - "Путь домой. Четыре близнеца - Наталья Щёголева"

В тот же день герцог пригласил сына к обеду, а Анри получил приказ прислуживать им. Как бы Его Светлость ни придирался к работе новоявленного прислужника, Монсо ни на миг не дрогнул, все приказы выполнял безукоризненно, с идеальным смирением, даже с вдохновением, открыто демонстрируя горячее желание угодить господам. И герцог должен был бы праздновать победу – неугодный дармоед занял-таки достойное его низкого происхождения место. Вот только слишком уж легко далась эта победа, а потому Его Светлость и не стал спешить с выводами.

После обеда он потребовал, чтобы сын разделил его общество в библиотеке. На этот раз Анри был отпущен. И как только Монсо исчез из поля зрения, герцог открыто обратился к сыну:

– И что это было? Вы с Монсо пытаетесь меня провести?

– Что?! Откуда такие мысли? – совершенно искренне возмутился Френсис.

– Я никогда не поверю, что этот мальчишка как легко принял своё понижение из любимчиков в…

– Вовсе не легко, – нахмурился Френсис, – Но он прекрасно осведомлён о возможной альтернативе. Поэтому, будьте уверены, он честно старается угодить вам.

Герцог подарил сыну долгий оценивающий взгляд и… согласился-таки признать это правдой, по крайней мере, пока…

* * *

Так оно и повелось. Его Светлость прямо-таки сковал сына своим вниманием, откровенно требовал, чтобы тот почти все время был рядом. Теперь они принимали пищу только вместе, а Анри прислуживал им. Так же вместе отец и сын дважды в день совершали длительные верховые прогулки, и время после трапезы тоже проводили вместе – либо за книгами, либо за игрой в карты, либо просто в праздных разговорах. Френсису просто не было оставлено выбора, ни малейшей возможности вывернуться, ибо воля Его Светлости – это закон даже для его сына, и не важно, что этот взрослый сын имеет своё мнение и свои желания.

Пришлось найти силы смириться с новой тесной реальностью, но это страшно утомляло и раздражало. Ведь Френсис привык к другому, желал другого. А когда весь день проводишь во внутренней борьбе, время течёт вдвое медленнее и устаёшь в десять раз больше обычного. Теперь почти совсем не осталось возможности поговорить с Анри по душам, а Рай так и вовсе исчез из поля зрения. Френсис добирался до кровати едва живой и страшно злой.

На третий день он взвыл открыто.

– Ещё пара таких дней, и я… Я и правда предпочту сбежать отсюда! Что толку от титула и богатства, если я вынужден жить, как пленник отца?! Не об этом ли предупреждал учитель? – простонал молодой герцог, тупо глядя на тусклую свечу.

Анри ещё был рядом, делал вид, что прислуживает господину при его отходе ко сну, по крайней мере так должны были бы думать те, кто продолжал за ними присматривать там, за порогом покоев Френсиса. Но сейчас, тронутый сокрушённым видом друга, Анри присел на стул напротив и даже коснулся его руки, так заставив обратить на себя внимание:

– Твоя проблема в том, что ты чувствуешь себя… жертвой что ли… Он тебя изучает, а ты сопротивляешься. А почему бы и тебе не начать изучать его?

Взгляд Френсиса тут же прояснился.

– Что ты сейчас сказал? Изучает меня? Сопротивляюсь?.. Анри, когда это ты успел стать таким проницательным?

В ответ Анри не удержался, смущённо улыбнулся:

– Ладно, ладно. Ты меня раскусил. Это не я, а учитель. Это его тебе совет. Ты воспринимаешь это сверхвнимание герцога как обузу, покушение на твою свободу, как оковы. Чем больше ты сопротивляешься, тем больше подставляешься. Оно и понятно, держать круглосуточную оборону это то ещё испытание. Но всё станет проще, если ты найдёшь в этом свой личный интерес.

– И у вас с учителем даже есть предложение, что за интерес мне здесь найти? – усмехнулся Френсис.

– А то, как же?! Конечно есть. Нам всем надо выяснить его истинные мотивы, планы на наш счёт – твой, мой и учителя, – Анри ещё больше понизил голос и теперь был совершенно серьёзен.

– Ты думаешь, у него и правда есть какие-то особые планы на наш счёт? – недоверчиво сощурился Френсис.

– А ты уже сомневаешься? Хватило каких-то пары дней, и ты уже уверовал в его безграничную отцовскую любовь?

– Ну… Он очень старается…

– Именно! Старается тебя в этом убедить! Настоящая искренняя любовь не нуждается в таком отчаянном старании, она более внимательна и уважительна к нуждам и желаниями того, на кого направлена… Не смотри на меня так! Это не мои слова, а учителя.