Читать книгу - "Запрещенные друг другу - Арина Александер"

Марина, будучи на правах бывшей девушки, без проблем влилась в компанию и заметно расстроилась, увидев, что Дударев прихватил пиджак и собирается уходить.

— Как, ты уже всё? — она какого-то фига занервничала, тоже подорвавшись с дивана. — А как же полчасика?

— Планы поменялись, Мариш. Но ты развлекайся, пей, ешь, танцуй, всё оплачено. Может, повезет, и удастся подцепить нового «папика», — улыбнулся криво, набрасывая на плечи темно-синий пиджак. — Так что не унывай, лады? Всё у тебя ещё… впереди.

— Но-о-о, — растерялась она, нервно покусывая губы. — Я думала… Хорошо! Тогда я тоже ухожу. Подвезешь? А то у меня на такси не осталось денег.

Вал обреченно вздохнул. Это же Марина, что тут ещё скажешь?

— Ладно, поехали.

Если побили горшки — ещё не значит, что нужно шарахаться друг от друга. Ему не в западло сделать лишний круг, подбросив её домой.

— Вал, ну тогда напоследок шлифонем или как? — засуетился Артур, пуская по рукам наполненные стаканы. — За твои семнадцать!

Жаль, что на такси. Если бы был за рулем своей ласточки, можно было бы заартачиться, мол, всё, хватит, и так слегка перебрал, однако никто не стал его слушать, вспомнив, что ещё не пили за любовь, и всё, мать его трижды, хорошее.

Рюмку ему передала Марина, с таким ожиданием заглядывая в глаза, что Вал едва не поперхнулся. Разве можно так смотреть? Так и подавиться недолго.

Посыпались финальные поздравления. Пока со всеми пообнимался и «поручкался» благодаря за пожелания, Военбург прихватила сумочку и стала чуток в сторонке, не мешая его общению. Стойко ждала, не торопила, с подозрительной внимательностью следя за каждым его шагом и действием. И так уже поняла, что среди присутсвующих девушек его пассии нет. И когда, вдруг, ни с того, ни с сего его неожиданно колыхнуло, вызвав у друзей безобидный смех, проворно метнулась в его сторону, услужливо подставляя под потерявшее координацию тело свое хрупкое плечо.

— Эй, Вал, да ты реально в хлам, — похлопал его по плечу Ростислав, прощаясь последним.

— Скажешь ещё, — рассмеялся, чувствуя во всем теле небывалую доселе легкость, — Да я и не пил толком…

Так и было. По факту, он и выпил-то от силы рюмок семь. С учетом его комплекции и приобретенного опыта — это так, пыль.

К выходу шел на автопилоте, что уже тогда показалось странным.

Марина продолжала поддерживать, юркнув ему под руку и ловко лавировала между толпами танцующих, помогая выбраться на улицу.

Как-то слишком резко ударило по шарам, вызвав сильное опьянение. В голове вертолетом кружились мысли и разбегались кто куда, то ли от эйфории, то ли от легкости. И сознание… оно, то выхватывало всё до мельчайших подробностей, то отключалось напрочь.

Яркая вспышка — они с Маринкой в такси. Нормально, а куда подевались двадцать минут ожидания?

Потом… перед глазами какие-то картинки. Приятные. Реальные… Что именно? Сказать не мог. Просто было хорошо в моменты таких провалов. Хотелось ржать, танцевать, орать на всю глотку, но он каким-то неведомым чутьем понимал, что что-то тут не то, что что-то пошло не так.

Помнил, как Мирина назвала водителю его адрес… Стоп. Сначала к ней. Эй!!! Туда нельзя. К нему домой нельзя.

— Марин… — очнулся, стоя уже у двери своей квартиры. — Ты это… иди, по-хорошему, ага? А то мне что-то х**во. Давай-давай, — ухватившись рукой за открывшуюся дверь, повернулся к ней, собираясь попрощаться, да так и замер, наполняя ноздри Юлиным запахом.

Пошатнулся. Мозги совсем не соображали. Он вроде и в сознании, и в то же время… снова это ощущение смутной догадки.

«Юлька-а-а…»

Не прошли и три дня, а он уже устал. От неизвестности этой устал. Неопределенности. Когда хочется послать, плюнуть на всё и… что-то сдерживает. Не отпускает. Тянет и тянет из него все соки, выжимая до последней капли. И нет этому состоянию ни конца, ни края.

— Нравится? — прозвучало вкрадчиво, стоило привлечь к себе Марину, зарывшись носом в густые пряди.

— Нравится, — обхватил её талию широкими ладонями и сдавив её пальцами, поднялся к манящей округлости груди. — Соскучился по тебе жутко, — прошептал с блуждающей на лице улыбкой, вбирая в себя знакомый аромат. Сколько не пытался ухватиться за обрывки реальности, а всё равно начал уплывать.

— Я тоже по тебе скучала, — повисли на нем, обняв за шею обеими руками. Как же долго она ждала этого момента. Наконец-то.

Вал тут же подхватил источник запаха на руки и под звонкий смех, пошатываясь, ворвался с ним в прихожую, после чего прижал трепещущее тело к стене и, набросившись на влажные губы, рухнул в разверзнувшуюся бездну непередаваемого кайфа.

Резко подскочив на кровати, Вал тут же рухнул обратно, схватившись руками за отдающие тупой болью виски. Вжался головой в подушку, согнувшись в три погибели.

С каждым движением возвращались физические ощущения. Неприятные. Болезненные. Мутило. Было так хреново, что хотелось блевать прямо в постели.

Яркое солнце обжигало глазные яблоки даже сквозь прикрытые веки, однако не небесное светило стало причиной резкого пробуждения, а приснившийся только что сон. Впервые за долгое время его посетил такой ужас, что до сих пор чувствовал его отголоски. Ну его нафиг. Даже вспоминать не хотелось.

— А-а-а… — прохрипел, застыв в одном положении. Сразу бросило в пот. Во рту — Сахара, в области затылка — и говорить нечего. Там стоял такой грохот, словно он всю ночь проспал на элеваторе среди многочисленных вентиляционных лопастей.

Однако, сколько бы не жмурился, борясь с тошнотворными волнами и накатившей слабостью, сознание постепенно возвращало утерянные позиции, проясняя не только голову, но и отключенную на время память.

Естественно, самыми первыми его посетили обрывки недавнего сна. Юлька… Снилась она всю ночь, да так, что дух захватывало. Спал бы и спал, не пробуждаясь, лишь бы не возвращаться в унылую реальность.

Сначала было сносно. Его качало не по-детски, даря самое настоящее райское наслаждение. А потом… такой бред начался, будто белены объелся.

Точно! Вот то сравнение, которое могло охарактеризовать его ночное состояние. Что-то подобное с ним и происходило. Глюк на глюке: Марина-Юля, Юля-Марина. Юлькин запах, Маринкин голос. Тогда замирал, не понимая, в чем вся соль, парил в некой нирване, балансируя между явью и сном. И хуже всего было то, что если Юля казалась неким виденьем, которое он не мог поймать, сколько не сжимал в объятиях, то Марина была вполне себе осязаемой.

Представив подобный вариант — рассмеялся. Как бы секс был с Осинской, а вот глючило почему-то на её племяннице. Неадекватная реакция на коньяк, если уж на то пошло. Интересно, он там хоть лицензионный? А то столько бабла вывалил, а результат — словно траликов наглотался.

Продолжая убито стонать, осторожно открыл один глаз, потом второй… Снова закрыл. Сейчас… Минутку… Не всё сразу. Из того, что успел выцепить — это панорамное окно со знакомыми шторами. Уже хорошо. Значит, дома. Значит, был в состоянии добраться домой и, судя по ощущениям, ещё и раздеться. Тоже неплохо.