Читать книгу - "Мой плохой босс - Джина Шэй"

Бывают такие варианты утра, когда ты просыпаешься, и кажется, что вселенная родилась заново. Или просто — ты проснулся в каком-то совершенно новом варианте мира, который тебе совершенно не знаком. И не очень понятно, чего тебе от этого мира ждать и можно ли жить так же, как ты жил раньше?

Обычно я просыпаюсь раньше Антона. Потому что я отслеживаю, чтобы мой плохой бывший босс не отчаливал на работу без завтрака. Не то чтобы он не мог где-нибудь прихватить что-то съедобное по пути на работу, многие рестораны сейчас с радостью замутят вам завтрак и даже в офис его пришлют, но ведь это мы разделить не смогли бы. И мне пришлось бы отпускать своего сладкого паршивца раньше на целый час. Мне не нравилась такая раскладка событий.

Но вчера я вымоталась так, что все, что смогла после сессии — запихнуть себя в душ, а после — просто упасть в постель, вниз лицом. Даже забыв про такую мелочь жизни как ужин.

Я просыпалась утром, когда он вставал, хотя собирался Антон без лишнего шума. Я помню, как он целовал меня и шептал, что будет очень и очень ждать вечера. А потом я вырубилась снова.

И вот сейчас я вынуждена разлепить глаза под вибрацию телефона. Кто-то звонит? Кого-то сжечь? А нет, это будильник сработал, сволочь. Напоминает мне, что у меня сегодня вторичное собеседование.

Вот терпеть не могу эту ступенчатую иерархию в крупных компаниях, когда ты должен понравиться сначала эйчару филиала, куда устраиваешься, потом эйчару из управляющего отделения, ну а потом, если ты реально достоин, и в списке кандидатов ты самое сильное звено — то так и быть, тебя примет эйчар в головном офисе. И посмотрят на тебя еще!

Дурдом. Бесячий.

Но, место было очень приятное, с карьерными перспективами, радужными бонусами, поэтому я решила, что свои желание как-то проскочить всю эту лестницу собеседований по-быстренькому, все-таки усмирю.

Не торопясь подбираю одежду к собеседованию — все-таки надо заморочиться, дресскод штука многообразная, столь много можно сказать одним только выбором слишком яркой рубашки.

Строить из себя «только специалиста» мне на новом месте нет особой необходимости. Но и провоцировать новое начальство, как я развлекалась с тем же Верещагиным, не нужно.

В какую-то секунду я понимаю, что вспоминаю те адские дни на прежней работе с какой-то умиленной ностальгией. Да, жаль, что провоцировать Антона у меня больше возможности нет. Я бы поразвлекалась!

Мир молчит. Я испытываю странное ощущение подвоха, потому что до сих пор не понимаю, как все-таки разрешается наша вчерашняя с Зарецким история.

Ведь все еще есть риски. Что мне скажут: «Ты оборзела, Ирочка, перешла грань», — и мне надо не на собеседование собираться, а искать какой-нибудь быстрый способ выехать в Тайланд, сменить имя, а лучше — еще и пластическую операцию сделать.

Ведь жену Зарецкий и вправду любит. И она для него — первый человек, за которого он уроет. Я — вторая, да, была когда-то. Но Злата-то первая… А я — втянула её в Тему. Испачкала — как сказали бы какие-нибудь моралисты. И Зарецкий, конечно, отчаянно протащился от того, что мы ему устроили, но… Кто его знает, с какой ноги он встал этим утром.

Адреналин, однако…

Телефон снова начинает биться в вибро-истерике — мне звонит Верещагин. Я снимаю трубку тут же — вдруг все все-таки плохо, и мы возвращаемся к плану с побегом.

— Я тебя разбудил, моя госпожа? — нет, все нормально. По-крайней мере пока. Ни один, даже самый упоротый саб не станет беспокоиться о сне госпожи, если в реале у его виска держат заряженный пистолет. Ну, даже если метафорически.

Ну, и тон у Верещагина такой эротично-флиртующий, он явно выкроил время для звонка в уединении, на работе при ком-то он вот так не палится с «моей госпожой».

Тепло. Ужасно тепло, когда он вот такой. Как сладкий десерт к моему утреннему кофе.

Кстати о кофе…

— Нет, я уже встала, — я немножко зеваю, щелкая кнопкой кофеварки, — все ли в порядке?

— Пока — тихо, — Антон будто голосом «пожимает плечами», — я звонил Зарецкому, хочу расставить точки над «i», но он мне не отвечает.

Мне это не нравится. Вообще все — начиная с самодеятельности Антона. На мой вкус — слишком неосторожно, но это Верещагин, он и осторожность — понятия противоположные. Он всегда решает проблемы в лоб. И эта история с моим бывшим рабом уже пробралась в реальную жизнь Антона Верещагина, так что я не могу запретить ему как госпожа действовать на его поле теми средствами, которые он считает максимально сообразными цели.

В деловых вопросах он разбирается лучше моего.

Молчание Проши меня напрягает не меньше. Как уже показала практика — если Зарецкий молчит, практически со стопроцентной гарантией потом рванет где-то глубоководной торпедой.

Последний раз он молчал, когда я сообщила ему о разрыве нашего с ним контракта. И завело это нас… Мы помним куда.

— Ир, я у тебя в кухне документы забыл, — покаянно мурлычит Верещагин, — для переговоров, ты можешь привезти?

Это вообще что-то с чем-то… Нет, с каждым бывает, конечно, но с Антоном — первый раз. За два года я не помню, чтобы он что-то забыл. Но все-таки — папка и вправду лежит на подоконнике. Черненькая. Да, помню её, с ней вчера Верещагин ко мне явился. Что-то там сидел и чиркал в ней, пока я была в душе.

Заглядываю вовнутрь и у меня волосы на затылке начинают шевелиться.

Контракт. Заказной контракт, продатированный сегодняшним числом.

Нет, конечно, не проблема распечатать еще один экземпляр, но вообще когда у них переговоры назначены? Будут ли они подписывать контракты на работе или засядут для подписания в какой-нибудь ресторанчик? Некоторые так делают, если до нас им ехать далеко.

Тьфу-ты, уже не до “нас”, вообще-то. Так и не отвыкла считать фирму Верещагина своим рабочим местом, хотя сколько уже воды утекло.

Мельком проглядываю документы. Нет, точно — эти документы Антону нужны, текст контракта рябит пометками, расставленными его любимым (и дурацким) розовым маркером. Он выделял те условия, которые нуждаются в переобсуждении. Нет, память у него отличная, но все-таки, если бы он на неё полагался — он бы не делал пометок.

— Верещагин, ты издеваешься? У меня же собеседование сегодня!

— Ир, прости, мысли с утра были не об этом, — покаянный тон Антона — страшное оружие, способное остановить пару небольших сражений, — но я не успею заехать в офис и взять новый экземпляр, и с ходу не все моменты вспомню. А собеседование ведь у тебя после обеда, так?

Паразит. Но да, обычно у Антона день расписан по минутам, если он, конечно, не треплет нервы мне. Вот и сегодня такой день.