Читать книгу - "Диктатор - Мила Крейдун"

- У тебя и нет другого выбора, любимая, - произнёс он уверенно, не позволяя сомнениям брать над собою верх. Отбрасывая внутренние страхи, отказываясь их даже замечать.

Хватит!

Она будет его! Точка!

Жена прильнула к его губам в эмоциональном порыве, а его член мгновенно встал по стойке смирно, едва не сбросив ноут с ног.

«Да, она будет его!», - твёрдо решил он, крепко обняв жену, убирая ноут, и перетягивая её на себя, не прекращая страстный поцелуй.

Она покорно села сверху, отвечая той же страстью. Её глаза слегка расширились, когда она обнаружила, что он уже готов.

Её взгляд скользнул по его широкой груди, ярко выраженным кубикам пресса. Он был жадным, восхищённым, недоумевающим. Похоже, она тоже считала, что, возможно, не заслуживает его.

Он узнал этот взгляд. Он так же смотрел на неё. Раньше.

- Заслуживаешь, - уверенно произнёс он, чтобы развеять болезненные сомнения, которые не должны быть между ними.

Жена вскинула на него ещё более изумлённый взгляд оттого, что ему удалось угадать, прочесть её мысли. Оба считали, что подобный симбиоз был дан лишь немногим - истинным парам, сердца которых бьются в унисон. Когда встречается совершенная совместимость. Возможно полное слияние душ. Хотелось отчаянно верить, что это была не случайность.

«Это Начало. Знак. Намёк Вселенной», - думала Мили, вернувшись к изучению годами тренированного тела.

- Ты совершенен, - произнесла она, не скрывая более своего восхищения, не спеша скользя пальчиками по сильному торсу, очерчивая каждую идеально прокаченную мышцу, любуясь, наслаждаясь видом. И прикосновениями.

Макс опрокинул её на спину, жадно заглядывая в глаза. Его взгляд горел страстью, желанием, жаждой.

- Ты будешь моей, - уверенно произнёс он.

- Буду, - так же твёрдо ответила бывшая Царица, вскрикнув от неожиданного властного толчка мужа, устремившегося в глубины её естества. Продолжившего яростно вбиваться в неё снова и снова, словно стремясь достать как можно глубже, до самой сердцевины, выбить оттуда другого, занять его место. Навсегда.

- Ма-а-акс! – кричала Милена, исступлённо кончая, царапая спину…

Любимого?

*

Целый год молодожёны колесили по миру, открывая для себя новые неизведанные уголки, тропические леса, саваны, пустыни, покинутые города вымерших цивилизаций, современные мегаполисы, европейские столицы, богатые культурой и историей.

Они покорили за этот год не одну горную реку, взобрались не на одну гору, где Милене удалось справиться с боязнью высоты, благодаря поддержке и вере в неё Мужа.

Это был удивительный год. Богатый на впечатления, события и открытия. Как мира, так и друг друга.

Уже неделю они отдыхали в отдельном бунгало на тропическом острове. Милена лениво покачивалась в гамаке между пальмами и не могла оторвать глаз от совершенного тела Макса.

Она так и не привыкла к нему за это время. Каждый раз сердце её уходило в пятки, а внизу живота поднималось привычное волнение, когда она скользила взглядом по тренированным рельефам, заключавшим в себе практически нечеловеческую силу. И ловкость. Грацию.

Именно так должен был выглядеть Прометей, спустившийся с Олимпа, чтобы подарить людям огонь.

Может быть, это он и был, - улыбнулась Мили собственной фантазии, глядя на то, как её личный бог едва заметным взгляду движением бросил самодельное палку-копьё и через мгновенье достал её с нанизанной рыбой.

У них не было в этом необходимости. Они отдыхали в благоустроенном люксовом бунгало с «всё включено», но!..

Милена обожала, когда Макс добывал им еду. Было в этом что-то… настоящее, мужское, животное, доминантное, дикое. Что-то, что заставляло её сердце биться быстрее, а женский цветок дрожать влагой.

Макс знал, какое действие оказывают на жену его навыки выживания. Любила она наблюдать и за тем, как легко он мог общаться с местными жителями большинства стран, владея двенадцатью языками.

Он улыбнулся, вспомнив, как отвисла челюсть бывшей Царицы, когда он заговорил на испанском в Мексике. Кто бы мог подумать, что именно знание двенадцати языков поразит её в самое сердце, дав жизнь искре, которая разгоралась каждый день.

Сейчас бывший телохранитель с уверенностью мог сказать, что жена сходила по нему с ума, но вместо того, чтобы прекратить поражать и покорять её каждый день, это словно вошло в привычку. Он не мог прожить ни дня, чтобы не увидеть, обращённый на него, восхищённый лазурный взгляд, полный страсти и обожания. Не было ничего, что бы он ради неё не сделал. Не было ни мгновения, когда бы он её не хотел. Или пожалел о своём выборе, решении и действиях.

Макс был счастлив.

Они были счастливы. Вместе. Что было намного важнее, говоря о многом.

Выйдя на берег, Макс достал армейский нож из джинсовых шорт и стал потрошить рыбину, которой вполне хватит на ужин для них обоих.

Мили поднялась и отправилась к бунгало, откуда перенесла на пляж их самодельный очаг, состоящий из разобранного тротуара. За причинённый ущерб придётся заплатить, но это было сущим пустяком.

Макс наблюдал за тем, как жена мастерски разводит огонь, однажды переняв от него этот навык, и не мог ею не гордиться.

Он взял рыбину и направился к ней.

- Проголодалась? – спросил он, остановившись в полушаге.

Она скользнула взглядом по рыбе и запнулась на бугорке его шорт, словно именно его член только что задал ей вопрос.

Макс довольно улыбнулся. Бугорок значительно увеличился.

Теперь улыбнулась и госпожа Астахова, переведя на него озорной взгляд.

Макс положил рыбу и, подхватив жену на руки, потащил к бунгало.

Её смех и счастье, звеневшее в нём, ласкали его слух и Душу.

Да, они однозначно были счастливы.

*

Макс с трудом приходил в себя, выбираясь из тягучей черноты бессознательности.

Что-то неправильное было в этой пустоте и тяжести во всём теле.

Да, не в силах пресытиться друг другом, они с Мили вчера занимались любовью, пока не вырубились, но даже с учётом этого что-то было не так.

Макс попытался пошевелиться.

Тело слушалось с трудом, но руку к глазам поднять так и не удалось. Что-то удерживало обе кисти сзади.

«И голова не может так висеть, если ты лежишь», - подумал бывший начальник службы безопасности президента, с усилием открывая глаза.

- Твою мать…