Читать книгу - "Воробышек - Олли Ро"

- А как ты-то узнал, что в дом влезли, если сигнализация была отключена? Это ж просто чудо какое-то! – я не зря тут дурочку разыгрываю, надо понимать – где именно прокололся Руслан, чтобы не совершить ту же ошибку.

- Никаких чудес, Женева. Все очень просто, когда в один и тот же личный кабинет входят одновременно с разных устройств – система всегда оповещает.

Рус не дурак. Но, видимо, не досмотрел…

Или что-то запускается в скрытом фоновом режиме…

Что ж, если и взламывать компьютер Вениамина, то только тогда, когда он будет дома. Или когда есть твердая уверенность, что он не на работе.

Как только теперь понять, успел ли Руслан хоть что-то выведать?

Позвонить? Или написать?

Есть же телефон.

Мысли летят с космической скоростью, пока Вениамин не обрывает их сухим замечанием.

- Пойдемте в дом. Сколько можно на дороге стоять.

Войдя внутрь, первым делом несусь наверх. В ванную! Смыть следы крови с бедер. Вениамин нас точно подозревает, но пока нет прямых доказательств, Гусь не будет рубить с плеч мою бренную головушку.

По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Включаю на полную мощность горячую воду. Ванная мгновенно наполняется паром, оседающим крупными каплями на прохладном кафеле.

Стянув платье и белье, уже собираюсь ступить под тугие спасительные струи, но дверь распахивается словно от удара с ноги, выбивая хлипкую щеколду, и на пороге возникает Вениамин.

Пиздец.

И ничто иное.

Он также внимательно осматривает меня, цепляясь взглядом за неяркие, но весьма отчетливые пятна на бедрах.

Конечно, он все понял.

А еще возбудился.

Вижу это по трепещущим крыльям его носа и расширившимся зрачкам.

Мне страшно настолько, что поджимаются пальцы на ногах. Опускаю голову вниз, слегка втягивая ее в плечи. Не могу набраться смелости и посмотреть в его глаза. Боюсь увидеть в них приговор.

- Приводи себя в порядок и спускайся вниз, - сухо говорит Вениамин, спустя целую вечность.

Коротко киваю и стою, не двигаясь, пока он не захлопывает дверь с другой стороны.

Громко.

Резко.

И по хлопку одному понимаю, что это конец.

Быстро принимаю душ, но воду не выключаю – пусть льется. Сама в это время решаюсь на звонок Руслану. И из разговора узнаю, что он не успел. Ругаюсь, но внимательно слушаю, где он допустил промах. Рассказываю о своих страхах и подозрениях, а также об угрозе срыва операции.

У меня нет четкого плана. Операция разваливается на глазах. И сама я словно развалина.

Надеваю спортивный костюм, купленный Вениамином. Он слишком гламурный. Слишком заметный. Яркий. Из белоснежного коттона с выложенным камнями на спине логотипом бренда. Но сейчас, быть на виду – это именно то, что надо.

На кровати аккуратно разложено брошенное мной ранее в порыве злости воздушное свадебное платье. Во всей сложившейся ситуации оно смотрелось теперь нелепо и забавно. Карикатурно. Абсурдно. Из версии – найди лишний предмет на картинке. Ну какая свадьба, ей богу?! Какое-то шестое чувство подсказывает мне, что впереди меня ждет нелегкая ночь. И я сто процентов уверена, что если покину этот дом, то больше в него не вернусь.

Не теряя надежды на благоприятный исход операции, забираю телефон и прячу его в высокий носок под штаниной спортивного костюма. Не очень надежно держится, поэтому фиксирую его несколькими резинками для волос. Они впиваются в кожу, перетягивая ее и доставляя дискомфорт, но зато теперь мне не так страшно, что в самый неподходящий момент смартфон вывалится наружу перед Вениамином. В тайник прячу ключ от кабинета Вениамина, флешку с Зодиаком и карту памяти, вынутую из фотоаппарата, на который Гусь меня фотографировал. Царапаю записку и ставлю книгу в ряд к остальным.

Захочет – найдет.

Егор тоже не дурак.

Когда спускаюсь вниз, встречаюсь с тишиной. Ребята с автоматами уже уехали. Егор с Вениамином в траурном молчании распивают на кухне чай. Атмосфера убийственно тяжелая. Все всё вокруг понимают, но при этом никто никому ничего не говорит. И в данный момент решаю, что это все же лучше, чем если бы Гусь и Королев посреди кухни дрались на ножах, как рыцари за руку и сердце прекрасной дамы.

- Что так долго? – обращается ко мне Вениамин, спокойным тоном, не предвещающим беды, но при этом и не сулящим ничего хорошего. Ровный. Сухой. Безэмоциональный. Как робот.

- Немножко отдохнула, почитала, - надеюсь, ты понял меня, Егор…

- Готова? Поехали.

- Поехали, - легко согласилась я, не выдавая признаков волнения, хотя сердце кровью облилось. – А куда?

- Торт выберешь, - соврал Вениамин.

- Я кофейку попью только, ладно? – лучезарно улыбнулась Гусю.

- Попей-попей…

Не торопясь, но и не действуя нарочито медленно, приготовила чашечку бодрящего напитка. Незаметно, пока гремела чайными ложками, сунула в карман нож для чистки овощей. У него хоть и короткое лезвие, но острое, а рукоять плоская, небольшая, как раз для женской руки. И в кармане-кенгуру он отлично поместился.

Сполоснула чашку и не дожидаясь, пока меня отправят, самостоятельно пошла обуваться, делая вид, будто все, что происходит вокруг не вызывает никаких опасений. Только кисти сжимала в кулаки, чтобы не было заметно, как дрожат ледяные пальцы.

Убьет меня Вениамин.

Как пить дать, убьет.

И сама же себя ругаю – нельзя психовать! Надо трезво оценивать ситуацию! Еще не все потеряно.

Еще есть надежда на Егора.

У меня есть телефон. И нож.

Обуваю кроссовки. В них, может, и жарковато, но очень удобно! пока завязываю шнурки – поправляю на щиколотке припрятанный телефон.

Вроде нормально.

Егор и Вениамин выходят из кухни. На их лицах одинаковое выражение. Все-таки они похожи. Мимикой. Повадками. Одинаково поджатыми губами. Играющими на челюстях желваками. Залегшей между бровей морщиной. Сжатыми кулаками и напрягшимися плечами.

Глядя вот так на них, сложно не поверить, что передо мной отец и сын. Однако, при определенной похожести, это диаметрально противоположные личности. Как черный и белый. Как небо и земля. Как пустыня и соленый океан. И даже немного метафорично, что один из них по крови тащится, второй же панически ее боится.

Вениамин просит Егора оставаться дома, никуда не выходить и включить сигнализацию на случай, если взломщик вернется. Королев не противится, но чересчур тревожно на меня поглядывает. Мы немного сумбурно топчемся в коридоре. Не могу отвести взгляд от синих глаз. Мне кажется, что это момент прощания.