Читать книгу - "Я хочу от него сына - Желана Соколова"

— Сейчас, моя девочка. Я мигом, — взволнованно воскликнул он в ответ.

— Только не волноваться, — уговаривала себя, взяв в руки свою настольную книгу Дик Рида «Роды без страха».

Потом поняла, что что-то я не то делаю. Надо же готовиться к поездке в госпиталь. Бросаю книгу на кровать, а сама тихонько сползаю с нее на пол.

Даже переодеться нет сил. Как была в широкой белой сорочке, так в ней и нахожусь.

Волна с каждым разом накатывает все настойчивее и сильнее. Перерывы все еще длятся по три минуты, но мне кажется, что эти три минуты равны максимум одной.

Явно не успокоив себя этим, улавливаю настоящую схватку. Дышу с полуоткрытым ртом, как можно глубже. Глаза закрываются, на какие-то мгновения ухожу в себя.

На смену схватки снова приходит волна, вслед за которой возвращается схватка. Я пытаюсь поменять положение тела, понимаю, что необходимо вставать, но еще и еще раз прохожу эти ощущения лежа.

Первая попытка встать на колени и просто опираться локтями на ковер сопровождалась схваткой и дала мне понять, что это не то, чего я хочу.

Как представлю, что сейчас нужно куда-то ехать…

Боже! Не хочу! Да я лучше тут останусь.

Я попробовала упереться руками о нижнюю спинку кровати и приподняться, когда ко мне в спальню вбежала тетя Галя.

Вяло осознаю то, что она мне говорит. Кажется, она хочет меня осмотреть и спокойно позволяю ей это сделать.

Как-никак она медик, всю жизнь проработала фельдшером в местном ФАПе. Уж, наверное, знает, что к чему.

Она что-то запричитала о том, что у меня полное раскрытие и что ехать куда-то бессмысленно. Не успеем. И об ответственности.

Так поняла, это у нее была минута паники и поток сознания, которые меня сейчас очень мало волновали.

Она выбежала из комнаты, сказав что-то отцу, не посмевшему войти за дверь.

Пока её со мной не было, я сосредоточилась над своими ощущениями. Стояла на коленях и держалась за кровать, как за единственное спасение.

Очередная схватка, — и я пыталась усилить ее своим голосом. Снова схватка, — и я снова выпускала вместе с нею звук, как меня учили. Сила схватки перенаправлялась не вниз живота, а словно по голосовой трубе выходила вверх через горло. Очень необычные ощущения, они мгновенно принесли облегчение. Чувствую, как из меня хлынула бурным потоком жидкость.

— О, околоплодный пузырь лопнул. Может ляжешь на бок? Легче будет, — снова появилась возле меня тетя Галя. — Сейчас потуги начнутся.

— Не, лежать не хочу, — помотала я упрямо головой.

А вот желание тужиться определенно ощутила и не стала ему сопротивляться.

— Ы-ы, — простонала я, вспоминая в этот момент бурильщика. Вернее то, как он после кафе приволок меня тогда к Загсу, тупо поставив перед фактом.

Ну, оригинал же. И все-то у него, как не у людей.

— Что это? — округлила я глаза, увидев примечательный силуэт местного дворца бракосочетаний.

— А ты не видишь?

— И зачем мы здесь? — задала глупый вопрос.

— Заявление подадим. Надевай маску и пойдем уже. Паспорт, я знаю, у тебя с собой.

— А?

— Без А, Ев.

— Так ты же уезжаешь и сам не знаешь точно, когда вернешься, — сделала последнюю вялую попытку к сопротивлению.

Признаться честно, для меня за этот день свалилось столько шокирующих событий, что очередная прихоть Федора буквально выбила из колеи, заставляя забыть о своих принципах и нежелании идти «взамуж».

Воспользовался моментом, гад такой!

И кто ж мог знать, что нас согласятся расписать буквально на следующий день, учтя мое положение.

А уж Федя, если захочет, умеет убеждать каждого, подключив все свое обаяние.

Так что, почти все, как я и хотела. Свадьбы, по сути, не было. А роспись прошла обыденно, как в тумане.

Боже упаси меня от белого платья. Приперлась в алом комбинезоне в загс, а Федя так вообще в джинсах и футболке. И, кажется, от этого был доволен не меньше.

Я почему-то до последнего отказывалась верить, то бурильщик женится на мне.

Аж всплакнула, вспомнив подходящее определение: «по залёту».

— И чего ревём опять, чудо моё? — спросил тогда меня он.

— От счастья, блин!

— Я уже в предвкушении первой брачной ночи, — выдохнул он, опалив жаром мои губы.

— А вчера что было? — ехидно поинтересовалась у него.

— А вчера была репетиция, мадам Марченко.

— Только давай договоримся сразу, месье Марченко.

— О чем?

— Если влюбишься в другую, скажи сразу. Обойдись, пожалуйста, без адюльтера.

— Ну точно, дурнушка! Такой момент испоганить. Не пессимизди, Ева. Отправь своих тараканов в отпуск, а? — опять свел все к шутке Федор, не восприняв мои слова всерьез.

— Так, Ева, сосредоточься, — выдернул меня из воспоминаний голос тети Гали.

Очередная потуга не заставила себя ждать. Я уловила легкое чувство жжения, переставая в этот момент дышать «собачкой*».

— Так, первый пошел. Давай, Ева! Умничка, девочка, — зычным голосом подбадривала меня мачеха.

Она ту же просит меня развернуться — не слушаюсь. Тогда она требует шире расставить ноги, но у меня не сразу получается это сделать.

В тот же миг потуга достигла своего пика, и головка малыша полностью вышла.

Слышала голоса одобрения в свой адрес, но не успела насладиться этим, как вдруг снова потуга и … с невероятной скоростью малыш выскальзывает из меня.

Слышу плач своего первенца и немного паникую, не видя его. Но тут меня скручивает очередная потуга, и минут через пять на свет появляется мой второй сыночек.

Мои утренние пташки, — улыбаюсь я, ошалело выцепив взглядом время на часах.

Семь-ноль-пять утра.

Я хочу плакать и смеяться одновременно.

Слышу слова поздравлений от тети Гали, которые быстро сменяются напоминанием о рождении плаценты.

— Сейчас, Ева, приложим этих красавчиков к груди, своим сосанием они быстро запустят процесс сокращения матки.

Мне не до слов тети Гали, я улыбаюсь сквозь слезы, глядя на крошечные сморщенные мордашки своих мальчишек, и задыхаюсь от нежности к этим крошкам.

* Дыхание «собачкой» — это мелкие, частые вдохи-выдохи животом с открытым ртом, до того момента, когда тужиться разрешают