Читать книгу - "Беременность на сдачу - Адалин Черно"

— Я ушла домой, — пожимаю плечами и надкусываю круассан со сгущенкой.

— Чего? — подруги настораживаются и практически одновременно наклоняются ко мне через стол. — Как это… ушла домой? Он тебя не отвез?

— Его не было, — равнодушно отвечаю я, но чего греха таить, мне не параллельно. — Он ушел.

— Мудак! — тут же говорит Света. — Самый настоящий мудак. Как это ушел? Вытащил свой член и свалил, так, что ли?

— Тише, — говорю подруге, а сама посматриваю в сторону бабки сбоку, которая смотрит на меня взглядом “а инквизиция таких как ты на костре сжигала”. — Я уснула после… кхм… после секса. Помню только как он погладил меня по щеке, а потом проснулась на диване одна. Я проспала час или два, потому что клуб еще работал.

— Капец! И что? Ты это так оставишь? — Ирка, как всегда, за справедливость.

Возмущается, если что-то пошло не так и говорит, что за все в этом мире нужно платить. Я согласна, вот только что мне делать? Бежать в клуб, искать координаты бармена и звонить ему со словами “как ты мог, скотина?”. Я улыбаюсь и понимаю, что ни в жизни так не сделаю.

Да и уверенности в том, что он действительно бармен нет. Вряд ли. Такой мужчина как он не может быть барменом. Владельцем клуба — да, но не тем, кто разливает за стойкой коктейли и снимает девочек на ночь. Даже в нашей паре снимала, скорее, я, чем он. И что странно — мне не стыдно. Да, это не обычное мое поведение, да, я переступила запретную черту, но я это сделала и плакаться точно поздно.

С Иркой и Светкой я прощаюсь только тогда когда они решают, что вытащили из меня все что можно. Я машу им рукой на прощание и запрыгиваю в такси, которое довозит меня до самого дома. В квартире полный кавардак: разбросаны вещи, разбиты рамки с фотографиями. Странно, но мне не больно. Как будто ты обожглась пару недель назад: боль прошла, но остался уродливый шрам, который нельзя скрыть. Тебе обидно за свою внешность, но больше не болит.

Так и с Димой.

Я достаю свой телефон, ставлю его на зарядку и иду убирать в квартире. Беру огромные мусорные пакеты и складываю туда все, что хоть как-то связано с уже бывшим мужем: фотографии, подарки, одежду и туалетные принадлежности. Через пару часов я звоню Диме и прошу заехать за пакетами, потому что завтра они полетят в мусор.

— Я не шучу, Дим. Хочу избавиться от мусора, а не собирать его у двери своей квартиры.

Он приезжает ближе к шести. С огромным букетом красных роз, которые я терпеть не могу, корзиной фруктов и вином. Он так и не запомнил цветы, которые я люблю, а еще забыл, или захотел забыть о том, что я беременна.

— Что это, Дим? — я киваю на его подарки и складываю руки на груди.

— Нам нужно поговорить, — спокойно говорит он и разувается, но я вытягиваю руки и утыкаюсь ими ему в грудь, останавливая.

— Я не хочу разговаривать, — набираюсь смелости и говорю ему. — Я позвала тебя, чтобы ты забрал эти мешки, — я киваю на большие мусорные пакеты.

— У нас будет ребенок, — Дима давит на больное, но я только усмехаюсь и говорю:

— Не у нас. У меня. Ты его не хочешь и не хотел. А мне хватило того, что я вчера видела.

— Это недоразумение, родная. Помутнение. Я ведь тебя люблю.

Странно, но сейчас он кардинально меняет свое мнение и слова. То ли одному настолько плохо, то ли его кто-то надоумил, что жена нужна обязательно. Как вечный атрибут рядом с представительным мужчиной. Я пожимаю плечами, а затем вгоняю ржавый нож в наши отношения:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Думаешь, Дим? Тогда ладно, я вчера переспала с мужчиной в баре, просто так… помутнение. Простишь?

Он смеется, а после понимает, что я говорю совершенно серьезно, и перестает улыбаться. Зло смотрит на меня: его скулы сжаты, нос раздувается в ярости, а лицо перекосило от злости. Огибаю его и открываю двери, вытаскиваю мусорные пакеты на лестничную площадку и выставляю мужа за дверь со словами:

— А что ты хотел? Ты взял в жены сильную женщину, а не сопливую малолетку, так что до свидания в ЗАГСе, Дим.

Я захлопываю дверь в квартиру и с каким-то кровожадным удовольствием понимаю, что мне полегчало. Квартира опустела без вещей Димы, но я как-будто освободилась, отпустила себя.

Именно поэтому я решаю последовать совету Ирки, который она бросила мне на ушко, и пойти в клуб, чтобы “отыскать своего бармена и трахнуть его еще раз”. Именно так сказала подруга, да.

Я надеваю красное платье до колена, вытаскиваю лодочки на низком ходу, крашусь так же, как и вчера, но делаю уклон на более вечерний макияж и критически осматриваю себя в зеркале. Я сногсшибательная. Странно, что Дима этого не видел, или видел, но думал, что это никуда не денется. Что всегда будет рядом.

Я выхожу из квартиры, беру свою кредитку, на которой, как оказалось, больше ста тысяч, и сажусь в такси, чтобы поехать в тот же клуб. Я до последнего надеюсь увидеть там Мэта, но когда приезжаю — за стойкой тот же парень, с которым Мистер Совершенство вчера разговаривал.

Я заказываю яблочный сок и сажусь на диванчик, наблюдая за стойкой. Стараюсь отвлекаться и даже иду танцевать, но получается из ряда вон плохо, потому что мысли то и дело возвращаются к Мистеру Совершенство. К его рукам, губам, вишневому дыханию. К своему стыду понимаю, что возбудилась, поэтому заказываю еще сока, а потом замечаю знакомый силуэт.

Поначалу мне кажется, что это игра воображения и мое сознание просто рисует того, кого я хочу видеть, но нет. Мэт стоит у лестницы с какой-то девушкой. Они, кажется, вполне мило болтают, а потом я вижу, как она приподнимается на цыпочки и целует его, а он обхватывает ее талию рукой и прижимает к себе.

Несколько мгновений я просто смотрю в их сторону, а потом Мэт замечает меня. Отрывается от поцелуя с девушкой и переводит взгляд в мою сторону. Я читаю на его лице удивление и узнавание, но не хочу смотреть дальше, соскакиваю со стула и иду на выход. Оборачиваюсь и вижу, что мой случайный Мистер Совершенство идет за мной.

Я сворачиваю куда-то в коридор и нахожу свободную комнату, захожу туда и хочу, должна надеяться, что мне удалось скрыться. Но вместо этого я надеюсь на то, что он найдет меня, откроет эту чертову дверь, а затем захлопнет ее и возьмет меня в темной комнате, развернет к себе и прижмет к стальной эрекции.