Читать книгу - "Царство Прелюбодеев - Лана Ланитова"

– А у Травина есть еще «зависть» и «уныние». Я точно знаю! – выкрикнул неугомонный Булкин.

– Господин Булкин, доносительство и сплетни, согласно «книге Притчей», входят в разновидность второго греха, называемого «лживый язык», а также в девятую из «десяти Христовых заповедей»: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего». Зачем вы усугубляете свое и без того нелегкое положение? – Виктор строго посмотрел на Булкина. – В Православной церкви нет общепризнанного полного списка (канона) грехов, так же, как нет их строгой классификации. Грехи являются следствием грехопадения человека, однако в отличие от первородной греховности, человек несёт за них прямую ответственность, поскольку должен бороться с ними и одолевать их. Это мнение связано с библейским утверждением, что нет человека «кто живет и не согрешает, и что никто не чист от скверны, даже если и один день проживет на земле»^[97]. У каждого смертного так или иначе, есть грехи, страсти и пороки. «Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем»^[98] – Виктор кашлянул. – Господа, моя цель – не учить вас богословию. Все это, так или иначе, вы должны были изучать в гимназиях или церковно-приходских школах. Обсуждать, а тем паче изучать «Законы божьи», а также книги «Священных писаний» – противоречит правилам и законам того места, где вы сейчас находитесь. Я вынужден обращаться к «прописным истинам», так как некоторые из вас даже не имеют представления о том, за ЧТО они попали в Ад. Равно, как не знают, в чем отличие многочисленных грехов друг от друга. Что есть грехи против бога, против ближнего своего и против самого себя. Лишь на время вашего наказания я обязан (хотя мне это совсем не по нраву), ознакомить всех вас с теорией. Для этого на время обучения каждый из вас сможет найти необходимую литературу «справочного характера», она лежит на прикроватных тумбочках или комодах в ваших жилищах.

Купчишка снова осекся, нервно заерзал внушительным задом, покраснел и нахмурился.

– Итак, позвольте, я продолжу? Ваша группа состоит из четырех человек. Вы все умерли для физического мира примерно в одно и то же время. И оказались на моем участке. С сегодняшнего дня мы начинаем небольшой лекционный курс, а после пойдут индивидуальные практические занятия. Итак, приступаем к знакомству. Начнем мы с нашей дамы. Встаньте пожалуйста, Екатерина Дмитриевна!

Со скамейки привстала бледная черноволосая женщина. Скромное, темно зеленое платье из гроденапля^[99] облегало худенькие плечи, маленькую грудь и узкие бедра представленной брюнетки. Ровный цвет кожи казался чуть бледным на фоне вьющихся черных волос, собранных на макушке черепаховым гребнем. Тонкие черты лица и карие, с поволокой глаза, несколько маленьких родинок на щеках выдавали в ней породистую особу.

– Екатерина Дмитриевна Худова, уроженка Тамбовской губернии, мещанского сословия, двадцати восьми лет, – торжественно представил Виктор.

– Мещанка, сухая вобла. Подержаться-то не за что… – прошептал Булкин, развернувшись вполоборота к Махневу, словно гимназист-переросток к такому же оболтусу, как и сам. Он как бы приглашал Владимира к интимной, приятельской беседе.

Однако Владимир не разделил его мнения и смерил собеседника холодным молчаливым взглядом. Булкин нахмурился и обиженно отвернулся.

– Екатерина Дмитриевна попала сюда по причине всем нам известной, а именно, склонности к блуду и безмерной похоти.

– А можно подробней? – развязано протянул Булкин.

Худова вздрогнула, нервно повела плечами, бледное лицо покрылось пунцовыми пятнами, взгляд карих глаз гневно полоснул щекастое лицо Булкина.

– Ох, Булкин, Булкин… Похоже, вы становитесь моим любимым учеником. Вы же окончили несколько классов церковно-приходской школы?

– Ну… и что с того? Я не только там учился. Со мной еще дядя занимался.

– Ну, до вашего вороватого дяди, который учил вас барыши считать, темный товар^[100] за панский^[101] выдавать, да гнилое сукно покупателям втюхивать, мне и дела нет. По вашему дяде другое ведомство адского царства плачет. Его уже ждут-с с нетерпением. Могу открыть, Макар Тимофеевич, один секрет: ваш любимый дядюшка будет зарезан разбойниками прямо по дороге из Рязани в Москву, ровно через пять лет после вашей нелепой кончины.

– Что ж… Раз судьба-злодейка такая, – Макар моргнул серыми глазами.

– Да уж… Что-то не везет вашей семейке, – ехидно парировал Виктор.

– А всем другим везет! Я прямо смотрю: вокруг одни везунчики собрались… – взвился Булкин. – А при чем же тут церковно-приходская школа?

– А то, милейший, что именно там вы должны были слышать известное выражение из Нагорной проповеди Иисуса. Я не часто произношу это имя в своем царстве. И не сторонник рацей^[102], тем паче на библейские темы. Однако в учебных целях могу себе это позволить. Так вот Иисус сказал тогда: «И какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».

– И как это связано с этой худой мещанкой? – брякнул Булкин, выкатив наглые серые глаза. – Она что, еще сильнее отощает?

В этот момент Худова извернулась и звонко щелкнула обидчика по круглой голове. Тот вскочил и потянул здоровые ручище к женщине. Она сорвалась с места и перебежала на ступень выше, удобно расположившись рядом с Владимиром.

– Тихо, господа! Еще не хватало, чтобы вы тут передрались, – строго урезонил всех Виктор. – Про слова Нагорной проповеди я сказал к тому, что ежели вы желаете, обнажение всех непристойностей из биографии Екатерины Дмитриевны, значит, и вас самого попросят обнажиться перед всеми с той же долей откровенности.

– А мне нечего скрывать! Чего? Я и сам все расскажу… Пускай и эта… вобла все выкладывает начистоту.

– Итак, продолжим. Мещанка Худова Екатерина Дмитриевна, став в двадцать лет вдовой и оставшись без средств, не поступила в прачки или белошвейки, а решила зарабатывать себе на хлеб проституцией. Занималась она «древнейшей профессией» часто и от души. Иногда даже денег не брала за свою работу. Вы встаньте, Екатерина Дмитриевна, встаньте и постойте у всех на виду!