Читать книгу - "Цена его любви - Кира Шарм"

Тогда изогнуло всего. Кишки вывернуло, когда их увидел.

А после понял.

Никогда не смогу ей дать простой, безмятежной жизни. Я — не смогу. А Стас — он сможет. Может, это и есть для нее единственный путь к исцелению?

— Никогда! — задыхается, снова начиная лупить по мне кулаками. А глаза так и сверкают. Как у настоящей ведьмы. Испепелила бы, если бы умела. Моя девочка.

— Никогда, слышишь? Никогда не будет тебе замены! Ни в моем сердце, ни в моей жизни! Даже если бы тебя и правда не было! Я скорее умру, чем буду с кем-то другим! Как ты мог вообще допустить такую мысль? Как, Влад? Хочешь, чтобы я тебя не предавала, а сам одними такими мыслями меня предал!

— Даааааша, — ловлю крохотные кулачки. Целую каждый пальчик.

— Я всегда хочу, как лучше для тебя. В первую очередь, всегда, во всем я именно об этом и думаю. Это всегда будет для меня на первом месте. Чтобы тебе было лучше. Всегда.

— Мне будет лучше только там, где ты! Как ты не понимаешь? Пусть в нищете, пусть прячась от всего мира в этом подвале! Пусть ждать тебя каждый день, тревожась и места себе не находя! Но с тобой! Разве ты этого не понимаешь? Не чувствуешь? Боже, Влад! Я готова каждый день умирать, зная, что ты ушел в опасность! И каждый день воскресать, когда ты возвращаешься! Готова ждать! Ждать, сколько угодно! На все готова, лишь бы быть с тобой! Сколько же времени мы потеряли! Времени, которое могли бы быть вместе! Пусть урывками, пусть воруя наше счастье от мира, в котором ты живешь! Но вместе, понимаешь, Влад!

— И не будет! Никогда. Никогда другого у меня не будет! И ты не мог! Ты не имел права решать такое за меня!

— Даша…

Вот теперь до боли прикрываю веки.

Ее любовь, ее верность опаляет. Выжигает все внутри.

Я уже ведь смирился.

Давно поставил на себе крест. Стал живым мертвецом. Отказавшись от нее. Ради того, чтобы она жила! Да, пусть не будет в ее жизни больше такой любви! Звезд под ногами и млечного пути, что раскрывает самое сердце. Да. Потому что такое возможно лишь раз на всю вечность, да и то со своим, единственным человеком. И мы этого не выбираем. Не имеем силы приказывать сердцу. Пусть.

Но она жила бы. Ходила бы. И даже однажды нашла бы в себе силы улыбаться. И ей и нашему малышу ничего бы не угрожало.

И, если цена за это — стать живым трупом с вырванным сердцем, я готов за это платить. Готов. Лишь бы знать, что ты жива. Что далеко от всего этого, моя девочка. Что где-то улыбаешься. Пусть даже и другому. Готов. Если бы ты знала, как долгими ночами в этом блядском подвале мне выть хотелось. И я почти выл.

Скатывался на бетонный пол и крошил зубы, чувствуя, как стальная рука меня душит, когда представлю, что ты распахиваешься для другого, а он берет тебя, смеет прикасаться руками, губами к тебе…

Но я не могу развернуть неумолимую колесницу судьбы. Выбор, сделанный когда-то, заставляет меня платить высокие цены. И обратных дорог у жизни не бывает. Ни одной лазейки не найти.

А, значит, я должен. Должен вот так корчится. Должен отпустить тебя к другому. И, блядь, молиться, чтобы ты была с ним счастлива! Иначе не прощу. Никогда себе не прощу. Лучше сдохнуть на самом деле.

— Я готова ждать тебя, Влад, — шепчут, сука, прямо в душу любимые губы.

Снова сердце, что кислотой уже выжег, оживляют. Заставляют трепыхаться там болезненные нити. Те, которые после того, как заставил их отмереть, теперь приносят мучительную боль.

— Готова…Хоть вечность, хоть всю жизнь… Ведь это… Это ведь когда — нибудь закончится! Влад! А я буду ждать. Я годы готова променять, всю жизнь — на маленький кусочек счастья! Влад! Как ты не понимаешь!

Понимаю, маленькая. Очень понимаю. С самого начала знал, что сдохнуть готов за хотя бы еще один час с тобой.

— Дай мне себя. Дай. Влад! Я же задыхаюсь без тебя! Оживи! Заставь снова воскреснуть!

И к брюкам моим тянется.

Уверенно, не глядя, расстегивает замок.

Что же ты со мной делаешь, маленькая!

Прощание. Да, это прощание. По-настоящему войти. Слиться снова. Захлебнуться в нас.

Но, черт, как же потом заново придется умирать! Снова и снова, и каждая судорога будет разламывать на части!

Но я не могу остановиться. Кто бы смог…

— Даша… девочка моя…