Читать книгу - "Тёмное сердце ректора Гордеева - Лючия фон Беренготт"

– Слушай, может пойдем куда-нибудь, где подают хороший стейк? Не думаю, что тебе понравятся… лягушачьи лапки.

Я закивала – сама с трудом давила тошноту, представляя себе, как только вчера вот эти вот склизкие лапки шлепали по болотной жиже.

День пролетел как один час, наполненный такими яркими кадрами и красками, что через какое-то время я забыла о том, что изображаю восторги и восторгалась уже на самом деле. Да, местами грязно, да, миллион туристов со всех концов света…

Но черт возьми, до чего же весело! Я вдруг поняла, что не прочь пожить в центре Европы пару лет – просто для того, чтобы напитаться этими красками, этим шумом, этими чужими ароматами и вкусами…

Удивительным образом мы умудрились за один день прошерстить весь центр города, ни разу не взяв такси – для чего пришлось зайти в первый попавшийся одежный бутик и полностью переодеться во все туристическое, включая кроссовки.

– Следить за нами будут из толпы, – объяснил Демьян. – Агенты любят прятаться в самой гуще, в самых насыщенных людских водоворотах. Поэтому крути головой почаще и включай внутренний глаз, как только интуиция подскажет.   

– А если не подскажет?

– Все равно включай. Рандомно – на что хочется.

Я конечно старалась, но сохранять бдительность во всей этой сумасшедшей туристической толпе было весьма непросто. Хотелось просто крутить головой – без всяких «внутренних зрений».

И, возможно, поэтому, а возможно просто потому что никто за нами не следил, за весь день я так ничего и не почувствовала.

Один всего лишь раз мне показалось, что рядом нелюдь – в старой части города, где жили в основном студенты и художники. Обернувшись с невысокого моста через речушку, я вперила свой взгляд в мужчину, который деловито развешивал вдоль подоконника белье, совершенно не смущаясь тем, что вместо рук у него – покрытые шерстью медвежьи лапы. И поняла, что кроме меня этих лап никто не видит.

Молча толкнула Демьяна в бок, указывая на удивительное существо, но тот лишь качнул головой.

– Слишком явно.

Под вечер, уставшие и почти-счастливые – несмотря на полнейшее фиаско мероприятия «на живца» – мы взяли такси в предместья Парижа, где на рю де Компанель располагались владения мамы Демьяна. Оказалось, что домина, который вчера ночью поразил меня своими масштабами, снаружи выглядел как обыкновенный маленький таунхаус – точно такой же, как сотни другие, окружавших его. Ухоженный газончик, маленький белый забор с калиткой на щеколде и дверь с веночком на День Благодарения. Даже парковки не было. Типичное жилище интеллигентной парижской вдовы, которой наследства мужа не хватило на квартиру в центре. 

Но внутри… внутри этого скромного таунхауса помещался дворец совершенно немыслимых размеров.

– Мог бы позвонить заранее – я бы распорядилась подогреть ужин, – недовольная, открыла на наш звонок Астер, без лишних слов распахивая перед нами дверь. В дряблой руке ее была сигарета на мундштуке, которой она тут же не преминула затянуться, выдыхая дым нам в лицо.

Демьян поморщился, разбивая дым ладонью.

– Позвонить куда? Разве ты установила людской телефон?

Из полумрака огромной прихожей выскочил дворецкий, готовый помочь нам раздеться – увидел, что раздевать нам нечего и в нерешительности замер, готовый к указаниям.

– Есть ли в доме вертолетная площадка? – спросил Демьян – словно ему стало жалко подчиненного, оставленного без задания.

– Есть, милорд, – с готовностью поклонился дворецкий. 

– Только не говори мне, что ты сегодня улетаешь… – Астер обернулась к нам с обиженно-вытянутым лицом.

– Нам надо проверить кое-что в доме. И я не хотел бы афишировать это, действуя через майров. Ты же знаешь, что случилось с Грегом…

Астер вздохнула.

– Какой кошмар… Такой преданный, такой исполнительный… Еще отец его служил нашему дому…

– Увы…

Переговариваясь и вздыхая о верном ассистенте, погибшем от руки врага, мы дошли до столовой – вероятно не единственной.

Там я обнаружила, что снова голодна – к тому же блюдам Сокрытого мира противостоять было нереально.

– Ужасно вкусно! – очень надеясь, что мать Демьяна не сочтет мое поведение за плохие манеры, нахваливала я, чуть не облизывая каждую тарелочку, мисочку или паюсник. Благо их было много – нелюди любили заваливать стол маленькими блюдами, предпочитая радующее глаз разнообразие.

– Ты еще наше семейное вино не пробовала, – с довольным видом наблюдая за мной, усмехался Демьян. – Вот где счастье для гурмана.

– Не спаивай девушку, Демьян! – пожурила его Астер. – Вот родит нам парочку юных Дарагхи, а уж потом по винной карте мира можно пройтись. Надеюсь, вы не затяните с наследниками?

Над столом повисло неловкое молчание. Хотя почему неловкое? Отвратительное и очень-очень виноватое молчание, во время которого мне резко захотелось провалиться сквозь стул.

– Что? – мать оглядывала нас непонимающим взглядом. – Надеюсь, ты объяснил Лене, что древний обычай отбора у человеческих женщин детей уже давно не действует? Еще не хватало, чтобы она боялась завести от тебя детей, потому что наслушалась сплетен…

– Астер… – протянул Демьян, бросая на меня взгляд, будто разрешения спрашивал. – Ты, наверное, забыла главную проблему всех Видящих.

Мать нахмурила лоб, вспоминая, о чем он говорит. А когда вспомнила, громко ахнула, мгновенно вся побледнев.

– Она бесплодна, не так ли?! Бесплодна, как и большинство Видящих?! Как же я раньше-то не вспомнила… Господи, Демьян, о чем ты думаешь? Кого ты привел ко мне в дом? Человечку, которая умрет лет через пятьдесят, да и еще и наследников нам не оставит? Или ты собрался усыновить каких-нибудь безродышей?!

– Идем, – бросив салфетку на пол, Демьян встал и потянул меня из-за стола за руку.

Впавшая было в ступор от жестокосердности женщины, которая до этого вела себя вполне любезно и приветливо, я молча встала и засеменила вслед за ним.       

Под громкое и выразительное молчание хозяйки поместья мы вышли из комнаты.

– Наверх! – так же коротко скомандовал Демьян, подталкивая меня к широкой, крытой ковром лестнице, огибающей с двух сторон огромную, хрустальную люстру.

Меня охватило странное дежавю – ведь только вчера меня вот так вели – только не любимый, а похититель.

Наверху, когда перед нами распахнулась дверь последнего этажа, дежавю усилилось – мы оказались на просторной вертолетной площадке, где гулял довольно прохладный вечерний ветер.

– Чтоб не замерзла… – пробормотал Демьян, скидывая с себя пиджак и надевая его на меня, продевая в рукава руки и закатывая так, чтобы я не «утонула». Запахнул пиджак, поднял воротник и сжал им мое лицо, заставляя посмотреть на него.