Читать книгу - "Я буду нежной, мой принц - Ольга Островская"

– Смотри, вон он идёт. Красивый, как сам Явар, – с восхищением шепчет сестре на ухо принцесса София Сэйнар.

– П-ф, скорее на Навия похож, – фыркает её близняшка Николь. – Смуглый, черноглазый, угрюмый, высокомерный. И смотрит на всех волком. Фу. Не понимаю, что ты в нём нашла.

Пятнадцатилетние сёстры Тайрэна спрятавшись от всех за колоннами, так увлечённо обсуждают показавшегося в другом конце коридора Азима, как всегда мрачного и сурово-угрюмого, что даже не замечают меня у себя за спиной. А я вот много интересного услышала о племяннике мужа.

– Не знаю. Просто… он мне чем-то нравится. А что смотрит… Представляешь, как ему сейчас тяжело, – сочувственно вздыхает Софи.

– Кого делим, девочки? – тихо спрашиваю я, склонившись над ними.

– Ой, – испуганно выдыхает более сострадательная.

– Никого, – вскидывается более дерзкая и бойкая сестра, оборачиваясь ко мне. – Ох, Мэл, это ты.

– Ты нас напугала, – прижимает Софи руку к сердцу точно таким же жестом, как это делает королева Аннэлия. Тоже оборачивается. – А что ты здесь делаешь? Ты же невеста, и… наверное, не здесь должна быть.

– Прячусь я, девчонки, прячусь, – хмыкаю. И заговорщически подмигиваю: – Так что? Вам этот угрюмый бука Азим нравится?

– Нет, конечно, – в один голос восклицают сестры Тайрэна. Но если Николь выглядит искренне возмущённой и даже оскорблённой, то её близняшка явно смущённой, вон как щёки горят. Ох и сложный объект для первой влюблённости она выбрала. Будем надеяться, что это пройдёт.

– А от кого это ты прячешься? От принца Корима? – подозрительно щурится Ники.

Ага, от этого спрячешься.

– Нет. От мамы с сестрой и свекрови, – закатываю глаза. – Эти жестокие женщины пытаются меня уговорить надеть босварийский традиционный наряд невесты к вечернему празднику.

– А он так ужасен? – округляет глаза Софи.

– Ну как сказать? Выглядит он очень красиво. Но платье узкое до невозможности. Я в таком, как стреноженная кобыла себя чувствую, – признаюсь с досадой. – Ходить вообще невозможно.

– А этот наряд не для того, чтобы в нём ходить, предназначен. А для того, чтобы муж свою невесту на руках носил, – раздаётся позади меня бархатный голос.

Ну вот, что я говорила. Нашёл.

– Они тебя послали, да? – с мученическим выражением поворачиваюсь я к мужу, подпирающему плечом соседнюю колону.

– Ну, можно и так сказать, – на его губах появляется лукавая улыбка.

Боги, подумать только. Сегодня утром я стала женой Корима Босвари. Нерасторжимо и навсегда. На моих запястьях красуются даже не брачные браслеты, а уже самые настоящие татуировки. А ведь с его первой женой этого не произошло даже после нескольких лет брака. Собственно, именно это и дало им возможность мирно развестись.

Мне же развод теперь точно не светит. Стоило Кориму в Храме надеть на мои запястья эти самые браслеты, как они под ошеломлённые и восторженные ахи наших гостей сразу будто впитались в мою кожу, превратившись в потрясающей красоты узор. С его парой ритуальных украшений случилось то же самое. И пока вокруг нас кружил вихрь магических потоков, мой супруг ошарашенно таращился на наши разрисованные руки, а я на нервах пыталась пошутить насчёт того, что брачная ночь отменяется, к нам подошла Мать настоятельница главного храма Великой Праматери в Босварии.

Глянув на образовавшиеся брачные метки, она по-доброму улыбнулась, склонив голову.

– Великая Праматерь благословляет ваш союз, как истинный и нерушимый, – заявила торжественно.

– Но… как такое может быть? Брачный обряд ведь до конца не пройден, – непонимающе посмотрел на неё Корим.

– Между вами уже есть то, что соединяет крепче любого обряда, – таинственно заметила жрица, бросив на меня лукавый взгляд.

– Тебе так дают понять, что свой супружеский долг ты мне отдал сполна ещё до свадьбы, – иронично хмыкнула я, намеренно отвлекая мужа, чтобы не заметил выражение её глаз. А то… ведь догадается раньше времени.

– А я больше склоняюсь к мысли, что тебе таким образом дают понять, что никуда ты от меня больше не денешься, – не остался в долгу Корим. – Моя теперь по всем законам. Навсегда.

Ну а дальше жених целовал невесту у всех на виду, опять наплевав на приличия. А потом наши родные и близкие нас поздравляли. Ну и торжественный свадебный кортеж, конечно, тоже был. Мы с Коримом ехали столицей рядом на белоснежных скакунах на виду у толп народа, собравшихся посмотреть на будущих короля и королеву.

За два месяца официальной помолвки босварийцы успели уже немного свыкнуться с мыслью, что придёт время и королевой у них будет сэйнарка, да ещё боевой маг. И к тому, что их любимый принц позволяет своей невесте быть с собой почти на равных, тоже… привыкли. Не смирились – чуют босварийские мужики, что грядут перемены на их головы – но привыкли. Вынуждены были. Потому что воля Босвари в Босварии закон. А меня, такую, как я есть, с небольшими компромиссными уступками, принял не только Корим, но и, как ни странно, его родители, король и королева. Тут уж не попрёшь.

Так что я чувствовала себя вполне комфортно и вообще замечательно рядом с любимым теперь уже мужем, наряженная в очередной компромиссный наряд, теперь уже по-свадебному роскошный, и с удовольствием представляя, как обрадую сегодня ночью своего обожаемого тирана.

А потом уже в королевском дворце, после торжественных приветствий, когда женская часть собравшихся ушла на женскую половину дворца, чтобы передохнуть и переодеться перед продолжением праздника, моя дорогая свекровь преподнесла мне сюрприз.

С мягкой, даже ласковой улыбкой она заметила при моей маме и старшей сестре, что я была бы необыкновенно красива в традиционном платье босварийской невесты. Те сразу сделали стойку, особенно Корина – с похожими и созвучными именами в нашей увеличившейся семье скоро совсем неразбериха настанет. Королева Аннэлия тоже заинтересовалась тем, как бы я выглядела, тётя Скар за компанию, как и все остальные… И вдруг оказалось, что Зальфия уже давно на всякий случай заказала своим лучшим швеям для меня именно такой вот наряд, несмотря на то, что у меня свой вариант для вечернего праздника имеется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И вот тут я поняла, что пора делать ноги.