Читать книгу - "Беспредельщик - Анна Штогрина"

Я пошевелилась, все тело затекло от неудобной позы. Попыталась встать. Потерла глаза кулаками.

— Где Платон? — спросила я своего друга.

Он лишь пожал плечами.

— Не знаю. На улице поговаривают, что Брэйн, как всегда, вышел сухим из воды и уже исчез из города. Ему дали всего год условно. Он среди беспредельщиков легенда, — глаза Лешки загорелись азартом и восторгом.

А я в шоке перебирала те крохи информации, что он мне выдал.

Платона отпустили. Это я узнала еще вчера от Мари. Но то, что он теперь скрывался и уехал, это уже горе…мое!

Я уронила лицо в ладони и снова громко разрыдалась. Так я не плакала даже когда в детстве колени разбила на тренировке. Я вообще то тогда отрабатывала стойку и упала со стула на плитку.

— Лили, что ты, не плачь, пожалуйста, — парень растерялся, обнял меня за плечи. Я начала истерить еще громче и надсаднее.

— Он… я…Ох! Не пришел…бросил меня саму…я ведь люблю…машину продала, чтоб помочь…он не вернется ко мне, Лешка, понимаешь?! Я для него дура. Развлечение…а я влюбилась…ох, как больно!

— Лили, так найди его сама. Вдруг он не может вырваться. Вдруг его отец не отпускает. Наказал за угон, отправил в ссылку. Он тебя тоже любит. Я видел.

Я шморгнула носом. А ведь и вправду. Вдруг Платон хотел приехать за мной, но не смог…

Я развернула детективную деятельность. Лешка сидел в моей квартире и ждал возвращение Платона с открытыми дверьми. Я уже проклинала, что затеяла этот ремонт и поменяла замки.

Сначала у меня был запал огненный. Я добила отца Мари, и он узнал через знакомых мэра, что папу Платона зовут Клим Барбиери.

Он один из самых богатых и влиятельных бизнесменов в городе. Владелец огромного торгового центра "Барокко". В нем арендуют помещения только брендовые бутики мировых масштабов. Я это хорошо знала, ведь когда не летала с мамой и подругами в Милан и в Париж, часто покупала себе вещи именно в "Барокко".

Эта информация меня подкосила окончательно.

Встретиться с Климом сложнее, чем напроситься на аудиенцию к президенту. Он, как коршун сидит в своем пентхаусе и смотрит на мелких людишек свысока. Я для его сына, как белая ворона. Не выгодная партия.

От этой мысли я, лежа в темноте, в одинокой пустой постеле, с иронией вспоминала, как сама считала Самойлова недостойным себя. Вот я и получила по заслугам за свой снобизм и заносчивость.

Только с тех пор в моем мировоззрении все встало с ног на голову.

Я приняла наши отношения с Платоном. Пересмотрела свои взгляды на жизнь. Мне стало не важно ни его материальное положение, ни статус.

* * *

Прошло несколько дней тщетных поисков.

Бесполезных попыток устроить через друзей отца встречу с Климом…

И я снова в темноте рыдала и смотрела на пустую подушку.

Я вспоминала, как мы с Платоном смеялись с приколов, сами гнали друг с друга. У него удивительная улыбка, когда он искренне радуется. С мягкими плавными заломами на впалых щеках. У него роскошное тренированное тело, украшенное необычными татуировками механического киборга. Он затейливый и опытный любовник с каменным столбом в штанах.

Черт, я упустила его. Не смогла удержать…

И осознание того, что он не вернется, вгоняло меня в чудовищную депрессию.

* * *

— Никогда! Никогда не влюбляйся, Лешка, — я сидела на кухне, подогнув колени к груди.

Я уже не плакала. У меня наступила следующая стадия депрессии. Я просто смотрела в одну точку пустым взглядом и пыталась не дышать, чтоб мне было не так больно под ребрами. Ну или я мечтала таким образом покончить жизнь самоубийством, умереть от удушья.

По несколько минут я выдерживала, потом судорожно хватала воздух и снова разъясняла парню насколько жесток мир настоящих чувств.

— Лили, выпей чай. Мама испекла шарлотку с яблоками. Я ей рассказал, как ты страдаешь. Вот, она передала тебе успокоительные. Только я буду давать тебе по одной таблетке. Прости, но ты сейчас не в себе, и я боюсь за твою жизнь. Чтоб ты не совершила непоправимого, — Лешка протянул мне стакан воды и всунул в руку белое колесо.

— Это лсд? — с усмешкой спросила я, разглядывая белоснежную каплю на ладони.

— Ох, Лили, первый прикол за последние три дня. Ты идешь на поправку! — Леша поставил передо мной чай и тарелку с шарлоткой.

— Я не хочу кушать. А колес насыпь побольше, — уныло проговорила я, снова протягивая раскрытую руку.

— Нет, даже не проси. И пока не съешь пирог, я не отстану. Ты ведь ничего не ела эти дни. Выглядешь такой исхудавшей и измученной, словно тебя с креста сняли.

— Так и есть, Лешик. Я тебе говорила никогда не влюбляться? Что это все дермо Господь придумал, чтоб нормальных людей превращать в отсталых придурков…

— Говорила. Только я тебе не верю. Я ведь видел, как вы были счастливы. Лили, послушай, не хочу тебя огорчать, но я не могу смотреть на твое самоуничтожение. Что если, Брэйн не вернется? Тебе нужно быть сильной. Возвращаться на работу. Я не хотел бы этого, но, может, для тебя будет лучше вернуться домой. Родные стены лечат. И смена обстановки пойдет тебе на пользу. Я могу пока жить в этой квартире и ждать Платона. Обещаю никуда не уходить. Пройдет время, и ты скажешь, что делать дальше.

Я задумалась. Вернуться домой значило обречь себя на родительские нравоучения. Они снова заведут шарманку про идеального Рината. А я снова стану девочкой для битья. Все эти годы мама умело манипулировала моей любовью к ним. Уговаривала лечь под богатенького Рината.

Возможно, не зря он меня два года добивался. Потому что он не тот мужчина, что мне нужен. Ведь Платона я захотела сразу. Стоило ему обратить на меня свой мужской интерес. И хоть поняла это, когда схлынула злость и раздражение на него, но те эмоции, что он во мне вызывал были огненными. И есть до сих пор.

— Нет, Лешка, не хочу я домой. Там мне ловить нечего. Заклюют коршуны.

— Второй прикол, — победно подсчитал мой дружочек.

— Кстати, вы с мамой в деревню вроде собирались. Она взяла отпуск? — вспомнила я.

— Да, спасибо тебе. Но мы договорились поехать только когда тебе станет лучше. Друзья ведь не бросают друг друга в беде! — проникновенно и искренне сказал парень.

— Ох, Лешик, что бы я без тебя делала? — улыбнулась я ему.

— Наверное, до сих пор убирала бы эту квартиру, — рассмеялся он в ответ.

Я огляделась по сторонам.

Точно! Квартира Самойлова, а значит я могу пойти к нотариусу и дать запрос по адресу. Найти в госреестре его паспортные данные. А потом уж попросить отца Мари, полковника, пробить по ментовским базам его адреса другие, домашние.

Раз из тюрьми все его документы засекречены и уничтожены. Возможно, я таким образом раздобуду нужную информацию.