Читать книгу - "Беременная для Зверя - Эллен Росс"

Оборачиваюсь. На нас взгляд консультантов устремляются. Они всем своим видом угодить желают. Показывают, что служить готовы.

Отсосать. Здесь. При людях? Я вниз взгляд перевожу и ком сглатываю при виде бугра огроменного, от которого ширинка топорщится. Конечно, он уже готов. Ещё в машине завёлся. От разговоров своих пошлых. Похоть — его второе имя. Чистый секс под бронзовой кожей.

— Чё, Малая? Уже не хочешь горлом брать? Кишка тонка, да? Тогда какого хера лезешь, а? Хули на большое примеряешься, если на мелочь неспособна? — спрашивает резко, но тихо.

Его голос дерёт по коже мурашками. Не хуже мороза. Все внутренности в узел тугой скручиваются. Паника по щекам хлещет. Ознобом ледяным вдоль спины проносится. Ноги к полу прирастают намертво. Не сдвинуться. Столбенею. Только в глаза Зверя смотрю. Тёмные и лютые. Безжалостные. Тьмой своей он мне может хребет переломить. Шутя. Играючи.

Если захочет. А он хочет. Ведь я его из себя уже который день вывожу. Раздражаю одним только видом и фактом своего существования.

Разозлила я его. Снова.

— На такое неспособна, — соглашаюсь.

Губы пересохшие быстро облизываю языком. Вижу, как ноздри его носа хищно трепетать начинают. И бугор под джинсами стремительно в размерах увеличивается. Вздыбленный ствол крепчает. От одного только взгляда на мой рот. Он уже там оказаться хочет. Подвигаться. Подолбиться, так он говорит. Засадить до глотки.

— Тогда и говорить не о чем. Пшла вон, — шипит злобно.

— Здесь в рот брать не буду. И сделай я это… при них, — взглядом помещение обвожу. — Ты меня за шлюху считать станешь. Я не такая.

— Ты и есть шлюха.

— Твоя? Ты сам так сказал. Волосы под платком спрятать хочешь, а рот своим… своим… стволом при других иметь будешь? — говорю, понимая, что вся красная от этих слов становлюсь. Абсолютно вся. Даже ладони жаром покрылись и влагой.

Зверь губы в ухмылке кривит. Выражение его лица меняется немного. Кажется, я не прогадала. Всё верно сказала, пусть он и не признается в этом.

— И чё дальше? Тупик.

— Нет. Когда я сама… Без твоего принуждения это сделаю, тогда… можно будет тебя по имени называть?

Он ко мне придвигается штормом яростным. В тело своё вбивает. В грудь зарыться заставляет лицом.

— Когда ты сама сделаешь… что? — шепчет в волосы. — Договаривай. Учись языком работать. И в глаза мне смотри.

Цепко подбородок хватает. В капкан жёсткий.

— Говори, — приказывает.

— Когда я сама… твой… член… в рот… возьму…

— И?

— И отсосу тебе… — едва выдыхаю, чувствуя, как губы горят.

Нутро печёт. Всё. Бёдра судорогой сводит. Низ живота бунтует от одной только мысли, как я сама потянусь к его ширинке. Без понукания. Без принуждения. Подразню языком набухший конец ствола напряжённого. Головку с плотью обрезанной смочу и всосу. По сантиметру вберу. А потом — дальше. Глубже. Сама. Яйца его громадные поддерживая. Вперёд и назад. Поглощая. Так, как он любит. До самого основания. Смогу ли?

Сердце грохочет, как сумасшедшее. Без остановки. Вердикта его жду.

— Сделаешь на пятёрку — зачтётся. Без базара.

Отступает и дыхание переводит. Словно тоже о нём забыл на некоторое время. А теперь вспомнить пытается, как дышать.

— А теперь шмотки тебе выбрать надо нормальные. Чтобы не дерьмо ширпотребное. Вперёд…

Не дерьмо ширпотребное.

Мне до сих пор немного боязно вещей дотрагиваться. Дорогие. От количества нулей рябит в глазах. Но Зверь на цену не смотрит. Он одевает меня. Чтобы потом раздеть. Разодрать. Я это в его глазах вижу. Он приказ отдал и чёткие границы. Мусульманской одежды в этом бутике не нашлось. Но тело и по-другому спрятать можно. Зверь чёткие границы обозначил: платья, длиной в пол, юбки-макси, блузы без глубокого декольте. Платок обязательно.

Всё так и сделали. Одели. Запаковали. В футляр заковали. Только футляр получается соблазнительным — длина максимальная, но покрой такой, что даже простор изгибы тела подчёркивает и дымкой тайны волнует. Предвкушение разгорается в тёмных глазах Зверя. Он вроде меня уже голой видел. Но сейчас смотрит и будто впервые обнажить собирается.

— Покрутись, — требует.

Потом языком цокает и к себе подзывает. Я пару шагов делаю. Сейчас на мне юбка цвета марсалы, и нежно-голубая блуза. Ряд пуговок мелких, почти под самое горло застёгнутых.

Однако Зверь их быстро распускает, грудь в кружеве обнажая, и ухмыляется, обведя пальцем высокие контуры.

— Сиськи твои в этом разрезе ещё аппетитнее. Трындец тебе, Малая, сегодня будет. Хочу, чтобы вот так вечером меня ждала. Развратная училка, млять.

— Указку взять? — тихо спрашиваю и в глаза заглянуть осмеливаюсь.

Словно небо на меня опрокидывается и топит тьмой ночной. Губы Зверя раздвигаются в ухмылке порочной.

— Не борзей, Малая. Училка ты только по тряпкам. Роль у тебя ученическая будет. Подо мной. Всегда.

Обещает и быстро сам пуговицы застёгивает. Теперь уже точно наглухо. Даже одной свободной не оставляет, под самое горло застёгивает.

— А для других, чтобы вот так. Усекла? И платок повяжи.

— Как показывали? По-вашему? И что это тебе даст? Я другой веры. Это фарс. Ложь. Обман.

Зверь свирепеет за секунды.

— Нахер мне твоя вера сдалась, Малая? Я тебя не в жёны беру. Подстилке быть моей веры необязательно. Но одеваться ты будешь, как я скажу.

— Подстилке — да. А матери твоего ребёнка? — спрашиваю. — Роль иная немного?

Зверь за горло меня лапищей хватает.

— Далеко заходишь. Залети от меня сначала…

— А я уже сейчас… готовлюсь. Место своё знать желаю, — хриплю, запястье его царапая ногтями. — Это же разумно?

Слёзы на глазах выступают. Дышать больно становится. Зверь хватку ослабляет и гладит меня по шее.

— Покрой волосы платком. Срать мне, как ты его повяжешь. Но чтобы без платка тебя не видел.

Потом он отходит. В сторону. Дыхание перевожу. Перед глазами звёзды выплясывают и в лицо мне ухмыляются. Издёвкой.

Может, и зря я так? А может, и нет? Ему не то нужно, о чём он сам говорит. Так его разум требует, а сам он к другому тянется.

Испытывать терпение Зверя на прочность больше не решаюсь. И без того многое себе позволила. Поэтому в бутике я выбираю платки, шарфы тонкие. Но все, как один, ярких цветов или с принтом узорчатым. Повязать их можно по-всякому. Консультант живо на голове моей один платок завязывает так изысканно, что зависть хватает. Уловив мой взгляд в отражении, девушка улыбается: