Читать книгу - "Его одержимость - Astra Maore"

Остаюсь с врачами из клиники и жду результат осмотра.

Проверяют все, что можно проверить в таких условиях.

Ничего особенного, а я себя чувствую хуже, чем когда ехал на штурм. Там все понятно было, а здесь от меня не зависит вообще ничего.

Чувствовать себя слабым отвратительно.

Медсестричка мне говорит:

— Судя по всему, дефлорация произошла около недели назад. Но в ближайшие дни половых контактов не было.

Не было…

А у меня гора с плеч.

Пилот вертолета мне доложил, что родители Анхелы вылетают. Я их мысленно так и зову: родители. Господа Рубио. Никакой фамильярности.

Не знаю, как бы я смотрел этим господам Рубио в глаза, если бы не уберег их дочь.

Я расплачиваюсь с докторами и прошу Мендеса и Пилар опять зайти. Пусть караулят чику, пока не прилетят ее родители.

А я пойду заниматься следующим делом. Рамос приехал, привез криминалиста, и тот начал работу.

Мне ужасно хочется поцеловать чику в губы, но я сдерживаюсь. Вдруг ее разбужу?

Теперь мне предстоит смотреть не на чудесную спящую Анхелу, а на то, что осталось от Кортни, если это она.

Выясняется, что она.

Вообще жесть какая-то выясняется.

Будто Маноло Фуэнтес ее застрелил, а потом поджег дом и сам застрелился.

И все это случилось еще даже до захвата.

Пиздец какой-то. Неужели Кортни рассказала Маноло про свои чувства ко мне, ну, может, нервы сдали, а тот отреагировал совсем не как ей хотелось? Не как половая тряпка.

А Рауль как про родителей понял, так съехал с катушек и начудил.

Надо допросить его оставшихся людей и восстановить полную картину событий.

Но это потом.

Пока нужно похоронить Фуэнтесов на их бывшей земле, а погибших боевиков отдельно.

На похоронах боевиков я присутствовать не обязан, другие дела в этом время порешаю.

Что ни говори, я чувствую вину перед Кортни. Я все делал правильно, а она была той еще стервой.

Но мне жаль, что оно вышло так.

Хотя у каждого своя судьба.

Может быть, моя теперь станет повеселее.

* * *

Шум вертолета немного выбивает меня из колеи, и я быстро осматриваюсь.

Раулева одежда села хорошо, вроде я чистый. Ну и славно.

Пойду встречать гостей.

Интересно, какие эти люди живьем, в которых пошла чика.

Внешне она взяла поровну от матери и от отца, это я из досье знаю.

А вот от их характеров зависит все. Они либо меня примут, либо нет, и моя война с ангелочком продлится.

Не хочу воевать. Любить ее хочу. И чтобы она меня любила.

Хватит с меня «неуклюжих обезьян» и прочей мути.

Я смотрю, как Эстебан Рубио помогает вылезти из вертолета жене, и чувствую, что характером чика больше в отца. А мать у нее, хм, интересная.

Что-то в мимике и пластике необычное. Свободное, раскованное и одновременно плавное.

Я вдруг понимаю, что хочу, чтобы Анхела вела себя так же, а не сопротивлялась и зажималась.

Она пока, как солдат, а солдат-то я. Ее дело — цвести на моей земле.

Я подхожу к Рубио.

— Здравствуйте, господа. Позвольте пригласить вас на разговор. Меня зовут Диего Рейес.

Судя по тому, как вытягиваются их лица, меня узнали.

Пилота я просил мое имя ни в коем случае не раскрывать.

— Здравствуйте, господин Рейес… — Эстебан отвечает вроде спокойно, но на деле как учитель на экзамене. Продолжай, мол, парень, а если облажаешься, то и получишь, что заслужил.

— Пройдемте в гостиную, — я показываю рукой, куда идти.

Тела с улицы убрали, все выглядит более-менее пристойно. Слугам я велел пока что по дому не гулять. А они и не хотят сами, Фуэнтесов оплакивают.

Веду Рубио в небольшую уютную комнату, которая ближе всего к входу.

Здание еще прибрать не успели, не до того.

А мне мнение Рубио сейчас важнее всего.

Пока буду с ними общаться, велел никому мне не звонить. Рамос есть, пусть Рамосу и отчитываются. А сам Рамос как-нибудь разберется.

Чем больше я на Рубио смотрю, тем лучше понимаю: они реально пара. Это в мелочах каких-то проявляется. Как друг на друга смотрят. Как близко друг к другу стоят. Касаются ли один другого.

Мне нравится то, что я вижу.

Сложно объяснить человеку из неблагополучной семьи, что такое семья хорошая и как ее создать. Это надо впитать с корнями.

Рубио садятся за стол, и я предлагаю им выпить. А потом выдаю:

— Вот зачем я вас позвал. Жить без вашей дочери Анхелы не могу. Познакомились мы случайно, но как я ее увидел, понял, что ни одна другая женщина мне не нужна. Прошу ваше благословение на встречи с ней.

Как на духу выпаливаю. Ну вот и все. Я это сказал.

Рубио молча переглядываются, но я по глазам вижу: мой порыв оценили. Правда, не значит, что помогать собираются.

Я добавляю:

— Я переселил всех ваших детей к себе в крепость. Выделил вам землю и дом ваш перенес. Обеспечиваю всех. Пока так.

Рубио снова переглядываются, и я понимаю, что в этот раз все серьезнее.

Вот умом знаю, что они люди простые. Надавить, как я умею — и дело с концом.

Но не могу так. Не с ними. Не с родителями моей чики.

Уважение — оно тоже в мелочах.

И вот вроде проще уважать какого-нибудь Маноло Фуэнтеса с положением, с властью и деньгами — я же и у него разрешения встречаться с Кларой просил — но реально куда сложнее, когда понимаешь, что он почти рогоносец, а его сын дебил.

А эти люди бедные, зато устои у них крепкие. И дочь они воспитали хорошо.

Бедность не то, что поправить нельзя.

— А что хочет Анхела?

Ох, я аж вздрагиваю. Голос у Вероники Рубио мягкий и мелодичный, как ручеек по камням журчит, и что-то медовое еще. А так ужасно похож на дочкин.

Ангелок, неужели и ты умеешь говорить так мягко?

— Анхела пока сомневается. Боится меня. Я же Диего Рейес, — слегка развожу руками, как будто это может все объяснить.

Но да, может. Легенда у меня еще то паскудство.

— Можно нам обсудить друг с другом ваше предложение, господин Рейес? — опять Вероника.

Как мягкой лапкой по сердцу гладит, ведь мне глючится, что это Анхела.

— Да, конечно. Позовите обратно, когда решите. Угощайтесь.