Читать книгу - "Сломанная защита - Ольга Вечная"

Лидия

У Андрея были такие глаза, что мое сердце разлетелось на тысячи осколков. Я осознанно заранее покрыла его коркой льда, и в наказание частички замерзшей воды прошили меня насквозь. Душу мою прошили, ранили, в очередной раз порезали.

Две недели мы не общались. А до этого, если покопаться в памяти, плохого можно вытащить намного больше. В ворохе общих моментов больше половины обидных и несправедливых! Я все время из-за него плакала, сомневалась и снова плакала. Когда мне показали реальную возможность от него избавиться, я… согласилась рассмотреть варианты.

Он так посмотрел на меня… Боже, мне показалось, что он умер в этот момент, и я умерла вместе с ним. А как ушел, засуетилась! Начала перекладывать какие-то бумаги, проверять почту, я пыталась что-то сделать, чтобы занять руки и голову, чтобы не переломать себе пальцы, чтобы не начать биться головой об стену. Потом опустила жалюзи, рухнула на стул, который мог бы еще хранить тепло его тела, закрыла лицо ладонями и разрыдалась.

Он всегда таким был — подавлял меня, пресекал, аккуратно ставил на место. Каждому человеку в своем окружении он отводил собственное место. Мое было — за его спиной, и он бы не стерпел, если бы я попыталась высунуться.

Андрей Осадчий всегда делал то, что хотел. Он неисправимый циник, принципиальный до мозга костей. Он чудовище, от которого стоит держаться как можно дальше.

О нем ходят самые разные легенды, как вообще можно встречаться с человеком, которому страшно перечить? То видео с малолеткой… я представила, как спрашиваю, что это значит, и как он закрывает мне рот парой фраз. В своей обычной жестокой манере. Прокрутила в голове разные варианты предстоящих ссор. А что если я выйду за него замуж? Если у нас родятся дети?

Я мысленно представила наш скандал и перепугалась до смерти. С Панковым говорить было намного проще, помогло еще то, что Андрей натренировал меня в общении со своими коллегами. Я была спокойна и старалась не показывать заинтересованность. Виктор Панков вел себя невероятно доброжелательно, словно мы лучшие друзья. Поделился, как ему стыдно, что такой человек, как Осадчий, порочит честь и достоинство адвокатуры. Все только выиграют, если тот лишится статуса. Бельмо на глазу. Незаслуженный успех. Кто-то должен вывести его на чистую воду.

Я пообещала подумать. Мне нужно было посоветоваться с Новиковой, вдруг бы она запретила нападать на своего самого раздражающего, но при этом любимейшего ученика. Но я не успела, Андрей каким-то образом узнал все сам, приехал, наговорил мне столько неприятного… но это неважно. Слова я не воспринимаю стрелами, русским языком мы оба владеем неплохо.

В его глазах я увидела пустоту.

Спонтанный быстрый секс в суде, единственная поломанная в первые же полчаса роза, нежная и долгая ночь за городом. Ощущение приятной наполненности и полной безопасности, добровольной покорности перед сильным и заботливым мужчиной. От воспоминаний тепло прокатилось по позвоночнику. Допустив мысль о его измене, я забыла о том, как мне все это нравилось. А он, кажется, не забыл ни единого взгляда, обещания или прикосновения.

— Лидия, что такое? — в кабинет заглядывает Света, кидается ко мне, обнимает, гладит по плечам. — Что он сделал? Он тебя ударил?!

— Нет. Нет, конечно! Он бы никогда ничего мне не сделал.

— Тогда дело в магазине? Влад все же выиграет?

— Нет, «Рувипшоп» будет наш. Только наш. Мы победили.

— Что же тогда случилось?! — она выглядит перепуганной и взволнованной.

В ответ я просто качаю головой. Он охотно признался в связи со школьницей, но при этом виноватым себя не чувствовал. Я окончательно запуталась. Он ждал от меня слишком многого, я не смогла столько дать ему. По крайней мере, не сейчас.