Читать книгу - "Сдавайтесь, шериф! - Алена Нефедова"

Нам сейчас не нужно жара, истинное тепло в этот момент важнее.

А когда она перестала вздрагивать и всхлипывать, вымыл ее. Неторопливо, обстоятельно следуя линиям покорившего меня роскошного тела. Вылепил, изгладил все изгибы, сверху донизу. Встав на колени, не пропустил ни один аккуратный пальчик на ее ногах. Проследил линии стройных лодыжек и бедер. Терся губами и щеками о ее живот, чутко ловя тот момент, когда ее дыхание начало меняться, а тело стало отпускать окончательно тревожное напряжение. И только когда вытирал уже Перлу, закутав в мягкое полотенце, заговорил.

— У нас будут свои ошибки, сахарочек. Будет всякое. Жизнь, блин, не чертово Рождество с подарками каждый день. Но чего у нас точно не будет, так это долбаных прощаний. Ни по какой, мать его, причине.

— Ерунду говоришь, — улыбнулась Перла в мою грудь, и за это стал горд собой как чокнутый индюк. — Невозможно жить без прощаний. Люди, даже самые влюбленные, бесили бы друг друга, если бы не переводили дух и не прощались хоть ненадолго.

— Мне ли бояться бесить тебя, — фыркнул я, подхватывая ее на руки как был, голышом, и вынося из ванной. — Я в этом преуспеваю с нашей первой встречи. И ничего, гляди, куда это меня привело.

— Куда? — спросила она, откидываясь на кровать, куда я ее положил.

Перла согнула ногу в колене, скидавая полотенце, и отвела ее в сторону, открываясь мне. Ослепляя видом и за один вдох превращая меня из парня с кучей хороших и почти целомудренных намерений в зверски оголодавшего засранца.

— К тебе, детка. — пробормотал, накрыв ее собой. — В тебя. И я тебе сразу сказал, что ты меня черта с два когда-нибудь выгонишь из этого сладкого местечка.

Перла приняла мой вес с тихим благодарным стоном. И когда я попытался приподняться, чтобы не задушить ее, наоборот — обвила руками и сцепила лодыжки на пояснице, искушая меня адски своим влажным жаром, прижавшимся к основанию вмиг загудевшего от напряжения члена.

Мы целовались.

Целовались и целовались.

До головокружения и полного опустошения в разуме. До звона в наливающихся возбуждением телах. До распухших и потрескавшихся губ. Терлись и прижимались, ища еще большего контакта. Я сроду не дурел и не уплывал только с одних поцелуев. Да большинство секса в моей жизни не сравнялось бы и близко с кайфом от этих практически невинных ласк. Мы были голыми, сахарочек была такой мокрой и готовой для меня, что мой ствол весь покрылся ее влагой. Все что нужно — только толкнуться в нее. Но я все тянул, смаковал, не мог наглотаться, упиться достаточно этим моментом. Не страсти еще, пока только нежности. Она просачивалась, прорастала внутрь меня нерушимыми нитями. Вот оно. То, что ценнее бешеной страсти и взрывных оргазмов. Чувство, от которого адски болит и разрывается от трепета в груди. Когда хочется вжать эту женщину в себя и самому войти в нее и так и оставить все. Навсегда.

— Детка…Да? — прохрипел я, пряча морду с потекшими вдруг глазами в ее волосах.

— Да… пожалуйста… — простонала она, уже потеряв себя в желании.

Чуть отступить и наконец скользнуть в обжигающую тесноту, сжав зубы, чтобы не зареветь от облегчения. Еще не оргазм. Но облегчение от того, что я дома.

— Да… малыш… да… — Перла металась подо мной, хватаясь так, словно я единственное, что ее держит на земле. И я сорвался, замолотил бедрами, давясь раскаленным между нами воздухом.

— Отпускай себя, детка… отпускай… — прорычал, зажмуривая глаза до ослепляющего полыхания под веками, силясь придержать оргазм, что огненным разрушительным шаром катился уже вовсю по моему позвоночнику вниз.

И моя девочка сорвалась, задрожала, стискивая меня руками и ногами снаружи и рвано сжимая внутри, и столкнула, утащила с собой в чистый кайф. Я кончал так, что казалось — сдохну и во мне не останется ни капли жидкости после этого. И эти электрические волны все не хотели утихать. Излившись до капли, я все толкался и толкался в нее, собирая пересохшими губами соленую испарину и слезы наслаждения с любимого лица.