Читать книгу - "Кастинг невест - Софи Ли"

– Папа сможет все исправить, он ведь…

– Твой отец уже ничего не сможет исправить! – резко отвечает она и подскакивает на ноги.

Никогда прежде я не видела её такой озлобленной и печальной одновременно.

– Собери все самое необходимое, завтра мы уезжаем.

– Что значит самое необходимое? Я не могу взять с собой все свои вещи? – до этого момента я думала, что понимаю всю сложность ситуации, но оказалось это не так.

– Это больше не твои вещи, дорогая. У нас больше нет ничего своего, все теперь принадлежит кредиторам.

Алла подходит к моему шкафу и проводит пальцем по краешку двери.

– И куда мы переезжаем? – сдерживая подступившие слезы, спрашиваю я.

– В мою старую квартиру на окраине города. Она досталась мне от бабки, я и помнить про неё забыла, но видишь, как жизнь повернулась. Теперь это единственное, что у нас осталось.

– Я могу увидеться с подругами, рассказать им?

– Думаю, все уже в курсе нашего позорного падения. Не думаю, что у тебя все ещё есть друзья.

– Что ты такое говоришь? – слезы все же брызгают из глаз. Мне больно, очень больно. Грудную клетку будто огнём жжет, я не привыкла к подобному, оказалась не подготовлена к такому удару.

– Я буду рада, если ошибаюсь.

Мама выходит из спальни, оставив меня в плачевном состоянии. Знаю, что её поведение просто результат стресса, на самом деле она так не думает, просто нужно взять себя в руки и принять временные трудности. В своих друзьях я не сомневаюсь ни на грамм, поэтому сразу набираю номер Маши, как только дверь за матерью закрывается.

– Алло. – сонно отвечает подруга и громко зевает.

– Привет, Машунь. Извини, что разбудила. – не знаю, но у меня почему-то нервно дрожат руки и ладошки влажные.

– Ааа, Алиска, привет. Мы с Дашкой только под утро домой попали. Оторвались по полной! Жаль ты не попала в клуб, это просто нереально крутое место.

– Ничего. Ещё погуляем. – напряжение потихоньку начинает отступать, мама ошиблась.

– Не думаю. Тебе теперь подобные места не по карману. – кажется, что в голосе подруги звучит лёгкая усмешка.

– Ты уже знаешь? – шепчу я, стараясь сдержать поток накрываемых меня с головой эмоций.

– Да все уже знают. Подобные новости быстро расходятся.

– Алиса, мне жаль, что ваша семья попала в подобную ситуацию, но думаю, что нам теперь будет проблематично общаться. – вырвав телефон из рук сестры, говорит Даша.

– Я не понимаю… – не хочу слышать этого, не хочу верить в то, что всё происходящее правда.

– Ну чего не понятного? Мы теперь из разных слоев общества. Такие девушки, как мы просто не могут себе позволить дружбу с нищенкой, семья которой запятнала свою репутацию. – холодно отвечает Даша.

– Папа сказал, что у Дорофеева Андрея Ивановича большие проблемы с законом и его возможно даже посадят! – снова возвращает себе телефон Маша. – Мне жаль, Алиса, правда.

– Это все ложь! – кричу я и вскакиваю с кровати. – Мой папа самый честный человек в мире!

– Честный, а теперь ещё и невероятно бедный. – ехидно смеется вдалеке Даша.

– Лис, ты лучше не приходи сегодня в наше кафе. Прости. – тихо говорит Маша и сбрасывает звонок.

Я слушаю короткие гудки и кажется задыхаюсь, словно в комнате больше нет кислорода. Грудную клетку жжет и сдавливает, голова кружится и даже слегка начинает подташнивать. Все эти эмоции и ощущения не знакомы мне и от этого ещё труднее.

Дрожащей рукой набираю номер Жени и подношу телефон к уху, с ужасом ожидая ответа. Парень клялся мне в любви и обещал, что не смотря ни на что всегда будет рядом. Он не отвечает ни первый, ни второй, ни третий раз, лишь нагло и безжалостно сбрасывает звонок, продолжая убивать во мне чистую и светлую надежду в бескорыстность людей.

Не в силах больше контролировать себя падаю на постель лицом вниз и громко рыдаю, желая, чтобы вся боль и горе вышли из меня через слезы.

Катя приходит ко мне уже когда за окном темно, чтобы помочь сложить вещи для переезда, хотя по сути и складывать-то нечего. Белье, парочка платьев и средства личной гигиены – это всё, что мне можно забрать с собой.

– Катя, а Вы? Вы поедите с нами? – схватив домработницу за руку, когда та собирается уходить, спрашиваю я.

– Нет, Алиса. Я уже не работаю на вашу семью, просто перед уходом хочу помочь и попрощаться. Вы все мне стали как родные и я искренне буду скучать.

– Я не понимаю, не хочу понимать всего этого кошмара! – бросаюсь к женщине и крепко обнимаю.

Моя привычная жизнь рушится и я ничего не могу поделать, если бы только появился хоть малейший шанс помочь всё исправить, не раздумывая бы согласилась.

Но что я могу?!

Ничего.

Видимо сбережения все же какие-то у родителей были, потому что мама наотрез отказалась убираться в нашем новом жилище сама, и папа, скрепя зубами, нанял клининговую компанию. За такой короткий срок родители очень отдалились друг от друга и меня это очень огорчает, но я продолжаю настраивать себя позитивно.

Квартира оказывается не такой уж убогой, как причитала все время мама, пока мы ехали в такси. Конечно после нашего особняка пространства очень мало, но оно есть и это не может не радовать.

От отдельной спальни я отказываюсь, заставив родителей занять её, сама же размещаюсь на стареньком скрипучем диване в гостиной.

Без Кати сложно, особенно на маленькой кухоньке, где мы с мамой растерянно смотрим друг на друга и не знаем за что браться. На помощь приходит старый добрый интернет, где девушка понятно и подробно рассказывает, как приготовить суп и тушеную картошку с капустой.

Теперь наши вечера за ужином колоссально отличаются от тех, что были раньше. Нет смеха, беззаботных разговоров и планов на будущее. Мы просто молча едим, стараясь привыкнуть к пресной невкусной пище, и смотрим старенький маленький телевизор.

– Нужно все же решить на счёт учёбы. Образование очень важно сейчас и… – нарушает тишину папа, но мама злобно одергивает его.

– Прекрати, Андрей! Ты предлагаешь отправить нашу Алису в какой-нибудь бюджетный клоповник?

– Мама…

– Доченька, ты хочешь стать швеей? Или может поваром, чтобы потом всю жизнь прислуживать господам, выполняя все их прихоти и причуды?

– Алла, когда ты стала такой ханжой? Деньги испортили тебя. Вероятно забыла кем была ты в молодости. – с насмешкой отвечает отец и выпивает свой чай залпом, словно вместо него там что-то более крепкое.

– Моё прошлое – это моё прошлое! Я прекрасно его помню и не хочу такого для собственной дочери. Уж лучше отдать её замуж, чем обречь на жизнь в нищете и постоянной нехватке денег.