Читать книгу - "Проданная зверю - Анна Владимирова"

— Это похоже на счастье? — повела я глазами, обозначая ситуацию.

— Это — временные трудности, — вдруг улыбнулся он притягательно. Таких его эмоций я еще не видела, и оттого опешила.

Странно, но внутри не поднялась буря протеста, наоборот — зашелестело по нервам от неясной тоски. Захотелось… спрятаться. Как Аарон и предлагал. Я только шла по коридору в кабинет Шейна, а уже казалось — отпахала на нескольких съемках и одном показе.

Атмосфера в офисе Александра только поддерживала желание сбежать. Остро заточенный взгляд и хищная ухмылка — встретил меня во всеоружии, наслаждаясь каждым моим неуверенным шагом.

— Садись, — указал мое место и обратился к сопровождающему: — Мистер Найф, покиньте офис, прошу вас. — Мой телохранитель не двинулся с места. — Ты же знаешь, я ничего не сделаю.

— Тебе не надо трогать, чтобы гробить, — прогремело за спиной. И снова я удивлялась правам моего телохранителя.

— Она же не идиотка у вас — справится, — скалился «кот».

Клауд задержался позади на один шумный выдох, потом развернулся и вышел.

— Хорошо бы я с тобой поужинал… — вернул ко мне взгляд Александр.

— Ты уже не узнаешь, — невозмутимо вздернула бровь.

— А жаль, — он вдруг расплылся в усмешке, пошатнув и без того призрачную уверенность в себе.

— Правда? Говорят, все, что ни делается — к лучшему.

— Ну и как тебе? Лучше? — прищурился он, ставя локти на стол и подаваясь ближе.

— Неплохо, — пожала я плечами, вжимаясь в кресло.

— Не ври мне, — его улыбка угасла до мрачного блеска в глазах. — Я могу помочь.

— Прости? — прищурилась.

— Ты и Хауэр… так ведь не должно быть, да? — Перешел к хорошо спланированному наступлению. Видимо, все же считал меня идиоткой. — Попалась ему в больнице? — Он усмехнулся. — А я ведь даже не нашел, к чему придраться с вашим цирком в его офисе. Когда он не дал тебе бриллиант, который теперь по сути твой. Как и был изначально. Да, Теа?

— Не понимаю, о чем ты.

— Ты хочешь стать свободной?

Бил по больному. Я задышала чаще, сглатывая. Да, достаточно, чтобы дать ему понять все, но главное — давая себе время подумать. Этому мужчине доверять нельзя. Да и — пора признать — я не смогу. Не смогу смотреть в глаза Аарону и держать нож за спиной. А что бы Шейн ни предложил, это будет выглядеть именно так. Аарон же чувствует меня, видит насквозь, влияет на эмоции… А я никогда не ходила по головам, не продиралась в чужие постели, не стирала принципы. Да, так было тяжелее и дольше в разы, но я не потеряла себя. И сейчас не собиралась.

— Я свободна, Александр, — вздохнула глубже.

Удивила. Его глаза остекленели, веки дрогнули, кадык нервно дернулся.

— Кажется, я ошибся. Думал, ты другая, — неприязненно оскалился. — Деньги решили все.

Мой взгляд достаточно красноречиво угас.

— Я думала, вы проницательней, мистер Шейн, — улыбнуться стало невероятно легко под аккомпанемент его растерянности.

— Неужели? — вернул оскал. — Ты думала обо мне?

Пустые фразы из оперы дешевого флирта стремительно возвращали мне иллюзию владения ситуацией:

— Мне не нужны деньги Аарона, — проигнорировала его слова, — да мне, собственно, никто их и не предложил, я привыкла довольствоваться малым.

— Вряд ли твой куш в этой истории кто-то назвал бы малым.

— Ты не хуже меня знаешь, что в такой ситуации последнее, о чем я могу думать — это деньги.

Выражение его лица вдруг стало человеческим — мастер иллюзии!

— Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься, Теа. Наш мир не зря не впускает таких, как ты, просто так, без договора на покупку.

— И ты по доброте душевной хочешь мне помочь, — закатила глаза, усмехаясь.

— Нет, — откинулся он на спинку кресла. — Убит член моей семьи… и я хочу знать — его прирезали как собаку или как мужчину. Убрал он его как случайного свидетеля или в честном бою… за тебя. Если первое — я его уничтожу.

— Почему ты до сих пор не обратишься с обвинениями в полицию?

— У меня нет доказательств. Но твой приход сегодня удивил.

— Что удивительного? У меня уже нет работы?

— Есть, — усмехнулся он. — Но такого, как я, это бы не интересовало… — Его улыбка стала поистине дьявольской. — А значит, вас с Аароном связывает нечто большее, чем просто его импульсивная увлеченность хорошенькой девочкой с черным бриллиантом. Праймы не подвержены эмоциям, если эти эмоции не продиктованы зависимостью. А ты — его одержимость. — Он усмехнулся, соскользнув взглядом с моего лица: — Кроме того, у Хауэра это семейное…

* * *