Читать книгу - "Шах. Женщина бандита - Анастасия Шерр"

— Бес не в настроении, да? Так что, давай не будем злить его ещё больше и быстренько уберёмся отсюда. Он сказал, через полчаса проверит, где мы. Мы, кстати, уже должны быть в пути. Так что, одевайся, я жду, — добавил уже без ухмылочки, на полном серьёзе.

— И какой же ты получил приказ? — поинтересовалась настороженно.

— Довезти тебя до дома Беса в Москве и не выпускать, пока он не вернётся.

* * *

— Ну, наконец-то! Тебя не было дома почти сутки. Где ты был?

Остановившись посреди гостиной, уставился на Зару. Это сейчас так проглючило, или она и правда допрашивает его?

— Не понял? — рыкнул угрожающе.

— Я спрашиваю, где ты был? Опять с этой?

От наглости девицы даже оскомина появилась. И нещадно зачесались руки, выкинуть её на улицу. Туда, откуда однажды взял.

— Тебя никогда не касалось и не должно волновать, где я и с кем. Исчезла, — обошёл её стороной, но тут же навстречу вышла Хайят, наградила Зару злым взглядом.

— Выйди!

Девчонка сложила руки на груди, подошла к бабушке.

— А вы не можете так говорить со своей будущей невесткой. И если думаете, что я буду терпеть его встречи с этой женщиной, то глубоко заблуждаетесь! Запомните оба! Я не для того столько лет молчала, как немая овца, и во всём вас слушалась, чтобы лишиться чести! Ваш внук меня изнасиловал и за это он должен ответить!

В голову молнией ударил гнев, и Беслан дёрнулся к оборзевшей малолетке. Хайят же вцепилась в его руку, зашипев на Зару:

— Немедленно выйди!

Выдохнул, только когда за нахалкой закрылась дверь, зло вырвал руку из бабушкиных пальцев.

— Довольна?! Это твоё воспитание? А, Хайят? Ты это с ней сделала? Теперь идиотка обвиняет меня в изнасиловании! Изнасиловании! Меня! Беслана Шахбулатова! Чем ты думала, когда пошла на это?!

Хайят устало закивала, присела в кресло. Подняла на Шаха взгляд, полный мольбы.

— Знаю, что виновата. Знаю. Я всегда говорила ей, что выдам замуж за тебя. Она жила с этой мыслью и верила в ваше будущее. Приданое себе готовила… Понимаешь, она всего лишь влюблённая девчонка. Да, она поступила подло, но ведь это всё не из желания причинить тебе вред. Она просто любит, Беслан. А тут ты приезжаешь с другой женщиной. Разве смогла бы закрыть на это глаза любая другая девушка? Смогла бы? Нет. И она не закрыла. Подобрала момент и…

— Момент, говоришь, подобрала? — Шах усмехнулся, останавливаясь напротив Хайят. — Да в голове этой девки абсолютный вакуум. Это ты сделала. Ты похитила Тату, подмешав в чай, который мы взяли из дома, наркоту. А потом эту же наркоту вы подмешали мне на следующий вечер. У меня были одинаковые симптомы после этой дряни. Всё ты придумала, Хайят. Продумала до мельчайшей детали и провернула ты. Я думал, что вернулась Тата, а это была Зара. Теперь эта соплячка угрожает мне заявлением об изнасиловании. И знаешь что? Мои враги только этого и ждут. Будет достаточно одного слушка в прессе, чтобы твою обожаемую фамилию, ради которой (как ты говоришь), ты всё делаешь, смешали с дерьмом. Как и всё, чего добился когда-то мой отец, а потом и я. В чём дело, дорогая бабушка? Ты не могла принять тот факт, что я поступлю с тобой, как поступил твой сын, когда привёл в дом женщину, которую ты не хотела брать в невестки? Не могла допустить, чтобы я так же женился на Тате, не спросив твоего разрешения? В этом всё дело? В твоём эгоистичном желании держать всё под своим контролем, даже мою жену?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бабушка замолчала, опустив взгляд в пол, по щеке скатилась слеза. Очередная игра. Уж Беслан-то знал теперь, на что она способна.

— Да. Ты прав. Я не хотела, чтобы ты оставался без моего присмотра, да ещё и с такой женщиной, как твоя Тата. Однажды я допустила подобную ошибку. Знаешь, чего она мне стоила? Моего сына. Ты ведь всегда думал, что твои родители погибли в следствие покушения конкурентов отца. Так я тебе говорила. Но на самом деле всё было иначе, — она вскинула на Беслана потухший взгляд. — Твоих родителей убили из-за твоей матери. Это сделал человек, с которым… С которым у неё был роман.

Будто что-то громыхнуло где-то в сознании, и резко запульсировали виски. Боль поползла ото лба до затылка, охватывая всю голову.

— Не надо, бабушка, — просипел предупреждающе. — Не трогай мать. Мать я даже тебе не прощу.

Она поджала губы, согласно кивнула, видимо, осознав, что дальше пути нет. Только не таким способом. Его мать была чистой женщиной. Из тех, которые не продаются и не покупаются. И уж тем более не предают. Она была настолько светлой, что все слепли, глядя на неё.

— Хорошо. Как скажешь. Может, ты и прав, может, я не должна говорить этого. Но тогда скажи мне ты… Что решил по поводу Зары?

Хмыкнул, скривившись и ещё сильнее ненавидя бабушку и себя. Её — за предательство. Себя — за то, что был слеп и неосторожен.

— Поздравляю вас. Вы победили. Ты же всё так хорошо спланировала, разве могу я теперь отказаться? Свадьба состоится, Хайят. Можешь порадовать свою протеже. Но помните. Вы сами этого хотели.

* * *

Нурлан осмотрел меня с головы до ног с открытым ртом и восхищением в глазах, а я про себя подумала, что, будь здесь Беслан, ему за это досталось бы. И снова Беслан. Всегда и везде Беслан. Ни на минуту не покидает мои мысли…

— Хорошо выглядишь, — подытожил, размешивая сахар в чашке. — Только ко мне могла бы так не наряжаться. Сама понимаешь, Бес узнает, нас обоих по головке не погладит.

— Очень остроумно, — села за столик, придвинула к себе свою чашку. — Спасибо, что сварил кофе. Это очень мило.

— Всё для тебя, — ослепительно улыбнулся негодяй.

Несмотря на очень неоднозначную ситуацию и что-то непонятное, затеваемое Шахбулатовым, настроение было на высоте. Сегодня я, наконец, избавлюсь от груза, что камнем давил мне на грудь уже очень долгое время. А потом начну новую жизнь. Поговорю с Бесланом и объясню ему, что… А что, кстати говоря, я ему скажу?

Как оправдаюсь перед Бесланом, чтобы не упасть в его глазах ещё ниже? Чтобы не стать ещё одной бывшей, предавшей его чувства? Едва я найду такие слова… Но вдруг… Вдруг всё решится?

Пока мы ехали в столицу, в перерывах между весёлым трёпом Нура и беспокойным сном, я задумывалась о том, что всё ещё можно изменить. Переиграть. Переиначить. Ведь можно же?