Читать книгу - "Беспечный ангел - Ирина Давыдова"

Люба.

После разговора с Климом я очень долго думала, как мне поступить — остаться у него или, все же, уехать к себе на квартиру, и, придя к разумному решению, я уехала. Остался только один вопрос, надолго ли? Ровно через сутки меня вернули на место, в прямом смысле этого слова:

— Чем занимаешься? — с порога поинтересовался Клим, даже не удосужившись со мной поздороваться.

— И тебе привет, — после моих слов он наклонился и поцеловал меня в щеку, а я лишь хмыкнула на его действия.

— Собирайся домой. Не сделаешь этого сама, я соберу твои вещи, и на плечо тебя закину вместе с сумкой.

Вот так и закончилось мое пребывание в квартире после приведенного весомого аргумента о том, что мне дали подумать о своем поведении целые сутки. Конечно, мне нелегко жить в чужом доме, с малознакомым красивым мужчиной, но я стараюсь, по крайней мере, пытаюсь ничем не задеть Клима.

И вот я снова в его доме, в его кухне, пью чай и думаю, как же мне вести себя с этим мужчиной. Он очень своеобразен, и ни на кого не похож своими мыслями, своими действиями, и это не может не подкупать меня, ведь он — личность.

— О чем задумалась, Любаш? — вырвал из размышлений такой уже родной голос Клима. Я промолчала, показывая тем самым свою обиду на его поведение. — Ты играешь со мной в молчанку? — снова его вопрос без ответа. — Ладно, если захочешь поговорить, я в кабинете, — и, развернувшись, он ушел со стаканом сока в руке. Это все? А собственно чего я хотела, чтобы он у меня в ногах валялся? Ну, уж, нет, этого мне точно не надо.

Вот я дура, этот мужчина ради меня столько всего делает. А я что, жду извинений за то, что он вырвал меня из дома? Это неправильно, ведь Клим хочет как лучше, и все для этого делает. Ну, не виноват же он, что я никак не могу смириться со смертью Лешки, не виноват, что я так долго копаюсь в своих чувствах, цепляясь за каждую маленькую причину, и сама не понимаю, что тем самым причиняю ему боль. А он всего лишь желает мне добра.

Больше не медля, я сама решаю поговорить с ним и, возможно, извиниться за свое глупое поведение. Сварив Климу его любимый кофе, хотя знаю, у меня не получается так, как у него, я наливаю в белую фарфоровую чашку, к которой прилагается блюдечко, и, размешав пару кубиков сахара, отправляюсь в кабинет к мужчине. Но вот у двери я замираю. Отчего-то мне страшно, сердце колотится, и ладошки вспотели, но останавливаться нельзя, он заслуживает того, чтобы услышать от меня слова извинения.

Слегка надавливаю на ручку, дверь щелкнула и открылась, явив моему взору красивый силуэт статного мужчины.

— Я тебе твой любимый кофе принесла, правда, не уверена, что настолько же вкусный, как в твоем приготовлении, — пока я говорила, мужчина повернулся ко мне, глядя прямо в глаза.

— Он вкусный, потому что приготовила его мне именно ты, — он подошел ближе, и говорил это у самого моего лица, протянув руку к чашке.

Я, не выдержав взгляда, поспешила отвернуться, но Клим перехватил меня, положив левую руку на живот.

— Не закрывайся, Любаш, прошу.

— Клим, — я все же отошла к окну, где еще минуту назад стоял мужчина, и моему взору предстал потрясающий вид: все вокруг было усыпано снегом. Все крыши словно белоснежным ковром покрыты, а деревья и ели оделись в пушистые шубки. Как же здорово на улице, вот бы и на душе было так чисто и светло! — Я хотела попросить прощения за свое поведение.

— Ты о чем? — Клим сидел уже в кресле за рабочим столом и как раз делал первый глоток кофе, когда я обернулась к нему.

— О том, что было утром и сейчас в кухне.

— Все нормально.

— Нет, я не должна себя так вести, и прошу прощения.

— Глупенькая, какая ты глупенькая, иди ко мне, — я посмотрела на него и тут же перевела взгляд на его колени, и снова в глаза.

Видимо поняв мое замешательство, Клим сам подошел ко мне и, заглянув в глаза, произнес:

— Прекрати меня бояться, и если тебе так будет легче, я прощаю тебя, хоть и не понимаю, за что.

— Спасибо, Клим.

Он слегка наклонился к моему лицу и бросил взгляд на губы, как бы спрашивая разрешения, а я, не медля, сама потянулась к нему, даря легкий, невесомый поцелуй благодарности. Его рука переместилась с живота на спину и несильно надавила, а я оказалась прижата к твердому телу. Я немного поежилась, сама не понимая причины, и уткнулась носом в мужскую грудь, вдыхая приятный аромат духов. Господи, как же хорошо находиться в его объятиях, как же хорошо.

— Ты замерзла, милая? — хриплый голос снова вырвал меня из раздумий, а я потерлась щекой о его грудь и, приподняв голову, ответила.

— Да нет, вроде, просто непривычно…

— Привыкай, любимая.

— Клим, — чтобы немного разрядить обстановку, я лукаво улыбнулась и еще больше отодвинулась, чтобы удобнее было смотреть в глаза собеседнику. — В качестве извинений, приглашаю тебя сегодня на ужин, — смущенно договорила я.

— Ух ты, в ресторан?

— Нет, можешь хоть в пижаме прийти. Сегодня в гостиной, в девять вечера, — и чтобы не чувствовать себя еще более неловко, выскочила из кабинета. Мда, кажется, с пижамой я погорячилась.

Приготовив ужин, я отправилась приводить себя в порядок. Надела вязаное платье с закрытым горлом, на ноги капроновые колготы и гетры, то, что нужно, чтобы посидеть у теплого камина. Волосы собрала в конский хвост и нанесла легкий макияж, так сказать, для вида. В последний раз глянув в зеркало, я сделала глубокий вздох и отправилась на первый этаж, чтобы успеть накрыть маленький стеклянный столик.

Едва ступила на паркет, как наткнулась на мужчину, в обществе которого и собиралась ужинать.

— Клим, я … Еще не все готово, — начала я, но он меня перебил.

— Ну что ты, маленькая, стол накрыт, прошу, — он указал рукой в нужном направлении и пропустил меня вперед.

Я расположилась в уютном большом белом кресле, а Клим занял диван, присев точно напротив меня. Подняв взгляд, мужчина улыбнулся и начал открывать бутылку с вином, которую я, кстати, не думала ставить на стол.

— Ты прекрасно выглядишь, — произнес он негромко и налил нам в бокалы ароматный напиток.

— Спасибо. Ты тоже, — на мои слова он лишь улыбнулся, отставляя бутылку. Клим был в черных брюках, а темно-синяя рубашка безумно красиво подчеркивала его мужественность и статус. Да уж, с таким мужчиной только в ресторанах ужинать, а я…

— Спасибо, Люба.

Между нами возникло неловкое молчание. Мы только переглядывались друг с другом. Мне было неловко находиться в столь интимной обстановке, хотя я не могла выразить, в чем заключалась интимность. С Лешкой мы часто так ужинали, но неловкости не возникало, ведь… Господи, снова я вспоминаю о нем тогда, когда должна думать о сидящем напротив мужчине. Когда же исчезнет это глупое чувство вины перед покойным мужем, неужели я действительно не должна делать то, что делаю?