Читать книгу - "Отвернись. В плену у зверя - Кира Райт"

Эрдан взял мою руку, продолжая смотреть так странно… Словно хотел что-то сказать. Но помимо этого было в его глазах что-то, что пугало меня. Я не знала, что именно. Это не было злостью на меня или чем-то подобным. Словно какая-то решимость, которой я не понимала в нём. Хотя обычно удавалось угадывать вполне неплохо.

Мы так и шли вместе. И моя ладонь утопала в его когтистой лапище. И всё же такой он меня не только не пугал. Именно с ним таким мне было спокойнее всего.

Была уверена, что с ним я в безопасности. Чувствовала это так реально, как ничто другое.

Эрнард говорил, что мы войдём с другого крыла, и мне разрешается ходить только в нём. Вот и «дом», который фактически оказался новой тюрьмой.

На мои просьбы выпустить отсюда отвечал, что поговорим и всё решим позже. И уточнив, не боюсь ли я оставаться с таким Эрданом (о, вот с тем, другим – да, а с этим расставаться не хотелось ни на мгновение), мужчина ушёл.

Зверь усадил меня на свои колени в выделенной нам комнате, начал осматривать, обнюхивать. Но убедившись, что всё в порядке, крепко обнял, поцеловал и, пересадив, резко поднялся.

– Куда ты? Не уходи…

Я схватила его за руку, а он погладил меня по голове. И сделал это так медленно, так нехотя оторвал от меня ладонь, что это испугало. Нечто похожее видела в его глазах каждый раз, когда он отпускал меня. Но отсюда нас не выпустят, хоть и двери не закрыты. Что тогда он собирается делать?

– Нет-нет, не уходи, не оставляй меня одну, слышишь? Я всё ещё чувствую их прикосновения, мне неприятно и страшно… Идём со мной в душ? Пожалуйста…

Он замялся ненадолго, но вздохнул и, подхватив меня на руки, унёс в ванную. Хорошо, она тоже располагалась прямо тут, не нужно было никуда идти далеко.

Я быстро скинула одежду, на которой мне мерещились запахи и следы тех мужчин, и шагнула в просторную душевую кабину, настраивая воду. Когда обернулась, зверь смотрел на меня завороженным взглядом, но не двигался.

– Иди ко мне, – протянула ему ладонь.

Эрдан неловко разделся, ему мешали звериные когти, и вошёл ко мне под струи тёплой воды, не отрывая взгляда. Душевая, показалось, уменьшилась раза в три, мне даже отступить было некуда из-за его комплекции, уже упиралась спиной в стену. Но, если быть честной, отходить и не хотелось, и я не стала противиться себе, прильнув к нему.

Тут же сильные руки сжали меня, ласково проведя по спине, а сам он наклонился, чтобы я могла достать до его губ. Поцелуй был таким нежным, что у меня внутри что-то защемило. Он никогда прежде меня так не целовал…

Во всяком случае, сейчас ощущалось именно так.

Одной рукой я зарылась в его волосы, притягивая ближе и продолжая прижиматься. Из груди вырвался тихий стон. А зверь продолжал так же осторожно целовать и гладить, не делая никаких других попыток сблизиться. Может думал, что мне это будет неприятно после того, что произошло?

Но мне наоборот хотелось забыться с ним, отвлечься на его такие знакомые сильные, но ласковые руки, горячие губы, крепкие объятия, хотелось утонуть в его страсти, почувствовать себя нужной, важной… любимой…

А ещё я ужасно соскучилась.

Не знаю, как это работает, но когда его телом управляет тот урод, я воспринимаю его как-то иначе. Сейчас он мне кажется более крепким, более притягательным, соблазнительным...

Его гладкая кожа, под которой бугрятся тугие мышцы, мощная шея, широкие плечи, щетина на волевом подбородке и щеках, даже волосы на руках и ногах, и там собственно тоже, – всё это сводит меня с ума, заставляет смотреть только на него, не думать больше ни о чём, кроме того, что я безумно хочу принадлежать ему. Целиком, без остатка. И знать, что он тоже только мой, весь такой огромный, и ничей больше.

Никогда прежде мне не приходилось соблазнять мужчин, поэтому сначала я надеялась, что от моих прикосновений и поцелуев он распалится сам и не сдержится, как всегда, но зверь в этом плане сейчас напоминал кремень.

Тогда я провела ладошкой по его торсу, привычно обходя стороной грудь, на которой ещё виднелись едва заметные остатки жуткой татуировки, и положила руку на его уже возбужденный член…

Он зарычал мне в губы и прижал к себе сильнее. Я погладила его там, сделав сначала несколько аккуратных мягких движений, а потом чуть сжала ладонь. И наконец он не выдержал, подхватив меня под ягодицы, поднял и прижал к себе, раздвинув ноги, которыми я тут же его обхватила.

Его губы спустились на мою шею, и я запрокинула голову, прогнувшись в спине, чтобы ему было удобнее целовать. Он продолжал гладить, обнимать, легонько прикусывать мою кожу, но дальше так и не заходил.

– Ммм…Эрдан… – Позвала я, встречаясь с ним взглядом.

Струи воды стекали по его лицу и плечам, мокрые волосы прилипли к скулам, пусть он и постриг их немного, но они всё ещё не были сильно короткими. Его ледяные глаза с кошачьими зрачками горели, когда он смотрел на меня такую, влажную во всех смыслах, жаждущую его ласки…

Его губы приоткрылись и мне показалось, что сейчас он назовёт меня по имени… Но конечно этого не произошло.

Зато видимо сообразив, что я от него хочу, и не имея больше сил строить из себя каменную глыбу, он осторожно вошёл в меня, продолжая наблюдать за реакцией. Я двинулась навстречу, насколько мне позволяло такое положение.

И теперь он уже не смог сдерживаться, продолжая двигаться в своей привычной быстрой манере, заставляя меня вскрикивать и цепляться за его плечи.

Быть тихой с ним никогда не получалось.

Когда-то меня пугали его размеры. Было страшно, что он сделает какое-то резкое грубое движение и повредит мне что-то внутри. Но то ли я привыкла и стала больше доверять, то ли он стал со мной аккуратнее, только больше я не боялась.

Совсем.

И всё же чувствовалось, что он очень осторожен. А когда свободной рукой, которой не удерживал меня на весу, обхватил мою голову за затылок, чтобы тот не бился от каждого его толчка о стену, я и вовсе растаяла. И мозг отключился. Всё, что я ощущала, – лишь его движения внутри меня и его тело снаружи.

Сейчас ничего другого не существовало.

И в этот раз он даже не трогал метку, воздействуя на меня тем магическим способом. Теперь мы оба были исключительно настоящие. И всё мои реакции на него казались ещё острее, чем прежде.

Я плавилась в его руках, хватала ртом воздух и капли воды, вцеплялась в его кожу ногтями и зубами от переизбытка эмоций, каждый раз, когда он входил особенно глубоко и я оказывалась прижатой к его прессу и паху. И уже даже примерно не могла сказать, прошло несколько десятков минут или может час или больше.

Время остановилось вместе со всем остальным, таким несущественным по сравнению с нами.

И в его пылающих глазах я видела, что он ощущает то же самое. Что он считает меня своей, необходимой как кислород, которым невозможно надышаться, и хочет получить ещё больше, чем я даю, забрать всё, без остатка.