Читать книгу - "Не хочу тебя любить - Мария Фирсова"

Домой возвращалась с опаской. Ледяной волной страх скользил по коже, вызывая дрожь. Возможная встреча с Робертом пугала своей непредсказуемостью. Я не знала, как себя вести, только головой понимала, что правду необходимо озвучить. Но одновременно дышать стало легче в это утро. Я так долго бежала по пересеченной местности и наконец-то остановилась, смогла сделать привал, ощутив, что пришла практически к финишу.

Совесть поначалу острым когтем царапала душу, заставляя чувствовать себя дрянью и предательницей, но, вероятно, Борисов прав — от себя нельзя убежать, а я именно этим и занималась последние годы. Бежала, не оглядываясь назад, боясь, что, посмотрев, захочу сменить направление. Немыслимое притяжение между мной и Лешей вызывало короткое замыкание. Борисов еще умело подливал масла в огонь, но я тоже хороша. Наверное, нужно было сдержаться, не допустить того, что произошло утром, только врать себе я могу сколько угодно, но рядом с ним я знала, что живу.

Мне повезло — дома было тихо. Видимо, Митин эту ночь провел у родителей, либо в своей квартире. Потому что здесь все оставалось в нетронутом виде, как я оставила, уходя вчера вечером.

Скинула ненавистное платье, встала под горячий душ, смывая с себя все. Терла кожу мочалкой, будто пыталась скинуть панцирь, обнажив все свои слабые места. Хлесткие струи били по лицу и с каждым ударом, я начинала дышать полной грудью. И мысли уже становились куда позитивнее, чем пару часов назад.

Только будущая встреча с Борисовым — старшим немного действовала на нервы. Не горела я желанием пересекаться с Костей. Он всегда виделся мне холодным, скользким типом, который мог с легкостью пройти по трупам. С Лешкой они были на контрасте, как тепло и лед. И если у младшего всегда в глазах жил свет, то Костя напоминал всадника апокалипсиса.

Его стальной взгляд сбивал с толку, заставляя холодеть от ужаса. Уверенный тон и резкие движения. Он был для меня человеком, к которому бы я обратилась за помощью в последнюю очередь и то не факт.

Однако Лешка брата любил и всегда утверждал, что тот, в сущности, показывает лишь одну сторону своей натуры. И если узнать его лучше, то можно понять — Костя добряк и балагур.

Заглядывать за фасад я не стремилась, потому и держалась от него подальше. А после истории с Мариной вообще разочаровалась в нем, как в человеке. Уверена была, что у него нет сердца, он бездушный рационалист, для которого важнее карьера и комфорт.

— Улыбнись, — притягивая меня к себе, произнес нежно Леша, стоило мне устроиться в его авто.

— Не получается, — честно призналась, ощущая себя так, будто внутри застрял кол.

— Да не съест Костя тебя. Ты его воспринимаешь так, будто он питается человечиной по утрам вместо ветчины.

— Он мне просто не нравится, — процедила я, покосившись в зеркало заднего вида. — Поехали, не будем тянуть время.

Леша завел мотор, и машина сорвалась с места. Стоило признать, что загородный дом Кости меня впечатлил. Видимо, старший братец неплохо раскрутился за последние годы, потому мог себе позволить настоящий автопарк и коттедж в пятьсот квадратных метров. Ко всему этому прилагался солидный участок земли, над которым отлично потрудился ландшафтный дизайнер.

Обилие зелени и цветов радовало глаз, хотелось прогуляться в тени аллей, наслаждаясь ароматами трав, но впереди ждал разговор с хозяином дома.

— Поразительно, что в такой час твой брат в родных стенах, а не муштрует своих подчиненных, — фыркнула я пренебрежительно.

— У него отпуск, — пожал Леша плечами, — да и вообще, насколько мне известно, он собирается уезжать.

— Насовсем? — поинтересовалась больше из-за вредности.

— Поля, — покачал Борисов головой, — у Марины большие проблемы, — шепнут Леша мне на ухо, словно боясь, что кто-то может нас услышать.

— Неужели он о ней вспомнил? Это надо где-то записать, — всплеснула я руками, не веря своим ушам. — Чтобы Костя ради нее что-то сделал… Борисов, честно, слабо верится.

— Я в его дела не лез, да и спрашивать не решился, сама поймешь, впрочем, почему.

— Можно уже бояться? Знаешь, я всегда не любила фильмы про вампиров, а он представляется мне именно таким чудовищем.

— Боже, — усмехнулся Леша, — какое счастье, что он не слышит тебя.

Поднявшись по ступенькам, мы оказались перед дверью. Кажется, нас уже ждали, потому она была приоткрыта, а хозяин восседал в кожаном кресле в центре гостиной, пролистывая журнал. Сосредоточенный взгляд Борисова — старшего заставил замереть на месте, чувствовала я себя не в своей тарелке, и если бы Лешка так крепко не держал меня за руку, то, наверное, сбежала бы с позором отсюда.

— Привет, — произнес сухо Костя, обращаясь к нам. — Рад видеть, проходите, чего застыли истуканами.

Лешка выдал улыбку, прошел вперед, таща меня на буксире. Я едва ли пятками не упиралась в пол, каждый шаг давался с трудом будто к ногам были привязаны гири.

— Как дела? — спросил Лешка, скорее сделав это из вежливости, чем из любопытства.

— Терпят, — развел руками его брат, мазнув по мне взглядом — острым, как лезвие бритвы. Стало не по себе, на коже выступили мурашки и, обхватив себя за плечи, я присела на диван подальше от Кости.

— Мы по дела, — начал Лешка, — требуется твоя помощь…

— Ты же знаешь, что мне сейчас немного некогда, — отрезал Костя, отложив журнал в сторону. — Через два дня я улетаю.

— Неужели все так плохо у нее? — нахмурившись, произнес Борисов — младший.

– Сразу видно, что ты не читаешь газет, — тень улыбки скользнула по губам Константина. — Все гораздо хуже, чем пишут, и поверь мне никто не способен ей помочь.

– Даже ты? — сорвалось с моих губ.

Пожалела ли я о том, что задала этот вопрос? Нет! Для меня было важно получить ответ от Кости, наверное, я желала понять, что же скрывается за этой броней. Есть ли там за грудиной сердце или всего лишь мотор, который работает как швейцарские часы — точно и расчётливо.

— Не знаю. Это сложно, не уверен, что могу тягаться с таким соперником, — сняв очки, потер он переносицу, а после все же поинтересовался: — Рассказывайте, что вас привело ко мне?

— Сможешь достать информацию на этого парня? — вытащил Лешка из внутреннего кармана конверт, передав его брату. Тот извлек бумаги, некоторое время внимательно вглядывался в текст, а потом добавил: