Читать книгу - "Девственница - Амира Ангелос"

— Доброе утро, Вилена. Я тебя напугал?

— Не ожидала, что будешь здесь.

— Почему?

— Думала, ты давно уехал на работу…

— Да, ты оказывается любишь поспать подольше.

— Нет… это случайно вышло. Ты не знаешь где Настя? — спрашиваю, только чтобы скрыть смущение.

— Они ушли на прогулку с нянькой.

— Варвара не нянька! — перебиваю его. — Эта милая женщина помогает совершенно бескорыстно…

— Хорошо, извини что не так выразился. Будешь кофе? Я только сварил.

Аромат кофе будоражит ноздри, втягиваю его с наслаждением.

— Да… спасибо.

Вроде бы не так уж страшно, общение проходит нормально, и он не просит опуститься перед ним на колени. Но, теперь не сомневаюсь, что попросит, обязательно. Рано или поздно. Тагир держит меня рядом из-за секса. Больно ли мне сознавать это? Нет. Кажется, я сошла с ума, но у меня это вызывает… возбуждение, предвкушение. Я мечтала, чтобы он хотел меня. И он хочет. Разве это плохо? Пусть я мечтала немного о другом… чтобы любил. Но нельзя иметь все и сразу.

— Доброе утро, — в кухню входит Ольга Петровна, нарушая повисшую между мной и Валиевым паузу. — Что желаете на завтрак, Вилена? Тагир Исаевич уже поел, а тебе приготовлю что пожелаешь. Амина сегодня отпросилась…

— Ну что вы, Ольга Петровна, я сама что-нибудь сделаю, — лепечу смущенно.

— Нет, что ты, деточка…

Нет, ну невозможный контраст, замечаю улыбку Тагира, видимо его тоже веселят изменения в поведении Ольги Петровны.

— Я вообще-то не голодна, — говорю чистую правду. Кофе перебил аппетит.

— Нет, ты обязательно поешь, Вилена, — перебивает Валиев. — Мне не нравятся твои выступающие ребра.

Заливаюсь краской. Даже в этих словах, брошенных холодным тоном, чувствую сексуальный подтекст…

— Хорошо. Я сама сделаю что-то. Яичницу… Салат.

Боже, я точно не смогу запихнуть в себя ни кусочка, если за мной будет наблюдать Тагир!

В результате Ольга Петровна все же начинает мне помогать, потому что у меня дрожат руки и риск порезаться велик… Тагир на какое-то время покидает кухню, я быстро запихиваю в себя завтрак. Может теперь он уедет? Ощущать его рядом… так сложно. Его сегодня так много, что он здесь делает, почему не торопится по делам?

Насти и Варвары все нет, я волнуюсь, набираю им на мобильный. Поговорив немного, иду в свою комнату, не зная, чем заняться. С Тагиром буквально сталкиваемся нос к носу в узком коридоре, который ведет из гостиной ко мне в комнату.

— Ты выглядишь такой испуганной, словно привидение увидела, — усмехается Валиев.

— Просто я сегодня весь день на тебя наталкиваюсь, — выпаливаю, прежде чем успеваю подумать, что несу.

— Я тебя пугаю? Смущаю?

— Нет. Нисколько.

Боже, конечно же ты смущаешь меня, — выкрикиваю уже мысленно.

— Я сама хотела с тобой поговорить…

— Что ж, пойдем.

— На улицу? — предлагаю с надеждой. — Такая чудесная погода…

— Я уже понял, что в мою комнату тебя уже не затащить, — краешками губ улыбается Валиев. — Но придется, Вилена, смирись. С этого дня ты ночуешь у меня.

После этого заявления у меня из головы вылетают все вопросы, что хотела задать ему. Какое-то время мы молча ходим по просторному саду Маргариты Сергеевны. Такая чудесная погода, что я почти не замечаю боль в ноге. Но от Тагира ничего не ускользает.

— Что такое, Вилена? Почему ты хромаешь?

— Ничего. Немного подвернула ногу.

— Тогда почему молчишь? Терпишь боль? Ты просто невыносима. Пойдем в дом. Надо показаться врачу.

— Нет, пожалуйста! Я не хочу в дом, — отвечаю торопливо. — И врача не надо, уже почти не болит.

— Когда ты ее подвернула? Когда убегала от меня ночью?

Конечно же, густо краснею. Больше всего боялась, что Тагир заговорит о том, что произошло ночью… И вот, моя чертова лодыжка подвела. Ужасно злюсь, кусаю нижнюю губу.

— Нет, не тогда. Днем… Пожалуйста, мы можем вернуться к разговору о будущем?

— Хорошо, — Тагир смотрит на меня, в его глазах пляшут чертики. — Не могу отказать тебе. Тогда хотя-бы сядем где-нибудь.

— Тут есть большие качели…

Длинный подвесной диван со множеством маленьких подушек я заприметила еще вчера. Очень уютное место в окружении кустов роз. Расположившись на нем, Тагир закидывает мои ноги себе на колени. Первый порыв — вырваться, но я подавляю его. Валиев внимательно осматривает мою ногу. А потом говорит новость, от которой едва не падаю с качелей…

— Завтра приедут родители Насти, — огорошивает меня сообщением Валиев. Я аж подпрыгиваю.

— Что? Что ты такое говоришь? Как ты мог! — меня трясет от дикой паники.

— Потише, не кричи. Они приедут для оформления опекунства. Отдадут тебе все права на ребенка. Напишут тебя настоящей матерью, или как там правильно… Я не вникал, этим занялись мои юристы. Короче, Настя станет полностью твоей. Ни к чему ей родство с этими алкашами.

— Но откуда… Откуда ты все это узнал? Почему… Ты мне поверил? Что это не прихоть моя была… Я не думала, что поверишь…

Меня душат слезы, эмоции на разрыв. Огромная, всепоглощающая благодарность, хочется даже на колени перед Тагиром упасть… Хотя на коленях я и так перед ним стою довольно регулярно, — усмехаюсь про себя. Минутка черного юмора немного остужает бурлящие эмоции. Тагир ничего не делает просто так. Он, определенно имеет свои цели. Но какие?

— Ты мне объяснишь, зачем тебе все это? Сколько мы здесь пробудем?

— Почему тебя так волнует этот вопрос? Тебе есть куда идти?

— Думаю, если ты узнал о родителях Насти, то и про другие вещи выяснил, — говорю с горечью.

— Да, я знаю, что твой брат умер. Мне очень жаль.

— Спасибо.

— Ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь.

— Серьезно? Это ведь не твой дом, Тагир… Ты не можешь поселить нас здесь навечно. Скоро вернется хозяйка…

— Не думай об этом Вилена, я сам разберусь с Маргаритой.

— Ты же понимаешь, что я не могу не думать о будущем, имея на руках ребёнка?

— Да, понимаю. Ты очень сильно поразила меня. В твоем возрасте взять на себя заботу о чужом ребёнке… Это необычно. Ты сильная девушка, Вилена.

Мы еще долго разговаривали, Валиев всё-таки вытащил из меня подробности моего прошлого, хотя, конечно, многое рассказывать было непросто, про брата говорить было дико больно. Тагир словно вскрывал мои нарывы. Слушал спокойно, молча, только мрачнел все больше.

