Читать книгу - "Невеста стального магната - Елена Гром"

— Нина, все готово, — рапортует Мария. Я с улыбкой киваю ей в зеркале, пока наношу легкий макияж.

— Спасибо. Гости уже пришли?

— Собираются… — отвечает она и прикрывает за собой дверь. Я просматриваю свой внешний вид, отмечая, что платье ниже колен в мелкий горошек мне очень к лицу. Оно теплое, как раз по сибирской погоде. И со светлым пиджаком смотрится отлично.

Ну… Кажется, готова.

Только вот идея, что еще недавно казалась такой удачной, теперь вызывает панический ужас. И я ведь сделала все, чтобы уговорить Бориса дать этот дружеский ужин для самых к нему близких сотрудников и их жен.

Я решила, что приближение к заводчанинам поможет ему более лояльно смотреть на многие вещи. И докажет народу, что работает на заводе, что он не робот, а вполне живой человек.

Последний взгляд в зеркало и бегу на выход.

Борис уже внизу, и я как обычно планирую с улыбкой отвести его в коляске к беседке. Но в коридоре натыкаюсь на физиотерапевта.

— Нина Леонидовна…

— Светлана, — застываю я, наблюдая ее в новом платье.

Обычно она в халате и со строгим пучком, а сегодня волосы распустила. Ну все понятно. Праздник. Но я как-то не ожидала, что под строгим видом скрывается столь миловидное лицо. А может дело в том, как она обращается с Борисом? Она не дает ему спуску. На любое его ворчание у нее находится колкость, а я сижу смотрю на эти перепалки и сжимаю зубы, понимая, что даже близко не так умна, как она.

— Вы замечательно выглядите… — делаю комплимент.

— Да? Старое платье… — да ну, судя по цвету ткани не старое. — Думала, что халат не впишется в вечеринку. Мы же не хотим, чтобы наш Боря выглядел слабым.

От этого «наш Боря» меня как будто за хвост дернули.

— Не хотим, — почти не цежу слова. — Но вы бы не называли его так.

— Как?

— Боря… ему это не нравится.

— Да? А мне и слова не говорил.

Мысли и образы о том, как она называет его наедине «Боря» вызывают почти физическую боль. И уже не первый раз я понимаю желание Бориса избавляться от соперников раз и навсегда.

— Значит, вам повезло, — пока… — Пойдемте.

Мы спускаемся по лестнице, уже выходим на улицу, когда Борис поднимает на меня взгляд и одобрительно осматривает.

Именно так, как смотрел вчера, когда я для него танцевала совершенно обнаженной, ласкала себя до его требования остановиться.

И только это, а может то, что на Светлану он даже не бросает взгляд, освобождает меня от плена острой, неконтролируемой ревности. Ну еще то, что его член никак не может встать на эту дылду с блеклыми волосами.

Разговор о заводе женам был не очень интересен, так что мы стали обсуждать знаменитостей и фильмы.

Немного подумав, оказалось, что я последние месяцы ничего не смотрела. Просто было не до этого. Тем более не изучала звезд шоу-бизнеса.

— Ну и правильно. Зачем вам, если вы и так звезда, — говорит вдруг Светлана с усмешкой, и воцаряется молчание.

Чтобы его немного разогнать, я начинаю смеяться. Женщины, а здесь их пять помимо физиотерапевта и меня, подхватывают.

— Я такая же звезда, как и любая присутствующая здесь жена заводчанина, — улыбаюсь я жене Михалыча. Я видела ее несколько раз в далеком прошлом, но сейчас она, кажется, сильно сдала. Надо спросить, что случилось.

— Разве кто-то здесь еще может стать женой миллионера.

«Судя по всему, ты, дрянь, метишь на мое место!», — хочу сказать ей, но лишь натянуто улыбаюсь.

— Как ни печально, но Борис всегда может передумать. Вдруг я не смогу отлить достаточного ли качества метал.

Вот теперь все смеются искреннее, и я мельком смотрю на Бориса. Он что-то бурно обсуждает, зато рядом с ним сидит Иван, не сводящий с меня взгляда.

Я отворачиваюсь, но думаю, что последние дни его почти не видела.

Опять ездил кого-то убивать?

Женщины возвращаются к обсуждению последнего сериала, попивая шампанское, а я решаю прогуляться.

Снег почти растаял, но белые горки покрывали очень много пространна. Так что в Усть-Горске определенно холоднее чем в столице Сибири. Дохожу до дерева, к которому прикладываю руку, невольно вспоминая, как почти возле такого же занималась сексом с Борисом.

Он не дает мне кончать, он колит себе опасные препараты, чтобы как можно быстрее восстановить здоровье. Но все это занимает только часть моего внимания. А вот другая…. Будет ли свадьба? Хочу ли я ее? Хочу ли я вот так вот всю жизнь организовывать мероприятия, быть вежливой, находиться в рамках и только в постели с Борисом себя отпускать? Отпускать и полностью подчиняться.

— Привет, королева…

Голос Ивана начинает раздражать хамоватостью. Так что отворачиваюсь от дерева и смотрю в серые глаза.

— Вот скажи мне. Ты бессмертный? Или у вас с Борисом настолько близкие отношения, что ты можешь соблазнять меня на его глазах? — замечаю строго и киваю в сторону беседки, где мужчины пьют и разговаривают.

— Как знать? — усмехается он и тянет руку к моей щеке.

Не даю к себе прикоснуться и обхожу Ивана, только что заметив, что сзади Бориса подошла эта дрянь. Света.

Мне вдруг захотелось оказаться в нашей с Борисом квартире. Там, где были только мы. В полной тишине. Или окутанные горячим дыханием.

Сейчас же такое количество людей меня откровенно раздражает. И дело не в соблазнах. Иван склонит меня к сексу разве что под тяжелыми препаратами. Просто он реально раздражает уверенностью, что я сама у него что-то там попрошу.

Иду к беседке и забираю плед Светланы, откровенно солгав:

— Вам звонят из дома.

— Точно?

— Прям точно. Идите отвечайте, — выгоняю ее от Бориса и накрываю его плечи пледом.

— Не замерз?

— Если ты меня предашь, я убью тебя, — вдруг слышу на ухо и мне в глаза заглядывает Борис.

И почему-то именно в этот момент, когда я рассматриваю, как искренне его глаза. Я понимаю. Нет, никогда я не смогу его предать. Что бы не думала. Как бы не боялась. Как бы не хотела свободы. Никогда я не смогу предать мужчину, которого однажды дождливой ночью выбрала сама.

— Если ты предашь меня, я отрежу твои яйца, — поднимаю брови, на что он поднимает лишь уголок рта и рукой, незаметно ото всех, забирается мне под юбку, создавая почти туманное забвение от всех присутствующих.

— За такие слова ты заслуживаешь кульминации…. — говорит он и вдруг вытаскивает руку и как ни в чем не бывало поворачивается к мужчинам. Они, может, и хотят меня сожрать глазами. Но не решаются.