Читать книгу - "Любимая серая мышка - Анна Яфор"

Я тянусь к пуговицам на его рубашке, расстегиваю одну, другую, пробираюсь пальцами к груди, трогая шелковистые волоски. Он выдыхает сквозь зубы, стонет и опускает руки к пряжке ремня. И в этот момент звонит телефон.

С губ мужчины срывается ругательство. Он на мгновенье застывает, видимо раздумывая, отвечать или нет на звонок, потом тянется к аппарату. И почти рычит в трубку. Я бы после такого приветствия вряд ли бы смогла продолжать разговор. Но невидимый собеседник-то не знает, от чего именно отвлек Лавроненко.

Не выдерживаю и прыскаю, пряча лицо у него на плече. Он тут же опускает руку мне на поясницу, притягивая к себе. Теперь я даже слышу, что говорит так не вовремя позвонивший нам тип.

– Мы сможем встретиться в ближайшее время и поговорить? Не хотелось бы тянуть, работа нужна уже в ближайшие дни. Я ведь могу рассчитывать на вас, Алексей Андреевич?

– Буду через пятнадцать минут, – шипит мужчина в трубку и отключается. Смотрит на меня, пытаясь восстановить дыхание. И ему это очень непросто. Я вижу в глазах все то же неприкрытое желание. Вижу, как вздымается грудь, а на висках проступают капельки пота от с трудом сдерживаемого напряжения. А в бедро мне упирается еще одно весьма красноречивое подтверждение его возбуждения. Самое красноречивое. Слишком хорошо помню размеры мужской плоти, а сейчас выпирающий бугор на штанах не оставляет ни капли сомнений в том, чего ему хочется больше всего на свете.

Алексей склоняется ко мне, поворачивает голову, задевая губы. Прижимается лбом к моему.

– Нам, кажется, опять придется прерваться, Машунь. Мне надо уехать. Срочно.

Я киваю – и наши губы встречаются. Он стонет и снова целует, уже не нежно, резко, рвано. Обнимает за талию, на несколько мгновений прижимая к себе. Затем так же резко распрямляется, морщится, поправляя натянувшую ткань брюк. Перехватывает мой оторопелый взгляд, с которым я рассматриваю его, и хмыкает:

– Все же идея закрыться в кабинете оказалась провальной. Надо было увезти тебя домой. Так и думал, что кто-то влезет в самый неподходящий момент.

Наклоняется, поднимая с пола блузку и набрасывая ее мне на плечи.

– Закройся, когда я уйду, чтобы никто тебя не дергал и можно было спокойно привести себя в порядок. И не замерзни смотри!

Быстро касается губами виска и, прихватив пиджак, идет к выходу. Я спрыгиваю со стола и несусь следом, торопясь выполнить его слова. Хоть рабочий день и почти закончен, в офисе могут оставаться люди, и совершенно не хочется, чтобы кто-то обнаружил меня в кабинете шефа, еще и в таком виде.

Запираюсь изнутри и только потом начинаю одеваться. Не замерзнуть? Повторяю про себя и улыбаюсь. Как будто это вообще возможно! Тело по-прежнему горит, пылает во всех тех местах, где ко мне прикасались его руки и губы. Я все еще чувствую себя пьяной – и такой счастливой, какой не была ни разу в жизни. Приоткрываю дверцу шкафа, где висит небольшое зеркало, и с изумлением вглядываюсь в собственное лицо. На меня смотрит как будто другая девушка. Взрослее, опытнее и намного, намного красивее. Ее глаза блестят, а губы соблазнительно припухли, даже без помады ярко-красного цвета. Не могу поверить, что это я. Что можно настолько измениться за такое короткое время. И эти перемены мне нравятся. И ему, похоже, тоже понравились, раз он не хотел уходить и отрываться от меня. А он не хотел! И хотя я страшно злюсь на незнакомца, которому приспичило позвонить, одновременно понимаю, что так даже лучше. Ожидание же обостряет чувства? А значит, на предстоящей встрече мой шеф будет думать совсем не о новом заказе.

Снова вспоминаю горящий взгляд, которым мужчина одарил меня напоследок, и, поддаваясь минутному порыву, уже полностью одетая, бегу в приемную, доставая свой телефон. Знаю, что через несколько мгновений начну умирать от стыда, но пока хочется еще немного продлить тот безумный пожар, который, я уверена, сжигает сейчас не только меня.

«Алексей Андреевич, я хочу еще. И не только в кабинете».