Читать книгу - "Прекрасный мерзавец - Саманта Аллен"

Эбигейл оправляет юбку, потом подлетает ко мне и поступает неслыханно дерзко — отвешивает мне пощёчину. Сначала всего одну. Но хлёсткую и довольно болезненную. У моей рыжей стервочки сильные пальцы.

Я пытаюсь понять, врёт она или нет. Мне явно нужно наведаться в клинику, чтобы провериться. Могла ли быть осечка? И могла ли Эбби солгать? Конечно, могла! Она шлюха и проститутка. Она могла залететь от кого-то другого, а сейчас просто пытается сыграть на моём чувстве вины.

Какого хрена я вообще должен чувствовать себя виноватым? Шлюха продала свои девственные дырочки, а я их купил. Точка! Каждый получил своё. Я — жёсткий секс, она — свои деньги. Наши счета в прошлом были закрыты, сейчас она платит по новым долгам. Всё!

Но Эбби трясёт от сильных эмоций — злости и обжигающе-ледяной ярости, направленной в меня. Она выплёскивает в меня свою едкую ненависть. И если я в чём-то хорош, то это в различении оттенков ненависти и их искренности.

Сейчас она искренна со мной, когда налетает, как фурия, и обрушивает на меня град ударов. Та первая пощёчина прорвала плотину, и рыжая стерва лупит меня по лицу, царапая щёки своими острыми коготками. Толкает в грудь и бьёт кулаками, словно пытается пробить мою грудную клетку.

— Ненавижу! Ненавижу тебя! Ублюдок! Насильник! Чтоб ты сдох! — клокочет ненавистью и не может остановиться.

Её голос вот-вот сорвётся на крик. Мы становимся слишком шумными, как темпераментная итальянская парочка на стадии острого конфликта. Хрен знает, как мы перескочили от траха к тому, что есть сейчас. Крошка не может угомониться.

Я позволяю ей это. Я лучше всех других знаю, что иногда проще выколотить дурь, боль и злость кулаками. Не копить дерьмо в себе, а дать ему хлынуть наружу. И пусть все остальные считают тебя конченым мудаком, но иногда сорваться — это единственный способ выжить и не сойти с ума.

Если в тебе клокочет злость и ярость, нужно дать им выход, пока они не сожрали тебя целиком, оставив лишь оболочку. А внутри пустота. Ты как пакет с воздухом — пустое ничто. Я знаю это лучше, чем кто-либо другой, потому что я — тот самый пакет с воздухом, почти не чувствующий жизнь на вкус.

— Хватит!

Эбби вновь нацеливает когтями в моё лицо, а у меня уже стекает кровь по щеке к подбородку. Ярко-красная капля падает на пол, разбиваясь. Это отрезвляет меня окончательно. Я перехватываю фурию, запирая её в своих объятиях.

Эбби извивается, как червяк, умудряясь царапать меня и сквозь рубашку. Но я всё сильнее и сильнее сжимаю хрупкое тело. Пока не слышу жалобный всхлип. Кажется, вот-вот раздавлю её. Но Эбби обессиленно обмякает и упирается лбом в мою грудь. Злость трансформируется в бессилие и горячие слёзы.

— Как же сильно я тебя ненавижу! — шепчет она.

Её руки висят вдоль тела, как безвольные плети. Она напоминает мне сломанную куклу. И это ощущение не нравится мне на вкус. Отдаёт бездушной пластмассой и тупым безразличием. Отдаём пустотой. Ничем.

Я чувствую эмоции Эбби, чувствую вибрации нашей громкой ссоры и бурлящую энергетику жаркого секса. Но в отношении себя я не чувствую ничего. У Эбби нет детей. Значит, она избавилась от нежеланного плода. В голове проносится образ дочки Ченса. В тот же миг мне становится страшно от того, что плод моей связи с Эбби мог стать чем-то большим. Ребёнком.

Мог, но не стал. Пустота.

И мне как никогда раньше, хочется сделать всё, чтобы не чувствовать этот зов пустой бездны. Это первый шаг вниз. К наркоте. И он уже сделан. Это хреново.