Читать книгу - "Беременная от моего друга - Ольга Джокер"

— Отдай мне свой рюкзак, новенькая, — требует неожиданно Аня, заткнувшись.

Она бросает окурок под ноги и тушит его своим кроссовком.

Я перевожу взгляд на свой рюкзак и закусываю нижнюю губу. Он красивый — джинсовый, весь в камнях и стразах. Его привез мне папа из Германии на прошлой неделе. Отдавать рюкзак совершенно не хочется, но боюсь себе представить, что сейчас начнется, если я ей откажу. Я проходила это в прошлой школе. Травлю одноклассников, побои и гонения.

— Извини, но это подарок папы, — отвечаю я.

— Папы? — вновь прыскает она.

Ей смешно и её подругам тоже.

— Дай сюда, я посмотрю, — закончив смеяться говорит приказным тоном.

— Не дам, — отрицательно мотаю головой.

Мама говорила, что за себя нужно уметь постоять, да только у меня никогда не получалось. Всегда находился кто-то сильнее меня. А если их много, то я совсем бессильна.

— Дай, я сказала! — она резко выдергивает мой рюкзак и начинает ощупывать его своими тонкими пальцами.

Открывает-закрывает молнии, лезет в карманы, достает оттуда мои вещи, деньги, канцелярские принадлежности. Я подхожу ближе, пытаюсь забрать рюкзак, но подруга Ани, рыжеволосая девушка в красной куртке, грубо отпихивает меня в грудь. Так сильно, что я теряю равновесие и падаю на землю. В уголках глаз собираются слёзы, когда я слышу строгий мужской голос у себя за спиной.

— Что здесь происходит? — вытираю глаза, поворачиваю голову назад, концентрирую внимание на парне и, к собственному стыду, понимаю, что это Громов Илья — самый красивый парень в школе и всей округе.

Я заметила его сразу же, как только пришла в школу. Невозможно было не заметить синие как море глаза, озорные ямочки на щеках, когда он улыбался и его высокую широкоплечую фигуру. Ему с трудом можно было дать семнадцать — выглядел он гораздо старше своих лет.

— Тебя обидели, Кудряшка? — спрашивает он, протягивая мне свою руку.

Она у него тёплая и немного шероховатая. Бросив взгляд в сторону покрасневшей от злости Ани и её компании, понимаю, что не одной мне он нравится. Похоже добрая половина школы от него без ума.

Громов без проблем возвращает рюкзак у ошарашенной девушки и, взяв меня за руку, уверенно провожает домой. Я почти не смотрю на него всю дорогу — стесняюсь, потому что чувствую себя гадким утёнком на его фоне. На вопросы отвечаю кратко и несмело. Не понимаю почему такой красавчик как он вообще вызвался меня защищать, а затем провожать.

А потом он делает это снова и снова. До тех пор, пока я жить без наших встреч уже не могу.

* * *

Утро я встречаю с улыбкой. Возможно, потому что этой ночью мне снился Илья, а может потому, что, кажется, я впервые в этой жизни поступила смело. Не знаю, насколько правильно — время покажет.

Вика еще спит у себя в люльке, поэтому я тихонько поднимаюсь с места и выхожу из комнаты. Удивляюсь, когда замечаю, что вещей Романа, как и его самого здесь нет. Вчера вечером после ресторана я зашла к маме. Забрала у неё дочку, выслушала нотации и причитания на тему того, какая я глупая и неблагодарная. Оказывается, предложение Ромка готовил давно — ещё до рождения Вики с помощью моей неугомонной мамы. В номер он пришел поздно ночью — я слыша звук открываемой двери, но была уверена в том, что он собирается спать.

Недоуменно прохожу в комнату Ромки, затем в ванную. Слышится тихий вкрадчивый стук в дверь. На пороге стоит моя родительница. Смеряет меня строгим взглядом, проходит в комнату и закрывается на замок, словно то, что она собирается мне сказать никто не должен услышать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Рома уехал, — сообщает она траурным голосом. — Как настоящий мужчина дал тебе время на раздумья, решил не давить.

— Очень умно, правда, — отвечаю я. — Это ты ему посоветовала?

— Аля, вот что ты сейчас язвишь? — раздражается мама. — Тебе тридцать три, у тебя ребёнок и крошечная зарплата хирурга!

— Она не крошечная, — протестую. — Нормальная, можно жить.

— Думаешь ты Громову своему нужна будешь? Как бы не так, Альбина! Кому вообще нужен чужой ребёнок? Где ты видела, чтобы мужчины любили таких детей как своих? Ты о Вике сейчас подумала? Ей нужен настоящий отец, а не временный мамин мужчина!

— Я буду давать дочери общаться с Ромой. Она не почувствует разницы от того, что вместе мы больше не живём.

Мама говорит и говорит снова, превосхваляя несостоявшегося зятя, проклиная меня и Илью. Под её давлением вновь ощущаю себя маленькой забитой девочкой, за которую мама решала всё сама, вплоть до того, какие колготки ей надевать в школу.

Но всё это отходит на дальний план, когда в моих руках вибрирует мобильный от пришедшего сообщения. Номер у меня по-прежнему не сохранен, но я до сих пор его наизусть помню.

Я соскучился, Кудряш.

Раз за разом читаю короткие три слова, которые наполняют невыносимое утро особым, приятным теплом.