Читать книгу - "Kurohibi. Черные дни - Gabriel"

с пола небольшой анальный вибратор, по форме напоминающий даже не фаллос, а тонкий ребристый стержень с гладкой закругленной головкой. Для Мари он, похоже, представлял лишь академический интерес, так как ее годами тренированная плоть без проблем пропускала гораздо более массивные фаллоимитаторы и не способна была удовлетвориться столь смехотворным прибором, однако Синдзи провел неожиданную манипуляцию. Вместо того, чтобы поместить стержень в заполненное до предела слизью влагалище или хотя бы в крепко сжатый анус, он начал гладить все истыканное иглами преддверие влагалища по кругу, разминая кожицу, ставшую похожей на сладкую нугу — чрезмерно мягкую, податливую и тянущуюся до такой степени, что ее, казалось, можно было ущипнуть и намотать на палец. И тут головка уткнулась к слегка расплывшейся дырочке уретры, замерла на секунду и вдруг легко проскользнула внутрь, разведя плоть вокруг до толщины пальца.

— Гха-а-ах!.. — протяжно простонала девушка, попытавшись изогнуться дугой или вытянуться по струнке, но только лишь отчаянно дернувшись, крепко связанная по рукам и ногам. Преодолев первый приступ, она проскулила полным тревоги голосом: — Ч-Что ты д-делаешь?

— Открываю новые горизонты.

Чуть поводив вибратором, Синдзи всего за пару минут разработал мочеточник до такой степени, что тот остался широко разведенным даже тогда, когда стержень покинул уретру.

— Хах… а-ах… Нет… Он слишком большой для этого отверстия… этого нельзя делать…

— Как видишь, можно. Причем, еще и не такое.

Отложив дилдо в сторону, Синдзи взял вибратор покрупнее, уже похожий на настоящий член, правда, не самого большого размера и с узкой головкой. Погружение его в уретру уже заставило приложить некоторые усилия — мякоть утопла глубоко внутрь, а плоть натянулась, словно нейлоновая ткань, однако спустя пару глубоких проникающих движений на преддверии влагалища нарисовалась крупная дырочка, по размером не уступающая с самим лоном. И тогда Синдзи, поднявшись и удовлетворенно хмыкнув, взял со столика презерватив, расстегнул брюки, обнажив свой уже давно эрегированный член, и плавно натянул резинку на ствол, развернув его скрученное колечко по всей длине до основания.

— Т-Ты… ты не сделаешь этого… — ошеломленно выдохнула Мари, округлив глаза. — Это невозможно…

Без лишних слов он подстроился между ног девушки, приставил головку пениса к ее вздувшейся и осунувшейся киске, заплывшей от слизи, и нерезким, но сильным движением ввел член прямо в широкую дырочку уретры, за один толчок проникнув сквозь тонкий хрупкий канал прямо до мочевого пузыря, распрямив и расширив узкий проход до толщины своего органа и заставив мышечную оболочку сжаться в спазме.

— Гх-хк… — выкатила глаза девушка, сжав живот так, будто ее переломило пополам.

Однако ей пришлось заглохнуть от напряжения, когда Синдзи начал бить в ее уретре членом, сделав его еще шире влагалища и разорвав ослабший сфинктер, отчего моча захлестала из отверстия обильными порциями при каждом обратном движении пениса. Девушка, закатив глаза, откинула голову назад и протяжно застонала будто в помутненном рассудке, ее бедра мелко затряслись и из матки стала с хлюпаньем выплескиваться слизь, перемешиваясь с мочой. Зашуршавшая о тугие стенки резина презерватива начала приятно щекотать член, хотя ощущения не шли ни в какое сравнение с трением о женское лоно, будь то влагалище, анус или хотя бы рот. Синдзи полагал, что уретра не сильно отличалась бы от этих проникающих отверстий, даже выигрывая в тугом обтягивании и ощущении от горячей, плескающейся внутри мочи, однако из-за плотного клубка слизи рисковать не мог, старательно держась над телом девушки. Длины уретры как раз хватало, чтобы член входил в мочевой пузырь и ударялся о его заднюю стенку, заставляя сжиматься влагалище, и уже через пять минут активной стимуляции, превратившейся в ритмичное неистовое вбивание пениса в полость, заставившее полубессознательную Мари натужно и прерывисто закричать из-за разрушенного мочеточника, Синдзи уже был готов кончить.

Однако, подавив ноющий внутренний возглас разочарования, он остановился, дав отдых затекшим от напряжения ногам и рукам, отошел от стола и перевел дух, пока стирал с себя попавшие капли слизи спиртовым растворителем.

— Ух, здорово было. А ты говорила, что все испробовала — смотри, сколько нового я тебе смог предложить.

Девушка никак не отреагировала, продолжая тихо вымученно стонать с закатившимся вверх взглядом, да подергиваться от судорог — ее уретра, растянутая до толщины члена, так и осталась в неестественно раскрытом положении, исторгая из себя остатки мочи.

Вздохнув, Синдзи подобрал пару виброяичек, включил роторы и без всякого сопротивления погрузил их в мочеточник, заткнув отверстие.

— Гха-а-а… — мутно протянула Мари в тон жужжанию моторчиков, но тут вдруг получила несколько сильных пощечин.

— Эй! Не смей мне тут отрубаться. Ты еще самого фееричного не видела.

Обойдя стол, Синдзи приподнял его за один бок и поставил на ребро, используя ножки для опоры, отчего замычавшая девушка оказалась перевернутой почти что вверх ногами, а затем подтянул контейнер с червями, взял из-под столешницы воронку и, погрузив ее во влагалище, зачерпнул половником копошащуюся массу склизких паразитов.

— Кушай, моя сладенькая.

И черви вместе с тошнотворно густой порцией слизи отправились прямо в жерло, легко проскользнув через горлышко и попав на самое дно влагалища, где, забарахтавшись и заелозив, мгновенно начали пробиваться в расплывшуюся и сделавшуюся, словно губка, матку.

— М-м-мгх… — Мари, похоже, пришла в себя, когда внутри ее черва образовался целый клубок из противно шевелящихся мерзких паразитов, начавших обследовать каждый миллиметр полости и заливать все вязкой жижей.

В жерло воронки шли и толстые жирные черви, и мелкие, совсем еще юные, похожие на личинки, и все они утопали в животике вместе со слизью, наполняя размякшую матку, словно вода бурдюк, отчего та тяжелела, растягивалась и проседала вглубь живота на ослабшей уколами плоти. И когда почти четверть контейнера скрылось в чреве девушки, что уже лишь бессвязно булькала и хрипло стонала где-то внизу, живот ее выпятился вперед, будто на ранней стадии беременности, только в отличие от плода он еле заметно шевелился и покрывался рябью от извивающихся бугорков, утробно чавкая где-то внутри и исторгая с плеском слизь через края разведенных половых губ.

А Синдзи, заворожено следя за раздувшимся и ослабшим до состояния воздушного теста животом Мари, переборол приступ тошнотворного отвращения, приметив, как черви выпадали наружу вместе с порциями слизи, стекающей по ее кожи к грудкам и на лицо, забил во влагалище остатки паразитов, сколько их туда могло вместиться, а затем зажимами сцепил ее половые губки, ставшие легкими и мягкими, словно суфле. Пропитанная слизью кожица опасно натянулась, но импровизированный шов не разошелся, более того, поток тягучей